Золото Русской Калифорнии (СИ) - Осадчий Алексей

Опасения генерал-губернатора Русской Америки о возможном бунте старообрядцев и «отложении» кержаков от России-матушки я не разделял. Наевшиеся золота правоверные христиане дураками не были и прекрасно понимали — на раз сожрут их англичане или американцы, без соли и перца проглотят, не подавятся. Вон как с мормонами в Юте поступила армия САСШ во время Русско-Американской войны, заподозрив «святых последних дней» в измене. Неужто с «русскими мормонами», золотом калифорнийским «нашпигованными», англосаксы церемониться станут?

Однако же, немного пересмотрел переселенческую политику. Отныне в губерниях до Урала работали специальные чиновники от Департамента колоний, учреждённого едва ли не в первые дни моего восхождения на престол. И желающих покинуть родную деревеньку, оказаться за океаном, эти чиновники находили среди «живчиков», склонных к перемене мест. А колеблющихся агитировали, прельщая фотоальбомами, где изображения чудных калифорнийских видов чередовались с фото тучных стад коровушек да лошадушек. Также Департамент колоний отвечал за то, чтоб колонисты были более-менее здоровы, привиты от оспы, не чахоточные.

Отстроенные на деньги Российско-Американской Компании «городки» в крупных губернских центрах включали в себя помимо «сборной избы» фельдшерский пункт и школу. Учили всех желающих, по моему указанию наиболее «неблагонадёжных» студентов прям таки обязывали заниматься просветительством под угрозой исключения с «волчьим билетом». Уж коль трындел в альма-матер о лапотной отсталой России, переживал за забитого русского мужика — иди. исправляй ситуацию, учи грамоте оного, а не отсиживайся в аудитории. В Туле классик наш будущий Лев Николаевич широко развернулся, оказавшись просто управленческим гением. Толстой даже самолично какие-то хитрые многопрофильные курсы организовал для крестьян, обучая их управляться с «калифорнийским плугом» и читая лекции об особенностях строительства домов в жарком климате, где нет зимы и даже лёд привозят с Аляски. Будущие колонисты рассматривали чертежи полуподвала и подвала и тихо матерились, не понимая как же жить без зимы-матушки. Но таким морозолюбам предлагали переезд в Ново-Архангельск…

Убийство брата Миши нечаянно свело с Менделеевым. Раньше времени я с разработчиком периодической системы общаться не хотел, вдруг да собью с панталыку перспективного учёного. Но оказался Менделеев в числе знакомых исключённого из Петербургского университета Кирилла Недосекина, рванувшего примерно два пуда нитроглицерина перед проезжающей каретой великого князя Михаила Николаевича. Пока жандармы установили, что смертник-террорист это Недосекин, пока докопались до истины, что Киря псих-одиночка, подвинувшийся на прочтении религиозной литературы и решившийся угробить «царя Ирода» (я в тот месяц собирался в Москву) завидел вблизи экипаж великого князя и «бахнул» два ведра взрывчатки оземь, не пожалев ни великокняжескую чету, ни случайных прохожих (всего при взрыве погибло 24 человека и более тридцати были ранены) Менделеев и Бутлеров, отмеченные в дневниках террориста, изрядно подавили клопов в Петропавловской крепости…

Про клопов это образно, сам на допросы в Петропавловку не захаживал, но просматривая списки арестованных, наткнулся на знакомые фамилии. Вообще загребли тогда очень и очень многих — в первые часы после взрыва в Москве ввели военное положение, а в Петербурге и в Варшаве приняли беспрецедентные меры по охране оставшихся в живых Романовых, а также Сашиных внебрачных детей. Посольство Австро-Венгрии вообще было захвачено «на штык» озверевшими финляндцами, все дипломаты и служащие разведены по номерам спешно освобождённой гостиницы и двое суток находились под неусыпным присмотром лейб-гвардии, поднятой по тревоге. По правде говоря, на австрийцев я просто «перевёл стрелки», край как надо было дать выход бешенству и ненависти, и. самое главное, чтоб не овладел верхушкой империи страх перед неведомыми «террористами-тамплиерами». каковых опасался незабвенный батюшка Николай Павлович последние годы жизни. Австрияки всяко не так страшны как загадочные средневековые рыцари Храма, а мобилизация после убийства великого князя против иноземной державы — лучшее средство взбодрить и сплотить народ.

Даже если решился бы Франц-Иосиф объявить войну за надругательство над посольством — плевать. Тогда б точно сделал Габсбургов крайними и раздавил гадину, развалил их лоскутную империю на полвека раньше, использовав порыв народный и удар с запада «дорогого брата» Наполеона Третьего.

Но любимый император ещё не родившегося бравого солдата Швейка даже не пикнул. Только отстучали из Вены подобострастную депешу, что погашают гнев и ярость семьи Романовых и надеются. — подданные Австро-Венгрии, тем более дипломаты, к таковому злодейству непричастны. Недосекин правда, в самом деле псих-одиночка. Только излишне технически грамотный псих. Происхождения «подлого», из сирот, родных и близких на вечное поселение в «Якутское королевство» не загонишь. А вот почтенный купец Абревко, оплативший обучение нищему студенту, помер от страха, едва представил ужас и разорение фамилии от протежирования химика недоучки, заделавшегося бомбистом.

Послал на похороны купца флигель-адъютанта при полном параде, который объявил семье впечатлительного негоцианта о понимании ситуации государем. А что не в коня корм пошёл, негодяем оказался Недосекин, презлым отплатил за предобрейшее, — так уж Господь распорядился…

Да, не покорять Кавказ брату Мише, не нянчить детишек — и супруга беременная вместе с ним погибла. Не бывать семейству Романовых к началу века двадцатого таким многочисленным, как в моей реальности, когда на содержание великих князей многомиллионные суммы приходилось изыскивать. Тут террористы весьма и весьма «поспособствовали» «сбережению бюджета»…

Из четырёх сыновей Николая Павловича остались двое старших, младшие же, Михаил и Николай, ушли в мир иной, не оставив потомства. Правда, у Александра есть три незаконнорождённых сына, решили с королём Польши на всякий случай проработать вопрос о признании кого-нибудь из бастардов законным наследником польской короны, если брат не «настрогает» официального Константина Александровича. С именем Сашка давно определился — коль у меня первенец Александр Константинович, он постарается «ответить» Константином Александровичем. Я не возражал — брат в феврале сочетается законным браком с графиней Потоцкой, юной честолюбивой особой, страстно желающей стать зачинательницей новой династии польских королей. Так что, если всё будет нормально, дождусь тёзку племянника. А оживившихся «шептунов», многозначительно и в подробностях повествующих о «проклятии декабристов», нависшем над царской фамилией, ждёт не дождётся солнечный Туруханск. Во глубине руд сибирских могут сколь угодно упражняться в мифотворчестве…

Касаемо Менделеева — пришлось «выдёргивать» Дмитрия Ивановича из каземата (заодно Бутлерова выпустили) и провести беседу с молодым человеком.

— Что ж вы, господин Менделеев в такую плохую компанию попали? Бомбист в своём дневнике с десяток раз упоминает некоего «Дмитрия Эм, неравнодушного к правому делу человека».

— Ваше Величество. Поверьте!

— Да сядьте уж, Дмитрий Иванович. Нет к вам никаких претензий, иначе бы не беседовали сейчас. Но есть вопросы. В частности по мерзавцу Недосекину. Ну что ему не хватало? Получил стипендию от почтенного Степана Петровича Абревко — учись и радуйся! В люди выходи, благо такая возможность появилась. Нет ныне ограничений в получении знаний ни у вчерашних крепостных, ни у «кухаркиных детей».

— Простите. Ваше Величество, чьих детей?

— Кухаркиных. Да неважно, чьи дети: крестьянские, кухарки или там дворника. Ведь сейчас в России выстраивается такая система образования, чтоб ни один талантливый ребёнок не крутил хвосты коровам, если способен к большему. Есть способности к рисованию, пению — пожалуйста! Тянет мальчишку в кузницу, часами смотрит на работающий паровик — прямой путь в техническое училище. В начальных школах не молитвы заучивают, ибо молитва она от сердца идёт, а на арифметику и грамматику налегают. Граф Толстой под Тулой как развернулся. Слышали?