Смерть во имя Империи (СИ) - Чудинов Халег

— Хорошо, — кивнула Собун. — И, главное, мне интересно узнать подробности предстоящего ритуала. Зачем Императору Всероссийскому при венчании на царство нужно иметь супругу? Я старалась ознакомиться с подробностями, но нигде в открытых источниках ничего конкретного нет.

— Да, — Огнеслав сокрушенно покачал головой, — некоторые традиции семьи не принято делать публичными полностью. Ты ведь знаешь о Духе Императора?

— Соборная душа почивших царей? Да, мне известно о том, что она есть, — кивнула в ответ Собун, — но то, что он собой представляет, видимо, тоже является секретом.

— Все ясно из названия, никаких секретов, — отмахнулся Огнеслав. — Это духовная структура, артефакт, созданный с помощью сейд. Нематериален, нерушим, как и само сердце души, хранит в себе память и стремления моих предшественников, слепки их сознания и душ.

— Созданный с помощью сейд? — глаза принцессы удивленно расширились. — Даже такое возможно?

— Да, именно так. И создан он, конечно, Мстиславом еще на заре становления Империи. Полезная штука, доложу я тебе. Позволяет сгладить неровности при переходе власти, все Цари придерживаются более-менее одного политического курса, при этом все равно привнося что-то новое. В идеале, через сотню поколений, возможно, приведет к тому, что Империей будет править идеальный правитель. Утопия, конечно, но всякое возможно, — рассмеялся Огнеслав. — Но у всего есть минусы. Эта душа уже несколько раз модифицировалась, и сейчас над ней работает Алима Рейнхард. Однако кардинальных улучшений не предвидится, поэтому ты мне сейчас нужна даже больше, чем воздух.

Цесаревич на секунду замолчал, задумчиво глядя в пустую пиалу. Собун терпеливо ждала продолжения, не решаясь прервать размышления Огнеслава.

— Душа не имеет размера как такового. Я вообще не представляю, как Мстислав и Алима работают с ней. Мне пытались вдолбить основы на курсах в чертогах Фенсалир, где карающих обучают магии, но, скажу честно, я абсолютно ничего не понял! Но не суть, — Огнеслав потянулся к дубовой фляге и налил себе еще сок. — Так вот, размера у нее нет, но! Соборная душа все равно больше, она не совершенна, это инструмент, созданный нами. Она не помещается в теле вместе с родной душой. Поэтому ты станешь хранительницей моей души.

— Это, конечно, очень романтично, — Собун медленно переваривала полученную информацию, — но звучит как-то не совсем логично. Не проще ли было поступить, как с карающими? Просто изъять душу и поместить ее на временное хранение в чертоги Брейдаблик?

— Проще. Но ты знаешь, через что проходят карающие? — горько улыбнулся Огнеслав. — Знаешь, почему они лишают себя души и что с ними происходит в этот момент? И во время того, как эти души висят там, под Спасом-на-Крови? Карающие отказались от самих себя ради всех, ради нас с тобой, Собун. Они живут, благодаря клятвам, они выглядят такими же, как мы, но не многим отличаются от нежити Герусии. Никто и никогда не допустит, чтоб такое произошло с Императором. Душа должна находиться в живом теле, она должна полноценно жить, радоваться. Существовать так, как это делают карающие, я не смогу. Жить наедине лишь с собой и Богом. Нет, это сложно. Возможно, когда ты будешь обучаться сейду, ты поймешь больше меня. Но и ты тоже лишь краешком заденешь суть. Никто и никогда не сделает тебя полноценным карающим.

— Допустим, — кивнула Собун. — И как это отразится на мне? Какие последствия этого ритуала для Императриц?

— Непосредственных последствий нет. Ты, как женщина своего вида, приспособлена для ношения в себе нескольких душ. Иначе ни о каком рождении детей и речи бы не шло, — Огнеслав смотрел в пустоту, взбалтывая в пиале сок, который постепенно приобретал изумрудный цвет. — Но вручать жизнь Императора в руки чужого человека без гарантий верности никто бы не стал. В ответ я стану твоей жизнью, твоим светом, твоим всем… Не знаю, как это ощущается на деле, ни разу не проходил ритуала. Но говорят, что у супругов становятся едины чувства, открыты друг для друга мысли.

— Да-а, — Собун ошарашенно переваривала поученную информацию. — Вот о таком следовало бы предупреждать заранее, вообще-то.

— Мы не распространяемся о таких тонкостях, — поморщился Огнеслав. — Опасно.

Собун возмущенно и удивленно воззрилась на Цесаревича, но через секунду тряхнула головой и обреченно заявила:

— Теперь понятно, почему супругу Императору подбирает Каратель!

— Ага.

— Когда свадьба?

— Через пять с половиной дней, — со вздохом сказал Огнеслав. — Непосредственно во время венчания на царство.

— Быстро, — невозмутимо прокомментировала Собун.

— Царский престол не должен пустовать долго. На него завязаны многие масштабные благословения, — Цесаревич на миг задумался, размышляя над чем-то. — И есть еще кое-что. Престол связан с одним из корней Оси мира и всеми Стихиями, он то, что бережет наш мир от потрясений подобных Слиянию, хранит его мир и само существование. Царский престол не уникален, подобные артефакты имеются в Герусии, у ётунов, у дивов, в Корё, но он самый влиятельный, и лишать его оператора надолго нельзя.

— Сегодня просто день открытий, — пробормотала Собун. — Хорошо. Насчет проведения церемоний обращаться к…

— Обрядоначальнику, — подсказал слабо ориентирующейся в придворных чинах чужого государства принцессе Огнеслав. — Вольдемар Ольсен. Спроси его у секретаря. Если появятся какие-либо вопросы, или нужно будет решить затруднения в организации церемонии — обращайся ко мне.

— Обязательно, — согласилась Собун. — Знаю я этих церемониймейстеров, ни шагу в сторону ступить не позволят — традиция, мол.

Вантхеджа стала медленно подниматься с кресла и с удивлением заметила протянутую ей руку. Подскочивший Цесаревич услужливо предложил ей помощь.

— Оставь, Огнеслав, — поморщилась Собун, но помощь приняла, едва коснувшись предложенной руки. — Пустое.

Но сильная мужская рука внезапно крепко схватила ее ладонь, притягивая девушку в объятья мужчины.

— Спасибо, — прошептал Огнеслав, нежно обнимая Собун за талию.

Растерянно улыбнувшись внезапному порыву Цесаревича, девушка осторожно ответила ему, легонько похлопав по спине.

— У нас с тобой впереди вечность, — лукаво прошептала она. — За все успеешь рассчитаться!

— Все-таки ты нисколько не изменилась, — удовлетворенно сказал Огнеслав, отстранившись и заглянув ей в глаза. — Вредная и самоуверенная девушка.

— Это просто самозащита слабой и неуверенной девочки, — глупо улыбаясь, заявила Собун, утопая в огненном море, разлившемся в глазах Цесаревича.

Как все-таки приятно отбросить сомнения, принять четкое решение и следовать ему. Пьянящее чувство, заставляющее забыть все и смотреть мерцающие алым пламенем глаза мужчины, в которых видны блики ее багряного огня.

Глава 20. Пронзая небеса

Серое поле, покрытое пеплом и белой травой, огромная арка портала, подпирающая темное туманное небо — безрадостный пейзаж Иркальского наместничества. Вдали, на юге, за пеленой хмари виднелся недавно выстроенный острог — там заканчивается граница Заречного царства. И сейчас здесь, на безымянном поле в бескрайней степи выстроилось собранное Карателем войско. В него вошли Фоморский легион, включающий практически весь этот народ от мала до велика, а так же формирования из практически всех военных округов Заречья Империи: сто первая и двести пятнадцатая штурмовые тьмы, состоящие из джинов — ифритов и гулей. Пятьдесят восьмая опричная и двадцать первая тьмы с северных рубежей включали в основном чудь, сорок седьмой отдельный полк поддержки и тридцатый стрелковый отдельный полк, последние состояли преимущественно из чарков и шишиг. Так же из Срединья прибыли сводные полки оборотней и войска Нутэт-Ныкыритина: третий отдельный вампирский полк и сороковая штурмовая тьма. Кроме них, почти все боевые отряды карающих тоже находились здесь.