Тайна Нереиды - Алферова Марианна Владимировна

Марк Проб подался вперед. Пальцы сами собой впились в подлокотники кресла.

– А убийца? То есть Бенит? Что особенного в нем было. Кроме сенаторской тоги? – Марк Проб старался говорить любезно, но все равно в его голосе послышался металл: он почуял след.

– Мне показалось, что Бенит то ли в шапке, то ли в парике… Уже было темно. В перистиле горела лампа.

– Это был перистиль? Опиши.

– Куда больше этого. Скульптуры. Фонтан. Подстриженные деревья.

– Куда был нанесен удар?

– В живот…

«Сенаторская тога… парик… все сходится… Неужели она в самом деле видела это?»

– А Бенит, часом не прихрамывал?

– Да, он как-то странно шел… Но откуда ты знаешь?

– Ты уверена, что видела будущее, а не прошлое?

– Тога с пурпурной полосой… Бенит еще не был избран в сенат, когда меня посетило это видение.

– Значит, ты «видела» это давно? Почему же не рассказала мне сразу, домна?

– Многие не верят в правдивость видений. Особенно вигилы. И потом… я не хотела об этом говорить при Элии. Он ненавидит Бенита. Одно упоминание этого имени выводит его из себя.

Центурион был ошарашен. Убийца Александра – Бенит? Невероятно. Проб никогда не подозревал его даже. Никогда… Что же делать? Как доказать? Как обвинить этого мерзавца? И как доказать? Время упущено. Но…

– Ты мне очень помогла, домна Летиция. – Центурион поднялся. – Очень.

Марк Проб вышел на улицу. Незнакомая девушка надела ему на голову венок из нарциссов. Сегодня все ходят по Риму в венках. Сегодня Флоралии.

Неофрон не прав. Элий вновь на арене. Только теперь арена – весь город. Городские стены – ограда арены. А на зрительских местах – весь мир. Мир наблюдает, как варвары терзают крошечный городок и каждый загадывает желание. Одни молят богов – пусть Нисибис устоит и Цезарь спасется, и люди его спасутся, и горожане спасутся. Другие шепчут: пусть город падет, и все погибнут. Их кровь будет жертвенной кровью на алтаре. Примите чужую кровь в дар от нас, всемогущие боги.

Монголы обстреливали город. Подкатывались к стенам, выпускали тучу стрел, несколько гранат и отступали. Потом начинали грохотать пушки. Варвары прощупывали, собирается ли город обороняться. Нисибис оборонялся. И монголы отступали. Появилась надежда, что монголы уйдут. Невелика добыча в таком маленьком городке. Но варвары почему-то не уходили. Осажденные ждали, что римские легионы появятся со дня на день. Но римляне не появлялись.

Сегодня начинаются Флоралии. Гладиаторские игры во время Флоралий проводятся в Риме. На играх в честь Флоры Элий, будучи гладиатором, ни разу не побеждал. Элий на мысленно перенесся в Вечный город, представил Колизей, пурпурный веларий над зрителями, императорскую ложу (всю в цветах), идущих по золотому песку гладиаторов. Клейма нынче стоят втрое дешевле. Но люди продолжают их покупать, хотя и знают, что желания не исполняются. Теперь на гладиаторов делают ставки, как на лошадей. Но все же какой-то умник подсчитал, что загаданное желание при выигрыше исполняется с вероятностью шестьдесят два процента. Причем совершенно бесплатно. Стоит только мысленно сделать ставку на «своего» гладиатора. В сенаторской ложе, где прежде сидел Элий, теперь развалился Бенит.

Элий тряхнул головой, и видение пропало.

Кажется, только сейчас он осознал, что произошло: его место занят Бенит.

Крысы расплодились необыкновенно. Они бегали по улицам открыто, – наглые, огромные, черные, с длиннющими розовыми хвостами. Они плавали в сточных канавах и рылись в мусорных кучах. Тощие нисибисские кошки боязливо забирались на стены и крыши, завидев крыс. Случалось, крысы нападали на кошек и пожирали. Квинт скупил в одной из лавчонок весь запас крысиного яда и разложил приманки в крепости. Утром крысы вылезли из нор и стали носиться, будто гончие псы, поднимая невообразимый шум, опрокидывая посуду и кидаясь на преторианцев. В казарме они скакали с кровати на кровать, не давая никому отдыха. Центурион Секст Сабин явился на шум и принялся палить из «парабеллума» в обезумевших тварей.

Двоих он подстрелился. Но остальные продолжали куролесить.

– Погоди! – сказал Элий, заходя следом. – Не надо тратить патроны.

Он обнажил меч и встал в проходе между кроватями, наблюдая за обезумевшими тварями.

– Эй, Цезарь, – крикнул Неофрон. – Уж не собрался ты гоняться за грызунами?

Элий не ответил, короткое, едва уловимое движение, и разрубленная пополам крыса отлетела к ножке кровати.

– Ого! Чистая работа! – Неофрон поднялся. – А что если я?

Он выхватил меч, ударил, но крыса ускользнула. Все, что он успел отрубить – это длинный розовый хвост. Преторианцы загоготали.

– Я тоже! Бей крыс! – вскочил с кровати Камилл.

– Погоди! – остановил его центурион. – А то порубим друг друга вместо тварей. Охота по очереди.

– Идет! – согласился Неофрон. – Пять минут, выходим по двое. И победитель играет со следующим. Центурион… – повернулся он к Сабину.

Тот достал золотой хронометр.

– Время пошло! – и махнул платком, будто открывал состязания колесниц в Большом Цирке.

Неофрон кинулся за мелькнувшей меж ножек кровати черной тварью и упустил. Элий лишь обернулся, крутанул кистью, и отбросил мелькнувшую тень к стене. Крысиная кровь забрызгала калиги Сабина.

– Элий, ты что, всю жизнь рубишь крыс?! – воскликнул Камилл.

Элий не ответил. Он следил за метанием очередной твари. Камилл вскрикнул – крыса бросилась прямо на него. Гвардеец отбил ее ногой. А Элий в воздухе разрубил крысиное тело пополам. Зрители аплодировали и свистели. Происходящее все больше и больше напоминало зрелище в Колизее. Интересно, убивая крыс, можно ли клеймить желания? Быть может, это уже осуществленные желания, их безобразные воплощения? Или это чьи-то гении, принявшие столь отвратительные формы?

Неофрон тем временем три раза грохнул мечом по полу, высекая из камня искры. И наконец четвертым ударом отсек крысе голову.

Элий вновь ударил, но на этот раз промахнулся. Еще одна тварь выскочила из норы и помчалась прямо на Элия. Он пропустил ее. Крыса долетела до стены, развернулась и ринулась обратно. Неофрон, не ожидавший такого, не успел ударить, зато Эли не промахнулся.

– Время вышло, – объявил центурион. – Элий выиграл.

Неофрон помянул Орка, но место уступил. Камилл лихо подкинул в воздухе меч, поймал его и… на середину комнату выползла полудохлая крыса. Она зашаталась, как пьяная, повалилась на бок, потом поползла…

– Кажется, она немного перебрала, – расхохотался Камилл. – Единственная крыса, которая умрет от яда.

– Чего ты ждешь? Бей! – закричал Неофрон.

– Было бы не честно получать очко за такую дохлятину, – пробормотал Камилл.

– Тогда уж я… – и Неофрон рассек полудохлую тварь. – Когда монголы возьмут Нисибис, они будут убивать нас точно так же. А мы будем визжать и кусаться.

– Я бы хотел, чтобы крысы были здесь подольше, – сказал Элий.

– Это почему же? – удивился Неофрон. – Хорошее развлечение?

– Хороший знак.

– С чего это вдруг? Крепость – не корабль. А если варвары возьмут Нисибис штурмом, крысам будет, чем поживиться.

– Ты прав, – согласился Элий и поддел еще одну полудохлую тварь острием меча. – Но все же мне нравится, что крысы с нами. На этой стороне…

Неофрон смотрел на него с удивлением.

– Тебе нравится их убивать?

– Не более, чем людей. Крысы разносят чуму. Но нам сделали прививки от этой заразы. В прежние времена римские легионы приносили из Персии чуму в Европу. Чума по своей опасности могла сравниться только с одной напастью – с гражданской войной… Жена Траяна Деция умерла от чумы. Так давайте убивать крыс.

Вентилятор под потолком напрасно молотил воздух. Легче не становилось. Хотя в принципарии римляне сидели без броненагрудников, в одних туниках, Элий чувствовал, что на спине ткань насквозь промокла от пота.