— Любопытно, — улыбнулся Эйрих. — Наверное, сенаторы начинают быстро соображать только когда над народом нависает смертельная угроза… Кстати, с отца уже сняли диктаторские полномочия?
— Нет, господин, — ответил Виссарион. — Было краткое тематическое заседание и сенаторы единогласно решили, что будет лучше, если господин Зевта отбудет весь свой диктаторский срок до конца.
— Не хотят брать ответственность, — понимающе усмехнулся Эйрих. — Ладно, сами виноваты.
— Должен сообщить, — заговорил Виссарион неуверенно, — что к нам прибыла делегация из двух сотен знатных воинов с полномочным послом.
— От кого? — поинтересовался действующий претор скоро просто готского народа.
— От семи родов племени аланов, — ответил раб. — Хотят говорить только с тобой.
— Скажи им, чтобы ждали пару-тройку дней, — вздохнул Эйрих. — Мне нужно оклематься.
— Твой отец сказал, чтобы они ждали декаду и ни днём меньше, — ответил на это Виссарион. — Они сказали, что будут ждать столько, сколько потребуется. Они очень хотят с тобой поговорить.
— Ладно, я узнал достаточно, — произнёс Эйрих, после чего постучал пальцем по чашке. — Обновите мне вино и можете идти.
Хрисанф среагировал раньше Виссариона, подлетел к столику и быстрыми, но точными движениями налил разбавленного фалернского из дорогостоящей стеклянной бутылки, уже не первый год преуспевающе существующей в хозяйстве Тиудигото.
Рабы покинули шатёр Эйриха, после чего к нему нагрянула Эрелиева, сопровождаемая Альбоиной и Альвомиром.
— Я не ждал вас, — произнёс Эйрих, рассчитывавший спокойно полежать и поразмышлять о возможных причинах прибытия делегации от аланов.
— Мы ненадолго, — улыбнулась Эрелиева. — Как самочувствие?
Альвомир имел на лице смущённое выражение лица, что достойно включения в исторические хроники, а Альбоина с Эрелиевой довольно улыбались.
— Знаешь, как-то так, — ответил Эйрих. — Хочется действовать, но, пока что, не могу. «Благородному претору нужен покой и только покой»…
— Это хорошо, что тебя, наконец-то, хоть кто-то сумел угомонить, — гадливо заулыбалась Эрелиева.
— Кто бы говорил, ха-ха-ха! — рассмеялся Эйрих. — Отец волновался за тебя. Если бы не я, он бы точно отправил кого-нибудь из избранных дружинников, чтобы вытащить тебя из гущи сражения.
— И я тебе благодарна, братец, — шутливо поклонилась Эрелиева. — Но мы здесь не просто так.
— Расскажи же мне, что заставило вас так сильно напрячься и дойти аж до моего шатра? — саркастическим тоном вопросил Эйрих.
— Альбоина надумала выйти замуж, — ответила Эрелиева. — Она спросила Альвомира и тот сказал, что согласен.
— Не так выходят замуж готские девы, ох, не так… — вздохнул Эйрих. — Но ладно. И?
— Нужно твоё одобрение, — пояснила Эрелиева.
— Я знаю, что нужно, — кивнул Эйрих. — Что готовы предложить взамен? Альвомир, насколько я знаю, наслаждается тем, что прожигает жизнь холостяком, ему всё нравится… Правильно говорю, Альвомир?
— Да, деда, — ответил гигант, после чего дёрнулся от обжигающего взгляда Альбоины.
Эйрих помнил давний разговор с этой лангобардкой. Она сетовала как-то, что будь Альвомир чуть умнее, вышла бы за него замуж без раздумий. Видимо, на фоне героических успехов гиганта, его слабоумие, нередко подставляемое многими под сомнение, было сочтено ею незначительным недостатком.
— Нужно что-то весомое, чтобы я просто так взял и прервал его счастье супружеством, — продолжил претор де-юре, а диктатор де-факто.
— Чего ты хочешь? — спросила Альбоина.
— Так как ты перестанешь быть девой щита, мне нужна замена, — начал озвучивать свои условия Эйрих. — Приведи ко мне под руку, минимум, двух таких дев, неважно из какого народа, но важно, чтобы были умелыми в битве и дружили с головой, примерно как ты. Ещё тебе нужно будет принять условие, что ты не будешь единственной женой Альвомира. Я планирую занять его максимально, поэтому он будет не только самым крупным человеком среди готов, но и крупнейшим многоженцем…
Альвомир не зря такой большой, ведь Эйрих выяснил у его сородичей, что его отец был выдающихся статей, мать тоже, как и дед по отцовской линии, покойный старейшина Гундимир, а прадед вообще, болтают, выходил на медведя с одним ножом и брал верх. Но Альвомир даже крупнее своего деда и, как говорят, прадеда.
Эйрих ещё раз посмотрел на своего протеже и прикинул размеры медведя к его размерам.
«Вполне возможно, что медведя он забороть сможет», — вынес он вердикт.
Задача по поиску подходящих невест решается Татием, который где-то в пути из Сирмия. Параллельно с торговлей, он должен ежедневно посещать рабовладельческие рынки и искать там самых рослых и крепких рабынь из свежих завозов. Если привезёт хотя бы пару-тройку, то за будущего многодетного отца Альвомира Эйрих будет абсолютно спокоен.
— Меня не устраивает твоё последнее требование, — хмыкнула Альбоина.
— Тогда не будет никакого одобрения, — пожал Эйрих плечами, после чего вновь поморщился. — Либо соглашайся так, либо не видать тебе Альвомира, как своего затылка. Он большой человек, ему будет мало одной жены.
— Я подумаю, — произнесла дева меча недовольно.
— Скоро прибудет Татий, он должен будет привезти самых высоких и сильных рабынь, — произнёс Эйрих. — Я освобожу их и сделаю жёнами Альвомира, поэтому ты легко можешь упустить шанс стать его главной женой.
Альбоина развернулась и покинула шатёр твёрдым шагом. Видимо, пошла думать.
— Зачем ты так? — неодобрительно спросила у Эйриха сестра.
— Как? — не понял Эйрих. — Альбоины в моих планах не было, я изначально задумал женить Альвомира на каких-нибудь высоких и сильных женщинах детородного возраста, чтобы дети его стали такими же сильными, как и он. Так что это я ещё иду ей навстречу, а она нос воротит. Что ты сам об этом думаешь, Альвомир?
— Альби хорошая, деда, — с виноватой улыбкой пожал плечами гигант. — Нраица.
Он вытащил из кармана целых две деревянные статуэтки, изображающие Альбоину. На одной она с копьём, а на другой с мечом и щитом.
— Альвомир не против, как видишь, — усмехнулся Эйрих. — Так что всё дело за ней.
Ещё это гарантирует безбедное существование для неё, если она решится на такой брак, ведь Эйрих не станет обижать своего протеже денежным содержанием, а наоборот, обеспечит его так, чтобы никто не мог сказать, что Эйрих не соответствует своему прозвищу.
— Ладно, — произнесла Эрелиева равнодушным тоном, хотя лицо её отчётливо показывало, что она недовольна. — Отдыхай.
Сестра покинула шатёр, а Эйрих прикрыл глаза.
— Деда, — заговорил вдруг Альвомир.
— Да? — вновь открыл глаза Эйрих.
— Правда, деда, что женщин будит многа? — спросил великан с надеждой.
— Правда, — ответил Эйрих. — Очень много.
— Ты лучший, деда, — улыбнулся Альвомир.
— Это ты лучший, Альви, — улыбнулся Эйрих ему в ответ.
Гигант покинул шатёр, оставив Эйриха в одиночестве, размышлять и планировать.
/5 октября 409 года нашей эры, Восточная Римская империя, диоцез Фракия, окрестности г. Адрианополя/
Аланы приехали с семью старейшинами, бесспорным лидером которых являлся старейший из них — алан по имени Ир.
— Хочу услышать причины вашего прибытия, а дары можете отложить на потом, — попросил Эйрих.
Беседа с аланами происходила у его шатра, где ему поставили удобное римское кресло, из личных запасов сенатора Куруфина, проведывавшего его на днях.
Самочувствие у Эйриха было отличное, хотя рёбра, при резких движениях, побаливали. Но чувствовалось, что он идёт на поправку и скоро сможет возглавить войско против гуннов.
— В традициях моего народа сначала дарить, а уже потом переходить к беседе о делах, — произнёс Ир.
Остальные старейшины, задумчиво поглаживающие свои бороды, согласно кивнули.
— А в моих традициях о делах говорить после сытной трапезы, чтобы дельные мысли не отпугивались чувством голода, — хмыкнул Эйрих. — Но мы сейчас не едим, а это значит, что мы идём наперекор моим традициям. Не будет ли вежливым вам пойти наперекор своим?
