Чердынец (СИ) - taramans

Вот с лобовым стеклом и поворотами — вышла затыка! Я так и не понял, от какого мототранспорта было это стекло, но крепления на руль и фару — не подходили. Хотя Жилкин сказал, что ничего там страшного нет и завтра он на работе — все отладит. Он даже зарисовал на листе бумаги пару моментов, и снял замеры. Дядя Паша тоже покивал — типа, не страшно, все сделаем! Они вместе в слесарке работают. А вот по поводу поворотов… тут мужики «репу» почесали! Установить-то их — не проблема! Вот эти — на переднюю вилку! А вот эти… Да вот — хотя бы сюда! А вот с проводкой и ее подключением… Здесь — думать нужно!

Дядя Саша, покуривая, показал рукой на Славку:

— А вот с батей его поговори! Он мужик и головастый, и рукастый! Решит, как и куда, что подключать! Ну… как-то отблагодаришь его, за мозги и руки, чё там!

Славкин отец — он стал этаким авторитетом в РТС. Буквально за пару лет. Но авторитет его был — немного странный, или еще сказать — необычный. Все признавали, что «голова у него варит — будь здоров!», «чё хочешь придумает, и покажет, как нужно сделать!». То есть придумщик такой — рационализатор, и руки у него — если не золотые, то уж серебряные — точно!

Насколько я знал, с рассказов Славки, они жили толи в Тагиле, толи в Челябинске. На Урале в общем! И батя его работал на заводе, сначала сменным инженером, потом и замначальника цеха, а потом — и некоторое время, начальником цеха. Только вот завод этот был — вовсе не по профилю РТС. Какой-то радиозавод что ли? И батя его соображал вовсе не в сеялках-веялках и тракторах с комбайнами, а — в радиотехнике, электрике, и сложных таких приборах, и механизмах.

А сюда, как я понял, переехали они — вынужденно. Просто здесь жила и работала тетка Славки — родная сестра его мамы. Которая, в свою очередь, была женой нашего инженера-энергетика Глушкова. В РТС его трудоустроили без вопросов: с инженерами всегда были проблемы. Как говорил Никифоров — не успеет человек приработаться, опыта набраться — а его уже на другое место тянут, с повышением. Кузница кадров, чё!

И мама Славки тоже здесь же работала. Правда — не знаю кем. В конторе, вроде бы.

Вот Славкин батя за прошедшие два года организовал в РТС — миниАТС, громкую связь по подразделениям и внутреннюю телефонную связь. А сейчас маялся в радиоточке, толи радистом, толи — монтером. Или еще кем — пацанам это было неинтересно. Но вот Славка говорил мельком, что скучно его бате — работы по знаниям нет. От этой скуки он и начал заниматься всякими изобретениями и улучшениями. От которых, когда — отмахивались, а когда и внедряли. Я думаю, Никифоров и сам понимал, что так использовать Крамера-старшего — что гвозди микроскопом забивать. Но куда его применить — еще не нашел!

Вот и порекомендовали мне — обратится к Крамеру-старшему.

Мотоцикл собрали, все что надо — подтянули, протянули, на искру — проверили, бензин — залили. Но сначала аппарат — заводится отказывался напрочь! Кто к нему только не подходил — все дядьки по очереди, потом и мы тоже. Хрен там! Потом я спросил у дяди Володи — а вы все по паспорту делали. И ожидаемо так услышал — «да чё там смотреть-то? мы и так уже все знаем!». Вот все так — как мой батя говорил!

Мы с пацанами (я, Вадим и Славка), пока мужики закуривали неудачу и запивали ее пивком, пролистали умную книгу, подумали логически (тут только Славка, ну — может немного — Вадик!), и решили — проблема в зажигании. Неправильно выставлено! Конечно же — были высмеяны, даже немного — обматерены! Но! Чуть подшаманили, подкрутили зажигание — опс! А мотоцикл — завелся, затарахтел и начал исправно выдавать густой дым!

— Пусть прогреется, да прогорит там все! Приработается — дыма меньше будет! — Квалифицированы заявил дядя Володя, — а чё сделали-то? Чё он завелся-то?

— Так вот, дядя — тут же схема есть, как зажигание выставлять! А вы без схемы, так — на глазок, да по опыту!

Мужики переглянулись:

— Ишь ты, в батю, значит, пошел — тот тоже все сначала в схемах изучит, потом уж за работу принимается! — это дядя Саша Любицкий одно время работал с моим батей.

Еще посидели. Мужики — поболтали за жизнь. А мы — так, послушали умных людей. Тут пришла Галина за дядькой, позвала его ужинать. Жилкин, как увидел Галю — сразу домой засобирался. Он ее побаивается, что ли?

Любицкий, проводив взглядами Галину, дождавшись, пока за дядькой и ей стукнет калитка, сказал негромко Бажкову:

— Вот до чего же красивая баба! Взгляд не оторвать! — дождавшись подтверждающего хмыка, предложил другу — а пойдем-ка ко мне, у меня дома пузырек припрятанный есть. Посидим в сарайке, пока моя не видит!

И они тоже ушли. А мы со Славкой — на заднем сидении, покатили к его бате — жаловаться на жизнь и «повторители поворотов», и просить, чтобы он чем-нибудь, да помог. Освоился я мотоциклом — практически сразу. Да что там осваиваться-то, если я в той жизни лет пятнадцать на разных отъездил?

Через пару дней мотоцикл мне довели до ума — и стекло поставили, и повороты установил дядя Костя. Получилась у меня «бибика» — всем на зависть! Так-то у нас в поселке «Мински» есть, но вот так — со стеклом, да с поворотами яркими — шалишь! Я еще к нему багажник сооружу — пока на этих моделях «Минска» штатного багажника — не предусмотрено! И дуги — как у меня в прошлом-будущем были! Жалко вот, что сумки на него сбоку не навесишь — как на «Харлеях» там, или на БМВ немецких — маловат мой козлик для этого!

А девчонки мои — что-то затихли. И на последний сеанс лечения — не пригласили, и уже пару дней Катюшки у бабушки не было. Ну ладно — дадим им паузу — пусть обдумают все, обсудят, успокоятся. Я даже жалею, что так все вышло…. Вот — честно, жалею! Может — если бы ничего не было, было бы проще и им, и мне? Но — лучше жалеть о том, что сделал; чем о том — чего НЕ сделал, я так понимаю! Но как же они хороши, девчонки мои! А наши игры, такие приятные — мы сохраним в тайне. Эх! Нам бы место еще, чтобы никто не мешал!

А я выбрался к дому! Пошел пешком — чтобы не будоражить соседей и не расстраивать местных бобиков! Очень уж они возбуждаются, когда кто-то на мотоцикле по улице проезжает! Дошел до дома бабушки Криченко, спросил брата где найти? Не у нее спросил — ее дома не было. Но старушки у соседнего дома, на лавочке — подсказали, что он там и обитает, возле своего дома, в старом домишке. Домишком это я бы не назвал. Я и в прошлом-будущем его разбирать не стал — очень уж он хорошо был переоборудован под гараж. Качественно так сделан был! И полы-потолки и сам весь — очень добротный. Я тогда только ворота поменял — мой Крузак-75 в них никак не входил.

Вот и сейчас, подойдя к дому, я увидел приоткрытые створки ворот гаража. А у гаража — Москвич-408. Точно! Четыре машины в поселке, получается! Про этот Москвич — я забыл, выходит! Постучался, попросил разрешения войти. Услышав хрипловатый голос, прошел в гараж. Со света там было темно, и я не сразу увидел хозяина. Ну да, таким я его и помнил. Смутно — но помнил. Невысокий, худой, чуть сутуловатый. Изборожденное множеством морщин лицо. Темный пиджак на простую сатиновую рубаху, и кепка серенькая.

— Тебе чего, малой? — он взглянул на меня из-под бровей.

— Извините, вы же — Митин Трофим Игнатович, да?

— Ну я им буду, ты чего искал-то? — хозяин, сидя у верстака, что-то выпиливал из деревяшки.

Опачки! А вот такой мастерской, тогда, когда я покупал этот дом, тут не было! Точно не было! Вот этот шкаф — помню, и диван этот кожаный тоже. Правда, диван тогда уж вовсе никакой был — пришлось выбросить. А тут — и верстак для работы по железу, и верстак — по дереву. И станки — токарный, по дереву, вроде бы — тут я не спец; и сверлильный; и тиски; и трубогиб; и наждак. И, вон — из-под верстака, сварочный аппарат виднеется. И инструментов тут — много! И все это в полном порядке разложено, расставлено, развешено — на полках, в ящичках, в петлевом подвесе!

Нет, ребята! Если сговоримся, а чего бы нам, таким красивым — да не сговорится? эту мастерскую — в полном объеме — надо у хозяина отжимать! Она нам вовсе не лишней будет, такая хорошая! Моя уже, ага! Тут можно многое сделать, да еще если и дедов сюда запустить?!