Его Сиятельство Бессмертный (СИ) - Тарс Элиан

У входа во дворец нас встретил распорядитель приёма — статный мужчина в расшитом золотом камзоле.

— Господа Бессмертные, — произнёс он с лёгким поклоном, — его императорское величество ожидает вас.

Мы вошли во дворец, и я замер, поражённый величием холла. Мраморные колонны, хрустальные люстры, отражающие свет сотен электросвечей, позолоченные лепнины на потолке — всё это создавало ощущение, будто попал в какой-то иной мир.

Одиннадцать веков назад правители жили гораздо скромнее.

Распорядитель провёл нас через анфиладу комнат, каждая из которых была украшена с большим вкусом и роскошью. Наконец мы оказались в главном зале.

Этот зал поражал воображение: высокие потолки с росписями, изображающими сцены из истории империи, стены, украшенные гобеленами и картинами великих мастеров, паркет, сияющий в свете тысяч свечей…

Гости уже успели заполнить половину зала: дамы в шелках и бриллиантах, кавалеры в парадных мундирах и орденах — все они вели неспешные беседы, создавая атмосферу изысканного торжества.

Оркестр в дальнем конце этого роскошного помещения играл нежную мелодию, создавая фон для приглушённых разговоров и звона бокалов. В центре зала уже собирались пары для танцев.

Мы заняли позицию, с которой открывался отличный вид на весь зал. Я чувствовал, как сердце бьётся чуть быстрее обычного — впереди нас ждал разговор с самим императором, от итогов которого лично для меня зависело очень многое.

Да и для будущего империи, если подумать, тоже.

Оба Ивана держались с присущим им достоинством, словно всю жизнь посещали подобные мероприятия. Я старался не отставать, помня, что представляю не только себя, но и род Бессмертных. В глазах других наш род должен выглядеть бесподобно.

К нам неспешным шагом подошли князь Турский с наследником. Олег Ерофеевич раскраснелся не то от гордости, не то от вина, и его щёки пылали ярче, чем свечи в люстрах.

— Ах, господа Бессмертные! — пропел он и улыбнулся с преувеличенной учтивостью. — Какое счастье видеть вас на этом великолепном приёме! Должен признаться, это я убедил его величество оказать вам столь высокую честь!

Его сын, бросив в сторону отца усталый взгляд, по-доброму улыбнулся и обозначил вежливый поклон, в котором не было ни тени высокомерия.

— Позвольте представить вас некоторым влиятельным особам. — Князь махнул рукой в сторону группы аристократов. — Идёмте, идёмте, друзья, — чуть поторопил он нас. — Эти знакомства будут чересчур полезны вашему роду.

Первым был седой граф с орлиным носом и проницательным взглядом. Затем — статная княгиня в бриллиантах, которые своим размером, казалось, соперничали с люстрами. Каждый из представленных был одет с безупречным вкусом и держался с врождённым достоинством.

— Господа, позвольте представить вам доблестных представителей рода Бессмертных! — Князь произносил это с таким видом, будто лично создал наш род.

Мы обменивались поклонами и рукопожатиями, беседуя о погоде, последних новостях и искусстве. Оркестр играл мазурку, и некоторые пары кружились в танце неподалёку.

На столах, расставленных вдоль стен, красовались закуски и напитки. Золочёные подносы ломились от канапе с икрой, миниатюрных пирожных и хрустальных бокалов с шампанским. Официанты в ливреях с ловкостью жонглёров разносили напитки, не расплёскивая ни капли.

Княжич Турский, заметив мой интерес к закускам, предложил:

— Не желаете отведать шампанского? Говорят, это особая партия из личных погребов его величества.

Я кивнул, принимая бокал. Вино играло на языке, оставляя приятное послевкусие. Этот приём уже пошёл мне на пользу — я знатно расширил коллекцию известных мне вкусов. Что ни говори, кулинария заметно продвинулась вперёд за тысячу лет. Но помимо еды, ещё и эта трескотня с аристократами оказалась весьма полезной — они интересовались последними событиями в Тюмени, в центре которых оказался род Бессмертных. Слушая нас, люди уважительно кивали и цокали языком. Доселе мало кому известный род Бессмертных на этом приёме стал вдруг на слуху у столичных аристократов.

А это роду лишь на пользу.

Мы продолжили ходить по залу нашей «Тюменской» группой. Князь Турский всё также не упускал возможности подчеркнуть свои собственные заслуги в беседах с гостями. Однако его сын в такие моменты умело направлял разговор в более интересное русло. Постепенно я начал различать, кто из присутствующих действительно заинтересован в знакомстве, а кто лишь соблюдает этикет.

Музыка сменяла музыку, бокал за бокалом таяло шампанское, а мы продолжали знакомиться с высшими кругами общества, стараясь достойно представлять род Бессмертных и не забывать о цели нашего визита.

В один момент в зале воцарилась тишина.

— Дамы и господа! — прогремел голос главного распорядителя. — Его Императорское Величество, правитель Русской Империи Михаил IV Светоносец!!! А также Её Императорское Высочество, цесаревна Екатерина!

Высокий, статный мужчина с седыми волосами, зачёсанными назад, и пронзительными зелёными глазами, которые, казалось, видели собеседника насквозь, предстал перед своими гостями и окинул всех властным взглядом. На груди императора сверкали ордена, на пальце поблёскивало массивное кольцо с огромным камнем.

Император остановился на невысоком помосте возле дальней стены зала. Там, где стояли два трона. Однако садиться он не спешил.

Рядом с отцом остановилась цесаревна Екатерина — девушка лет двадцати пяти, с царственной осанкой и тонкими, словно выточенными из мрамора чертами лица. Её светло-русые волосы были уложены в сложную причёску, украшенную драгоценными камнями. В зелёных глазах читался ум и сила характера, а в уголках губ пряталась лёгкая улыбка.

Император произнёс короткую речь, обращаясь к гостям. Его голос, подобно грому, разнёсся по всему залу:

— Дорогие гости! Рад видеть вас на этом торжественном приёме. Сегодня мы чествуем наших доблестных воителей и их семьи, которые верой и правдой служат Империи, защищая нас с вами от кровожадных монстров!

Он произнёс ещё несколько слов, а затем вместе с дочерью спустился в зал. К ним тут же выстроилась очередь из аристократов, желающих выразить своё почтение.

Я заметил, как несколько раз император бросал в нашу сторону короткие, колючие взгляды. В них читалось что-то недоброе, почти враждебное. Его дочь, напротив, смотрела на всех подданных с любопытством, но без неприязни, иногда перешёптываясь с отцом.

В стенах дворца ощущение присутствия Мирославы стало почти невыносимым. Её магический след здесь был настолько сильным, что у меня порой начинало стучать в голове, будто сотни молоточков задались целью пробить мою черепушку.

Где Мирослава? Казалось, она повсюду, но в то же время совершенно неуловима.

Князь Олег Турский с сыном Сергеем уже в который раз за этот вечер подошли к нашей троице.

— Господа Бессмертные, его величество желает с вами познакомиться, — с нетерпением выпалил князь. — Прошу следовать за мной.

Мы двинулись за Турскими, чувствуя, как присутствующие провожают нас взглядами. Каждый шаг приближал нас к императору и его дочери, и с каждым шагом моё напряжение увеличивалось. Что-то в этой встрече явно не так, а эти недобрые глаза императора лишь усиливают мои подозрения.

Он знает, кто я? Светлоликие ему сказали?

Вряд ли… они сами ещё не должны были понять.

Но они боятся меня. Это верно.

Мне стоило огромных трудов сдержаться и не начать хищно улыбаться на глазах у всех.

Когда мы подошли достаточно близко, император внимательно осмотрел нашу троицу. Его взгляд задержался на мне дольше, чем на остальных, словно он пытался разгадать какую-то тайну.

— Приветствую вас, господа Бессмертные. О подвигах вашей семьи я наслышан, — начал император. Его голос звучал ровно, но глаза продолжали внимательно изучать нас. — Сражение с Бедствием, победа над Царём Волчьего племени, спасение поезда и исцеление раненых — всё это достойно восхищения.