У каждого своя война - Тюрин Виктор Иванович

Я уже неплохо разбирался в сложных взаимоотношениях, сложившихся между городами – государствами, но если представить Италию, как единое государство, то это была страна монастырей, купеческих гильдий и банкирских компаний. Что подтверждалось путешественниками, бредущими и скачущими по дороге. Среди них, не менее пятидесяти процентов, представляли собой монахи различных орденов и купеческие обозы. Правда, банкиров на дорогах днем с огнем не найдешь. Эти сидят в больших городах и считают деньги. Правда, на исходе второго дня нашего путешествия мне пришлось изменить свое мнение, а заодно познакомиться с типами местных грабителей.

Тучи затянули небо, где-то вдалеке ударил гром. Затем громыхнуло во второй раз, и едва раскат смолк, как ударила молния, после чего на землю упали первые капли дождя. Съехав с дороги и соскочив с коней, мы только успели спрятаться под деревьями, как дождь полил, словно из ведра. Прижавшись спиной к стволу дерева, я думал переждать, но не прошло и пяти минут, как первая капля упала мне за шиворот. «Ну, все! Быть мне мокрым».

Гроза бушевала еще минут двадцать, качая кроны деревьев и поливая дождем, потом ушла куда-то на восток. Из-за туч робко проглянуло солнце, затем спряталось за очередную черную тучу. Снова резко потемнело. Похоже, шла новая гроза. «Придется ночевать в мокром лесу. Что ж, нам не привыкать».

– Устраиваемся на ночлег здесь. Похоже, небо затянуло надолго.

Быстро сделав два шалаша, мы собирались взяться за ужин, как я вдруг неожиданно что-то почувствовал. Это не было интуицией, а своего рода звоночек, дававший знать об опасности, когда та появлялась на грани человеческого восприятия. Вот и сейчас прозвучал сигнал тревоги в моем сознании. Я поднял руку, и все замерли. Даже сын коменданта тюрьмы, хотя и не понял, что происходит. Но когда спустя с десяток секунд явственно послышались звуки, стало ясно, что через лес к дороге двигается небольшой отряд, причем скрытно. «Разбойники! – сразу мелькнула у меня мысль.

Впрочем, не у меня одного. Руки моих телохранителей уже легли на рукояти мечей, а тела напряглись, готовые к схватке. Я осторожно приподнялся и замер. Остальные тут же последовали моему примеру, за исключением сына тюремщика. Тот, наоборот, втянул голову в плечи и приник к земле.

С негромким шумом, почти неслышным из-за редкого, мелкого дождика, тихонько барабанящего по листьям, вооруженные люди прошли от нас в ярдах десяти.

Дав им возможность отойти подальше, я осторожно двинулся им вслед. Пройдя еще ярдов тридцать, они остановились, и, судя по весьма характерным звукам, знакомым каждому воину, принялись готовиться к нападению. Выждав десять минут, я уже был готов дать приказ: напасть на них, как вдруг послышался неспешный стук копыт и скрип несмазанных колес. Еще спустя несколько минут ветер донес обрывки разговора. К этому моменту я уже принял решение. Разбойники отвлекутся на грабеж и не будут так насторожены, а в этот момент мы нападем на них. Меня не волновало, что при нападении будут жертвы, зато шансы на победу возрастали в разы.

Вот раздался громкий крик: – Бей их!! – подхваченный остальными нападающими. На короткое время он был заглушен испуганными криками путников, а затем, судя по звукам, в ход пошло оружие. «Теперь и наш выход!».

Выхватив меч, я выбежал на дорогу. Картина была отчетливой и понятной. У легкого возка, запряженного мулом, двое охранников отбивали нападение шести разбойников, тело третьего солдата уже лежало в луже крови.

Несколько быстрых шагов и я оказался за спиной одного из бандитов, в потертом коричневом камзоле, на который сверху была одета кольчуга – безрукавка, вся в дырах и пятнах ржавчины. Он услышал звуки за спиной в самый последний момент. Я рубанул его по голове, когда он только начал поворачиваться ко мне. Тот даже не понял, что смертельно ранен. Он еще разворачивался, как его колени подогнулись, и он боком упал на дорогу, разбрызгивая грязь. Другие разбойники на нас среагировали, но недостаточно быстро, так как меньше всего ожидали удара в спину. За это они поплатились еще двумя трупами. Одного зарубил я, а второму рассек шею, чуть ли не до грудины, меч русского богатыря. Джеффри, не стал влезать в схватку, правильно рассудив, что с его хромотой он только будет мешать, и поэтому остался сзади с заряженным арбалетом в руках. Впрочем, не принять участия в схватке ему не позволила его воинственная натура. Когда бандиты стали разбегаться, он всадил арбалетный болт под лопатку дюжего головореза, одетого в потрепанную кожаную куртку с нашитыми на груди металлическими бляшками.

Я быстро оглядел место схватки. Тела четверых бандитов валялись на дороге, и только двоим из них удалось спастись бегством, и теперь было слышно, как они ломятся через лес. Один из бандитов был еще жив. Раненый в грудь солдатом – охранником, он сейчас хрипел, царапая ногтями дорожную грязь, а в двух шагах от него лежал труп солдата. Чуть дальше лежал второй солдат с разрубленной головой. Вокруг разрубленной кожаной шапки уже натекла лужа крови. У возка стоял на коленях последний солдат – наемник, зажимая рану в боку. Его, белое как мел, лицо было стянуто гримасой боли.

Пока я тщательно вытирал меч об одежду ближайшего разбойника, Джеффри перерезал глотку раненому, а затем принялся вырезать арбалетный болт из человеческой плоти. Игнат, к тому времени вытер меч и сейчас пытался помочь остановить кровь раненому солдату. Я уже собрался идти к возку, как у меня за спиной раздались утробные звуки, издаваемые человеком, которого выворачивает наизнанку. Я бросил взгляд через плечо. Это был Винценто Перре, стоявший на коленях. Качнув осуждающе головой, я продолжил путь к возку. Только теперь я разглядел изящную резьбу и лакировку его стенок, а так же отметил хорошо выделанную упряжь и вышитую узорную попону на муле.

«Не зря разбойники выбрали этого типа в качестве добычи. Кто бы, не сидел сейчас в возке за занавесками – он явно при деньгах. Кстати, а где он? Затих или потерял сознание от страха?».

Не успел я подойти к возку вплотную, как из него раздался плаксивый старческий голос:

– Не убивай меня, кто бы ты ни был! Я заплачу тебе за свою жизнь!

Мне вдруг стало смешно, и я пошутил: – Я простой торговец, господин! Торгую трупами разбойников! Есть на любой вкус! Выбирай – не скупись!

Наверно с полминуты длилось молчание: видно моя шутка для господина из возка показалась необычной. Но вот занавеска пошла в сторону, и в открывшемся проеме показалась физиономия старого итальянца. Редкие седые волосы, лицо, изрезанное морщинами, сухая кисть руки, покрытая выпиравшими наружу венами. Вот только глаза никак не подходили к его возрасту. Цепкие, внимательные и острые. Недоверчиво оглядев меня, он перевел взгляд на скалящего зубы Игнацио, затем на ухмыляющегося Джеффри. Пробежав глазами по лежащим в вязкой грязи трупам, он снова поднял взгляд на меня.

– Это была шутка?

– В каждой шутке есть доля правды, мессир.

– Так вы и ваши люди спасли мне жизнь?

– Можно сказать и так, господин.

– Гм. И вы хотите за это награды… э…

– Можете называть меня по моему воинскому званию «капитан».

– Вы хотите награды, мессир капитан?

Я уже понял, что имею дело со «старым скрягой», который является либо ростовщиком, либо каким другим дельцом от денег. С такими людьми, я уже знал, надо говорить прямо и грубо, поэтому сказал: – Жаба душит! Жалко денег?!

– Жаба? Гм! Это вы так образно выразили жадность? Интересное выражение. Не слышал. А денег, конечно, жалко! Может вы благородный рыцарь, которого я просто оскорблю, предлагая деньги. Или вы не благородный рыцарь?

– Знаешь, что я тебе скажу… А впрочем, езжай ты куда ехал! Я уже поворачивался, как старичок быстро сказал:

– Вечно вы молодые торопитесь! А куда? Впрочем, я все же не прав. Были времена, когда я тоже спешил. Правда, не для того чтобы проткнуть кого-нибудь мечом, а к женщинам и вину! Торопился взять от жизни все! Ах, эти славные забавы моей юности!