Великий диктатор. Книга четвертая (СИ) - "Alex Berest"

И, как ни странно, уголь шёл для отопления столичного жилья, а дрова предназначались для электростанций и заводских котлов. В конце 1914 года мы заключили довольно выгодный контракт на поставку дров на частную электростанцию «Бельгийского анонимного общества электрического освещения» и на городскую станцию «Общества электрического освещения 1886 года». А уголь почти в полном объёме забирал купец первой гильдии Сергей Иванович Растеряев. Он для этой цели даже договорился с городскими властями о создании отдельной ветки грузового трамвая. Впрочем, дрова он тоже закупал у нас и вывозил на свои склады* в южной части Петрограда.

Дорога до дворца министра статс-секретаря по делам Великого княжества Финляндского заняла у нас довольно приличное время. Нам пришлось добираться кружными путями в объезд Лесного проспекта, на котором велись работы по прокладке водопровода. Екатерингофского проспекта мы достигли только спустя час. Но так как выехали мы заранее, то времени до встречи с графом Витте было с запасом. Тем не менее, меня приняли сразу, как я появился в приемной Сергея Юльевича.

- Здравствуй, мой мальчик. Проходи, присаживайся. Я даже рад, что ты раньше времени. Это даст нам шанс обсудить кое-какие вопросы до прихода генерала Редигера.

- Здравствуйте, ваше сиятельство, - коротко поклонился я председателю правительства. - Наш военный министр тоже хочет встретиться со мной?

- А! Ты ещё не знаешь! Его императорское величество назначил Александра Фёдоровича вашим новым генерал-губернатором, отправив его в отставку с поста военного министра. И, Матвей Матвеевич, давай по простому, без чинов.

- Как скажете, Сергей Юльевич, - согласился я с министром статс-секретарём по делам нашего княжества. - И кто теперь новый военный министр?

- Государь император назначил на этот пост Дмитрия Савельевича Шуваева, который до этого был начальником главного интендантского управления. Ты с ним должен быть знаком, так как все закупки с твоих предприятий проходили через его управление.

- Да, Сергей Юльевич, я знаком с Дмитрием Савельевичем. Не так хорошо как хотелось бы, но несколько раз виделись.

- Вот и познакомишься с ним поближе. Они с Редигером должны будут прибыть ко мне через полчаса. У меня сложилось такое ощущение, что ты не удивлён отставкой Александра Фёдоровича?

- Генерал Редигер был человеком великого князя Николая Николаевича. И после отставки последнего с поста верховного главнокомандующего я предполагал, что Николай II заменит и всех из окружения великого князя.

- Да, всё верно. Всё так и произошло. Но я хотел бы с тобой обсудить не это, а добычу нефти на этом, как его, - граф глянул в лежащие перед ним на столе бумаги. - Острове Калгуев. Даже и представить не мог, что нефть окажется настолько близко от Петрограда.

- Ну, этот остров находится примерно на таком же расстоянии от столицы, как и Фроловские скважины на реке Арчада. А вот доступность и сложность добычи кратно выше. Нужен флот для доставки на материк. Нужны ледоколы. И есть вероятность появления вражеских рейдеров. Поэтому приходится держать там целый гарнизон из наёмной охраны. Зато Фроловскому месторождению ледоколы и военные гарнизоны не нужны. Качай нефть, разливай по цистернам и вези куда нужно.

Я сразу смекнул на что намекает этот хитрый делец. Ему очень хотелось присосаться к нефтяным доходам. Поэтому я и решил рекламировать наши старые скважины, надеясь, что он поймёт, что я имею ввиду. И позарится именно на них. Но многоопытный царедворец не купился на мои намёки.

- Но тем не менее, судя по отчётам, вам выгоднее получать нефть именно с этого острова. Почему?

- Сергей Юльевич, вы же прекрасно знаете сложившуюся сейчас ситуацию на железной дороге. Протолкнуть большой состав с нефтью с Арчады в Гельсингфорс можно только при очень приличных затратах на подкуп железнодорожных чиновников…

- Молодой человек! - возмутился граф. - Не вам судить о положении на железных дорогах империи. И, насколько я помню, государь лично подписал указ о гарантированных поставках вам нефти с этих месторождений.

- Всё верно. Но почти вся полученная нефть возвращается в империю в виде авиационного, автомобильного и корабельного топлива. А ведь у нас есть ещё обязательства на поставку керосина для Петрограда и на производство химического оружия и искусственного каучука. Поэтому нам и выгодна нефть с острова Калгуев. Так как, несмотря на все затраты и минусы северного региона, доставка оттуда куда проще и стабильнее.

- А что вы скажете, если я предложу вам свою кандидатуру в пайщики? Как это было при разработке хромового рудника и строительстве северной железной дороги, - хитро улыбнулся мне Витте. - Скажем, десять процентов? В обмен на всестороннюю поддержку моего правительства в делах вашей компании.

- Хм. Почему нет, - облегченно вздохнул я мысленно, так как рассчитывал потерять гораздо больше. - Вот только, хотелось бы, чтобы аренду острова продлили с тридцати до пятидесяти лет. Ну и мне бы пригодилось ваше разрешение на перевод с конвертацией десяти миллионов рублей в городской банк Нью-Йорка, - и я вернул улыбку хитрому и жадному чиновнику…

…..

Октябрь 1915 года. Гельсингфорс. Штаб-квартира корпорации «Хухта-групп».

- Дядя, Карл, рад вас видеть, - поднялся и вышел я из-за стола навстречу дяде Бьорку и его старшему сыну, моему кузену Карлу. - Проходите, присаживайтесь, - после взаимных рукопожатий я проводил родственников в угол кабинета, где у меня была оборудована гостевая зона с диваном и креслами.

- Ты, наверное, сгораешь от нетерпения, желая узнать последние новости о переговорах с шведским королевским железнодорожным комитетом? - сразу перешёл к делу дядя Бьорк.

- Есть такое, - согласился я с ним. - Хотите что-нибудь? Чай или кофе? - вовремя вспомнил я о гостеприимстве.

- Нет, спасибо, - отказался дядя, а следом за ним и мой кузен. - Давай сначала о деле. Значит так, участок дороги от Будена до Лонгоселе принадлежит компании графа фон Розена. Эта та компания, где мы с Карлом работали до возвращения в Финляндию. Когда-то это была богатая компания. А сейчас она живёт за счёт кредитов и королевских дотаций. Фон Розен не против продать её нам. Королевский железнодорожный комитет (Kungliga Järnvägsstyrelsen) тоже согласен на эту сделку. Комитет так же одобрил взятие в аренду на пятьдесят лет участка дороги от Лонгоселе до Стокгольма. Граф, хочет за свою компанию десять миллионов крон. Столько же хотят и чиновники комитета. Но здесь есть громадная разница. Граф предлагает всю компанию — с подвижным составом, складами, депо и вокзалами, а комитетские предлагают только пути и вокзалы. Аренда остального — за дополнительную сумму.

О приобретении железной дороги в Швеции я думал уже давно. Уж слишком тормозило грузооборот переобувание вагонов на границе. И если до войны мы могли торговать и по морю, то теперь всё только по железке. Да и сверхприбыли требовали их вложения, так как основной доход был от торговли с Российской империей. В нашем хранилище постоянно росла масса бумажных рублей и, помня, что царские деньги прекратят своё существование буквально через два года, я старался их тратить по максимуму. Но от этого их меньше не становилось. Да плюс ещё прибыль за военные заказы, из которых только половина оплачивалась золотом и серебром.

Как-то так получилось, что мы остались чуть ли не единственными производителями станков, силовых агрегатов, электродвигателей и электрической фурнитуры в империи. Если до войны почти всё из этого списка ввозилось из-за границы, то сейчас осталось только то, что производилось внутри страны. И вдруг оказалось, что всем сразу понадобились станки, генераторы, электропровода и приборы, системы вентиляции и даже простые электролампы, которые выпускались на наших заводах.

Очередь из покупателей станков и оборудования выстроилась уже почти на два года вперёд. А ведь мы ещё производили и товары народного потребления, которые скупались русскими купцами прямо с заводов. Стиральные, швейные, печатные, счётные машинки, фотоаппараты, игрушки и конструкторы, холодильники и настольные лампы, музыкальные инструменты и велосипеды. Всё это вдруг понадобилось населению империи со страшной силой. И за всё это купцы расплачивались теми самыми бумажными рублями, от которых я так стремился избавиться. Даже австро-венгерским военнопленным платили за работу исключительно рублями, а не финскими марками.