Охотник - Поселягин Владимир Геннадьевич

Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81

— Определенную — это сколько? — спросил капитан.

— Три рубля, — уточнил подчиненный. — В больнице объект пробыл около часа и вышел из нее очень озадаченным. Как мы позже выяснили уже после того, как он ухал домой, узнав о смерти Агеевой, объект осмотрел палату и, доплатив санитару… пять рублей… очень подробно допросил его о случившемся. По словам санитара, под конец объект что-то пробормотал себе под нос. Тот точно неуверен, но вроде как: «Соскочила, тварь». Санитар не мог подтвердить, что было сказано именно так. Это самое близкое, что он вычленил из бормотания объекта.

— Где в данный момент находится объект?

— Вернувшись после больницы домой, он набрал полную машину детворы и уехал на свой пляж. Они до сих пор там. Наблюдение ведут лейтенанты Игорев и Свистунова.

— Хорошо, в случае непредвиденных обстоятельств сразу вызывайте меня, — велел капитан.

— Есть, — козырнул старший из наблюдателей.

Подхватив полотенце, капитан поспешил на пляж, велев подчиненному писать рапорт, который он, как и каждый день, по спецпочте отправит в Москву.

— Па-апа-а! — замахала мне с мелководья одна из дочек. Берег тут был усыпан мелкой галькой и чем-то, напоминавшим доведенных до крупного песка ракушек. То есть лежать загорать не очень удобно, полотенце надо стелить, но чистейшая вода и удобное для купания место вкупе с мелководьем для детей делали его прекрасным местом для купания.

Помахав десятку малышей, что барахтались вместе с моими дочками, я сильным брассом поплыл подальше от берега, где были крупные волны.

Одна из моих сестер на надувном большом матрасе для взрослых, который я купил через черный ход магазина, отплыла от берега метров на двести, но забоявшись, вернулась обратно. Сейчас с матрасом игралась малышня в куча-мала, а сестры и другие более взрослые ребята присматривали за ними.

Перевернувшись на спину и подставив загорелый нездешним солнцем живот под лучи заходящего светила, я размышлял о превратностях судьбы. Послать ответку Агеевой я собирался по-любому, но только не сейчас, а через продолжительное время и хорошенько подготовившись, однако та то ли почувствовала это, то ли действительно считала себя виноватой, но она опередила меня и покончила с собой, на мой взгляд, уйдя слишком легко. Вздохнув, я убрал все, что касалось Агеевой, на глубину задворок памяти, теперь уже не стоит об этом думать, перевернутая страница жизни, можно сказать.

Солнце почти село, поэтому я поплыл обратно. Хватит на сегодня, завтра, может быть, еще раз навестим этот пляж, больно уж он малышне понравился, нет такой сутолки, как на сочинском берегу, и взрослые не тащат домой. Снова загнав в машину полтора десятка детишек от четырнадцати до трех лет, я с открытыми окнами направился обратно. Шум и гам стоял в машине постоянно, но это не мешало мне спокойно довезти пассажиров и поставить машину обратно на стоянку у сарая. Дети сразу же рванули в сад, где горели огни (пока ехали, успело стемнеть), и сели ужинать, а я, немного повозившись в салоне — убедился, что в машине ничего не осталось, последовал следом.

— Игорь! — окликнула меня прабабка. В данный момент она сидела на лавке у дома, а не в своем любимом кресле-качалке.

— Что, бабуль? — спросил я, подходя поближе и присаживаясь рядом на корточки.

— Виктор, отец твой телеграмму прислал, просил связаться с ним. Завтра после обеда он будет дома.

— Что-то случилось?

— В телеграмме ничего не указано. Если бы случилось, обязательно бы написали.

— Хорошо, бабуль. Я тогда Серафиму с дочкой отвезу на вокзал, провожу и поеду на телеграф, свяжусь с ним.

— Вот и ладушки. Иди, ужинай. Там Роза отличные блинчики испекла.

— Ага.

Вскочив, я направился к столу. Сейчас поужинаю и спать, что-то я устал сегодня.

Утром меня разбудила одна из дочек, когда перебиралась через мои ноги. Спустив ее на пол (та сразу заняла один из ночных горшков), я сел и сонно посмотрел на остальных, что завозились на нашей общей, достаточно широкой кровати. Нам всем четверым вполне хватало места. Из-за большого наплыва детворы и несколько ограниченного спального места, приходилось уплотняться. Свой гамак я отдал Томе.

— Так, умываться и завтракать, — зевнув, велел я.

Я одел полусонных дочек и отправил их вниз, собирая одежду в корзину. Чистая кончилась, последнее на них надел, эту в стирку к тете Розе. Вернувшись в комнату, я оделся в тренировочную форму, бегом спустился вниз, на лестнице чуть не столкнувшись с дедом, и начал свою привычную утреннюю разминку во дворе, в конце избив беззащитный безответный мешок. Когда дети в саду сели завтракать, выбежал со двора на улицу и легкой трусцой направился вниз, собираясь оббежать четыре квартала. Четырнадцать километров, пора увеличивать время и длину забега.

— Здравствуй, Игорь, — встретился мне на одном из перекрестков наш участковый. Я за это время успел преодолеть большую часть запланированного маршрута.

— Здравствуйте, Павел Алексеевич, я смотрю, вас можно поздравить с дополнительной звездочкой на погоны? — остановился я рядом с Митрохиным.

— Три месяца, как получил. Майора уже не жду, если только за выслугу перед пенсией, — улыбнулся участковый. — Давно приехал?

— Третий день тут. Забегал к вам, да хозяйка сказала, что вы уехали на повышение квалификации.

— Да, учили криминалистике. Надо сказать, много интересного узнал.

— А-а-а, — понятливо кивнул я. — Кстати, вы не знаете, кто сдает дом на соседней улице, там еще флюгер в виде ишачка?

— С ишачком там один. Бывшего военного летчика-фронтовика. Новый хозяин сейчас в соседнем районе живет, а дом сдает. Он ранее принадлежал брату жены, погибшему года три назад. Насколько помню, катер перевернулся на высокой волне, и он в сетях запутался. Почему интересуешься?

— Интересные люди там поселились. На пляж не ходят, а сидят по очереди на чердаке с биноклем и наблюдают. Попросите их умерить свое любопытство, хорошо?

— Хм, спасибо за сигнал, проверю этот дом.

— Спасибо. Я сейчас пару кругов сделаю — и домой, вы тоже подходите, у нас на завтрак рыбные пироги с чаем. Бабушка делает, а она в этом мастерица.

— Спасибо, обязательно буду.

— Тогда ждем, прощаться не буду.

Я побежал вниз по улице, продолжая забег, а участковый, сбив фуражку на затылок, задумчиво проводил меня взглядом и направился выяснять по полученному сигналу. Митрохин был настоящим ментом в полном смысле этого слова, и другой работы не знал и не хотел знать, выполняя то, что умел от и до.

Причина натравить участкового на наблюдателей была достаточно прозаична. За эти полтора года службы от моих рук не пал ни один маньяк, я хоть и излечился от своей мании, но бросать свое хобби не собирался. Четыре будущих маньяка, предназначенных мной к закланию, все еще коптили небо, и мне это как серпом по яйцам… Это я близкую аналогию привел.

В моих планах было немного отдохнуть с семьей, недели две-три, и покататься по Союзу, очищая нашу землю от этой мерзости. В моих планах была ликвидация Алмазяна, которого прозвали бы в будущем Стальные пальцы. Вторым я рассчитывал найти Уткина, в будущем он бы получил прозвище Ульяновский маньяк. Третьим Серебрякова, прозвище в моем мире он получил Ночная тварь, тут уже не получит. Ну а четвертым, естественно, был Чикатило — Ростовский Потрошитель. Им я собирался заняться в последнюю очередь.

Вот поэтому я и собирался показать своим сторожам, что знаю о них. По инструкции, в случае обнаружении им следует сменить месторасположение и продолжить слежку, или вообще снять ее. Я надеялся на последнее.

На последнем круге, когда пробегал перекресток улицы, где находился мой дом, я повстречал детишек, спускающихся к морю, среди них были и мои дочки. Возглавляла эту процессию Серафима-три.

— Последний раз искупаюсь, — пояснила она на мой вопросительный взгляд.

Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81