Бывших не бывает - Красницкий Евгений Сергеевич
Богослужение закончилось. Солдаты стояли в строю и ждали боя. Однако варвары не торопились. С их стороны слышались какие-то крики, неясный гул, рев рогов, но атака так и не начиналась. Ожидание становилось нестерпимым. Взгляды невольно устремлялись на врага, а вот отвести их удавалось не всем. Пришлось браться за дело самому.
– Снять, чтобы быстро взять! – скомандовал я, выехав перед строем.
Начальствующе повторили мою команду. Солдаты привычно воткнули копья змеиной колючкой [12] в землю, сняли щиты и прислонили их к левому колену. Правые руки ослабили подбородные ремни и сдвинули шлемы на затылок. Я развернулся спиной к противнику.
– Смотреть на меня, парни! Не смотреть на ублюдков! Чтобы понять, что они делают, не нужны глаза, достаточно ушей. Смотреть на меня, я сказал! Кто там вцепился в щит, как в мамкину титьку? Снять, я сказал! Сдвинуть шляпы, поставить тарелочки!
Постепенно взгляды солдат сосредоточились на мне. Нужно было продолжать.
– Сейчас они уже накурились гашиша и потихоньку дуреют. Когда их мозги окончательно превратятся в навоз, они вообразят себя бессмертными и попрут на нас. Смотреть на меня! Пускай прут! Чем дурнее они будут, тем легче нам. Никакого геройства! Стоять на месте и убивать засранцев! Нам надо убить всего тысячу, и они побегут! Вы убьёте для меня эту тысячу?!
– Да, хилиарх! – раздались отдельные голоса.
– Громче, засранцы! Отвечать разучились?!
– Да, хилиарх! – дружно рявкнул уже весь строй.
– Так-то лучше! – Я кожей ощущал, как солдат отпускает напряжение, осталось немного дожать. – Продолжим, парни. Сейчас их паши и баши палками загоняют вшивых недоносков в строй. Слышите, как орут эти безмозглые бараны?! То-то! Это орёт их страх! Это их страх дурманит себя гашишем! Это их страх даёт им ложное мужество! Убейте тысячу, и страх раздавит их!
– Барра! – взревели таксиархии. Орали даже оруженосцы и лагерные рабы.
Варвары наконец построились. Беспорядочные взвизгивания турецких рогов на мгновение затихли, а потом их дружный рёв возвестил о начале атаки.
– Началось, парни! – я махнул рукой в сторону вражеского войска. – Надвинуть шляпы! Поднять тарелочки! Буксинщики, сигнал «К бою»!
Звук вибрирующей меди поплыл над полем, буксинам тяжелой пехоты отозвались фанфары кавалерии и рожки стрелков. «Наступил ныне час, когда каждый из нас должен честно свой выполнить долг! Долг! Долг!» – к этой мелодии невозможно привыкнуть, она каждый раз проводит черту под твоей жизнью, и никому не дано знать, что будет потом – ты или короткая фраза «списан по смерти»…
Как всегда, в турецких войнах спор между собой вели ярость и дисциплина. Сегодня ни одна из них не могла взять верх. Стрелы, конница, пехота, конское ржание, крики, звон оружия, кровь, боль, смерть. Дьявол хохотал и потирал руки, принимая в аду пополнение.
Конец этому положил Вурц. С оставшимися у него тремя тагмами он врезался в правый фланг турок, опрокинул спахов, вцепившихся в «Волчат», краем задел пехоту и вышел в тыл тяжёлой кавалерии на нашем правом фланге. Такого турки вынести уже не могли, их линия рухнула и в беспорядке бросилась назад. Мы не преследовали. На сегодня дело закончилось.
Темнота стремительно вступала в свои права. Скириты змеями уползали в ночь. Оставшиеся на ногах солдаты жались к редким кострам, над которыми висели котлы с немудрящим варевом. Травматы и оруженосцы несли стонущих раненых. Люди чистили доспехи, точили и правили оружие, а закончив, ложились спать. Сегодня не было разговоров у лагерного костра, мы понимали, что утро потребует всех наших сил без остатка.
Я нашёл время проститься с Фео. Судьба дала мне царский подарок – несколько минут для себя. Такая удача редко выпадает стратигам. Я молча смотрел на спокойное лицо своего погибшего друга. Мне удалось выполнить его последнюю просьбу, кентарх Феофил погиб от честной раны в грудь, сражаясь в первом ряду, а не умер от боли и лихорадки на пропитанной кровью, мочой и блевотиной соломенной подстилке в лазарете. Больше некому было назвать меня Жёлудем. Из стайки дочерна загоревших мальчишек, игравших когда-то на берегу Пропонтиды, в живых остался я один. Темнота скрыла слёзы, катившиеся по моим щекам, но мне некого было стесняться – есть моменты, когда и мужчины имеют право плакать…
Солнце медленно вставало над невысокими каменистыми холмами. Не было никаких багровых туч, кровавых сполохов и зловещих знамений, о которых так любят писать хронисты. Обычное утро. Солдат подняли до света, так что мы встречали восход, уже набив животы кашей из дроблёного ячменя, вяленым мясом, луком и сыром. Бойцы сидели на земле – незачем утомлять их раньше времени.
«Наша позиция осталась прежней, да и варвары утром обнаружились на старом месте. Только вот сегодня сельджуки будут умнее и не наступят дважды на одни грабли. За вчерашний день они убедились, что одним натиском нас не взять. Сегодня нами сначала займутся конные лучники. Мы потеряли слишком много конных и пеших стрелков, и у нас слишком мало стрел, чтобы им как следует противостоять. Так что они сначала размягчат нас, и только потом пойдут в атаку, а Вурца и Камицу до времени свяжут боем, чтобы они не смогли прийти к нам на помощь», – такие мысли бродили у меня в голове, впрочем, как выяснилось, не у меня одного.
Вурц на неизменном белом жеребце подскакал к нам.
– У меня две новости, Макарий – хорошая и плохая! – попытался спрятать беспокойство за показным весельем дука.
– Начни с хорошей, светлейший, плохую я сам вижу. Похоже, львиная доля конных лучников сегодня достанется нам.
– Верно, но мне есть чем тебя обрадовать – базилевс на подходе. Георгий Левун пробился. Час назад до меня добрался гонец от базилевса, войско будет здесь чуть позже полудня. Нам надо выстоять пять-шесть часов.
– Только это будут дерьмовые шесть часов.
– Согласен, но это лучше, чем двенадцать! Строй солдат на молитву, скоро ублюдки пронюхают о подходе базилевса, и тогда начнётся…
– Слушаюсь, светлейший!
– Макарий!
– Да, светлейший!
– Я мало что смогу сделать сегодня, чтобы помочь пехоте, у меня нет резервов, но что смогу – сделаю!
– Спасибо, светлейший!
– Береги себя и своих, хилиарх! Империи нужен будет каждый меч!
– Да, светлейший!
Служба шла торжественно и сурово. Молитва об одолении супостата была одновременно и благодарственным молебном и панихидой, и неважно, какие слова произносил при этом священник. На пороге смерти каждый сердцем обращался к Создателю. На самом деле здесь и сейчас обряд был неважен, он просто создавал настрой, волну, поймав которую человек может беседовать с Богом сам, без помощи священников, епископов и патриархов. Именно это и придавало последнему для многих и многих из нас богослужению неземное и суровое величие…
Оглядываясь на прожитую жизнь, я думаю, что долг каждого священника стремиться к тому, чтобы его паства могла открыть Господу своё сердце и всегда беседовать с Ним без слов, как дети могут разговаривать с родителями – сердце с сердцем.
Завывания муэдзинов на той стороне смолкли. Теперь и они были готовы. Рев карнаев – огромных, в рост человека рогов – возвестил, что пришел наш собственный судный день. Конные лучники турок двинулись на нас.
– В «черепаху»! Стрелкам приготовиться! – резко бросил я.
– Да, хилиарх! – отозвался декарх трубачей, и буксины повторили мой приказ.
Щитоносцы сбились тесными прямоугольниками и закрылись щитами со всех сторон. Те, кому выпало стоять в глубине строя, подняли свои «сырные тарелочки» над головой и подпёрли копьями. Никто не знал, сколько придётся стоять вот так под стрелами, каждый миг ожидая, что свистящая смерть просочится в щель между щитами и найдёт тебя. Не больно-то весело, но только так тяжёлая пехота может долго выносить такой обстрел, какой нам уготовили сегодня магометане.
Похожие книги на "Бывших не бывает", Красницкий Евгений Сергеевич
Красницкий Евгений Сергеевич читать все книги автора по порядку
Красницкий Евгений Сергеевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.