Рерайтер (СИ) - Каталкин Василий

— Очень просто, — улыбается Андрей, — после употребления крепких напитков, два раза с оттягом по мягкому месту и больше ничего не захочется.

— Ты рассуждаешь как мой отец, — хмыкнула Елена.

— А разве он неправильно рассуждает?

— Слышь, Ксень, никуда от родительского ока не скрыться, — пожаловалась девушка, — думала вот она свобода, делай что хочешь, но и тут скакалками пугают. Раз нельзя коньяк, давай тогда кофе.

Отдохнув, они отправились не в магазин, а в салон красоты, где девушкам за полчаса соорудили красивые причёски и поработали с косметикой. А потом зашли в ещё одно место, где дородная дама подобрала «невесте» свадебное платье.

— Зачем? — Зашипела Ксения, выйдя на улицу.

— Нас будут серьёзно проверять, — принялся объяснять ей Андрей, — поэтому придётся делать фотографии на регистрации. А за платье не волнуйся, я его взял на прокат.

Дальше по заранее расписанному сценарию: в ЗАГСе заявление оформили задним числом, а вот торжественная часть прошла как положено под марш Мендельсона, со штатным фотографом, только обмена кольцами не было, и поцелуев тоже, объяснили это тем, что всё это будет потом, на свадьбе. В качестве второго свидетеля пригодился местный бухарик. Одет он был прилично, оно и понятно, одежда это его реквизит, иначе не нальют. Андрей ему тоже не наливал, а расплатился с ним стеклянной валютой, которую заранее приобрел в магазине напротив.

— Так, — подвёл итог похода Андрей, когда они сдали свою прокатную одежду, — это твой паспорт, — протянул он Ксении красную книжечку, — это мой, — он сунул в карман свой документ, — это свидетельство о браке. — Снова он передал документ девушке. — Смотри не потеряй, а то восстанавливать долго, а это копия мне, на всякий случай.

Шопинг был благополучно забыт, впечатлений от «бракосочетания» и так было выше крыши, отдохнув молодые люди отправились на вокзал, где Ксения села в электричку, а после того как она тронулась, достала Свидетельство о браке и долго изучала его, понимая, что оно не настоящее.

— Ничего, — думала она, — у меня ещё всё впереди, будет и настоящее свидетельство.

И тут её сердце как-то непонятно ворохнулось, она вдруг почувствовала, что ей нравится именно этот документ, и расставаться с ним ей не хочется. И Андрей ей понравился, ответственный и надёжный парень, вон как Ленку отшил, на предмет употребления спиртного, да и вообще…

Глава 14

Даже чаю не попьешь?

— Климов, к проректору по научной работе, срочно! — Это опять наша староста.

Да чтоб вас всех пять раз через коромысло, что опять надо? То ректор воду мутил, теперь замам что ли эстафету передал.

В кабинете у Сычёва застал Троцкого, вроде бы разговаривали спокойно, друг на дружку не наезжали, а я ведь слышал, что они не очень-то ладят.

— Адрей, проходи садись, — пригласил меня проректор, когда я сунул нос в его кабинет, — как у тебя с учёбой, есть трудности?

— Пока, слава Богу, нет. — Отвечаю я и тут же в голову пришла идея нажаловаться на нашего подполковника, руководителя военной кафедры, а то что-то совсем с катушек съехал, пытается устроить мне отдельную программу подготовки, даже Троцкий был вынужден один раз вмешаться, когда ему вдруг захотелось провести какие-то дополнительные занятия. Вот только толку от этого было мало.

— Что это ты вдруг Бога поминаешь? — Насторожился Зам по науке.

— Да так, к слову пришлось, — ничуть не стушевался я.

— Тут слух прошёл, что ты новым шестнадцати разрядным процессором занимаешься. Это правда?

— Правда, но не вся, — отвечаю я и быстренько пробегаюсь взглядом по лицу Валерия Ефимовича, что бы хотя бы немного сориентироваться, но его лицо ничего не выражает, это значит, что сам он не при делах, поэтому продолжаю в том же духе, — это не работа, а так, занятие для души.

— Ага, — тут же задумывается он, — а что нужно для того, чтобы это стало не только занятием для души, но и работой?

— То же что и всегда, — пожимаю плечами, — время нужно и много, много помощи, со стороны старших товарищей.

— Хм, понятно, — тянет он и смотрит на Троцкого.

— На меня не смотрите Павел Ильич, — просыпается мой руководитель, — лаборатория на хоз. работы села, в частности на заказе ЖД, это не бюджет, тут схалтурить не получится, чуть что не так, и разденут.

— Да с железной дорогой действительно сложно, — покивал Сычёв, — у них своя наука имеется, поэтому к сторонним работам там несколько предвзятое отношение.

— Честно сказать предвзятого отношения не заметил, — пробурчал Троцкий, — но это не значит, что они нам могут срыв сроков простить.

Эх, темнит что-то Валерий Ефимович, какие нафиг работы, когда мы уже все свои обязательства выполнили, это уже игры пошли, жалуйся на непреодолимые трудности, получишь дополнительные ресурсы и послабления.

— И зачем вы с ними договор подписали? — В сердцах махнул рукой Павел Ильич. — Могли бы и бюджетом обойтись.

— Не могли, — возразил Троцкий, — сами же знаете, какие требования из министерства пришли, только неделю назад наш план работ утвердили, и то с оговорками.

— Извините, — встрял я в их спор, так как надоело выслушивать стенания с обеих сторон, — а можно узнать, зачем вам срочно понадобился шестнадцати разрядный процессор?

— Приоритет, — бухнул Сычёв.

— То есть, — озадачился я, — а разве восьмиразрядный процессор, который запущен в серию, уже не является приоритетом?

— Японская компания Busicom в октябре продала права на использование четырёх разрядного процессора компании Intel, и те сразу же заявили, что у них ведётся работа над восьмиразрядным процессором, — просветил меня проректор.

— Ну и что? — Не понимаю я разразившейся паники. — Они только — только начали производство четырёх разрядного процессора, а к восьмиразрядному еще даже не подступались, а мы уже их выпускаем. К тому же эта Intel не самая надежная компания, она балансирует на грани банкротства.

— Ничего подобного, — отмахнулся от моих рассуждений Павел Ильич, — в том-то и дело, что оказывается, эта компания ведёт разработки восьмиразрядного процессора 1201 с шестьдесят девятого года и уже готовятся в середине следующего года к его выпуску.

Вот это да, неожиданно, и я тут же запросил железяку. Оказывается, действительно проект восьмибитного процессора 1201 существовал и заказала его Datapoint Corporation, которая в последствии разорвала контракт. Но в моей реальности видимо этого не произошло, и компания Интел готовится к выпуску этого микропроцессора, так что никакого банкротства ей теперь не грозит. А я ведь так надеялся, что не получив широкого сбыта четырёхбитного i4004 компания обанкротится.

— И всё равно, — продолжаю выжимать из Сычёва правду по капле, — мы опережаем их где-то на год, застолбили за собой технический приоритет, нужно ли нам так волноваться?

— Вот и надо нам не только удерживать приоритет, но и увеличить отрыв, — продолжал настаивать на своём проректор.

— Ну хорошо, допустим сделаем мы шестнадцати разрядный процессор, — продолжил рассуждать я, — но без обвязки, а это еще семь микросхем одна из которых будет иметь размерность процессора, он будет бесполезным. Использовать его в качестве контроллера непродуктивно, нужно делать настольный миникомпьютер, а кто-нибудь его потом будет покупать?

— Это уже не твоя забота, — снова пытается отмахнуться от меня Павел Ильич, — наше дело процессор.

— Что значит «наше дело процессор», — возмутился Троцкий, — сам по себе процессор ничего не значит, нужно производство мини-эвм. Только тогда от наших усилий будет толк. Продавать его за рубеж, как решили поступить с четырёхразрядным процессором, не имеет смысла.

— И так, вопрос остаётся прежними, — продолжает свою старую песню Сычёв, что нужно, чтобы к апрелю, край к маю мы сделали процессор на шестнадцать разрядов?

Валерий Ефимович тяжело вздохнул, и посмотрел на меня так, будто хотел сказать: «Вот видишь, с кем приходится работать».