Генеральный попаданец (СИ) - Коруд Ал

На станции Зима поезд, в котором ехал Фидель, на одноколейке остановила бригада лесорубов, прослышавшая о том, что мимо них едет Кастро. Тот вышел на площадку вагона лишь в гимнастерке и быстро замерз, произнося одну из своих знаменитых речей экспромтом, и символу кубинской революции буквально по рукам передали телогрейку — согреться. Кастро отдарился сигарой. Кто-то из рабочих закурил, затем передал её по кругу. Такая картина здорово тронула сердце Коменданте. Официальные политики могут врать, он это понимал, потому и желал в первую очередь ознакомиться с народом, населяющим великую страну.

После обеда мы переводчиком и Ивашутиным перешли в комнату отдыха. Нам внесли самовар, заварочный чайник и сладости. Фидель тут же пошутил, что сегодня его почему-то не поят водкой. Затем разглядел мое серьезное лицо и закурил сигару. Я с удовольствием потянул носом. Настоящие кубинские сигары! Кастро перехватил мой взгляд и тут же полез в карман. Я остановил товарища жестом:

— Бросил курить.

Фидель хмыкнул:

— Это серьезная заявка! Ильич, ты выглядишь заметно лучше. Постройнел, двигаешься быстро.

— Здоровье лидера — залог успешного развития страны.

Мой короткий спич произвел на главу Кубы впечатление. Он рассмеялся:

— Не обещаю сразу, но я обязательно брошу курить. НО ром с кофе пить буду!

Я с сомнением глянул на Кастро. Остался ли он пламенным революционером или ему больше нравится быть функционером. Тот уже догадался, что вызвали его в Москву не просто так. Визит был неофициальным.

— Тогда приступим к делу? Петр Иванович.

И тут я в первый раз увидел настоящего Коменданте. Как может за пару секунд так измениться человек? Сейчас передо мной явился готовый к прыжку кубинский кугуар.

— Скоро в вашем регионе будет жарко, Фидель.

Начальник ГРУ не подал виду, что удивлен, когда я уведомил его о ближайшей заварухе в Доминикане. Да это местечко не всегда было курортным раем, им долгое время руководили кровавые упыри. Ивашутин с некоторых пор странно на меня посматривал, но слушал внимательно и помалкивал. Еще бы ему не молчать, когда большая часть сведений подтверждалась. Уж не знаю, что он там думал, но мне кажется, что мой авторитет в его глазах рос раз за разом. Скорее всего, он подозревал, что нашел кого-то из «глубинников» и те сливают мне самое интересное, не ставя в известность собственное руководство.

В моем мире ранним утром 24 апреля 1965 года группа молодых офицеров вместе с гражданскими партизанами объявили, что поднимают восстание против правительства. К «конституционалистам», как они себя называли, вскоре примкнули офицеры из других частей. Воодушевленные призывами радиостанций, тысячи доминиканцев высыпали на улицы с лозунгами «Да здравствует Бош!» Незадолго до этого события Хуан Эмилио Бош Гавиньо одержал победу на выборы и вступил в должность президента. Затем он попытался осуществить ряд социал-демократических реформ, чем вызвал гнев духовенства, деловых магнатов и военных, которые запустили слухи, обвинявшие Боша в том, что он коммунист.

Следовало учитывать исключительно сильные трухильистские настроения, бытовавшие не только среди элиты, но и в народе. Трухильо правил Доминиканой 30 лет, и целое поколение выросло, не представляя себе, что возможна жизнь без el Jefe. Доминикана до Трухильо была типичным несостоявшимся государством, где не действовали законы, практически отсутствовали образование и здравоохранение, а власть принадлежала местным каудильо — земле- и скотовладельцам, самозваным военным командирам и начальникам, ростовщикам — и всё это в одном лице. И все при непосредственной поддержке Вашингтона. Особенно силён культ личности Трухильо был в сельской местности, и вообще в провинции. Левых партий до гибели Трухильо в Доминикане не было: они появились позже, когда из-за границы начали возвращаться эмигранты.

В итоге 25 сентября 1963 года группа из 25 высокопоставленных военачальников во главе с Элиасом Весина-и-Весиной изгнала Боша из страны и назначила новым президентом Дональда Рейда Кабраля. Закончилось это переворотом «конституционалистов». На следующий день после их «революции» Рейд назначил генерала Весена-и-Весену начальником штаба. Тот собрал правительственные войска, назвал их лоялистами и объявил о своих планах подавления мятежа. В 10:30 утра повстанцы взяли штурмом президентский дворец и арестовали Рейда. Несколько часов спустя четыре лоялистских самолёта «P-51 Mustang» провели воздушные бомбардировки Национального дворца и других позиций конституционалистов, один самолёт был сбит во время этой атаки. Началась Доминиканская гражданская война. С непосредственным вмешательством США в конфликт, который впоследствии трансформировался в оккупацию страны Организацией американских государств. В 1966 году состоялись выборы, по итогам которых Хоакин Балагер был избран президентом Доминиканской Республики. Позднее, но в том же году иностранные войска покинули страну.

Сейчас же нам следовало продумать уровень нашего вмешательства в заварушку. Американцы вторгнутся в Доминикану 28 апреля. Это их задний двор. В пик кризиса в Доминиканской Республике насчитывалось более 23 000 американских солдат и офицеров. Подразделения морской пехоты и сухопутных войск США заняли тогда прочные позиции в осажденной стране. Помимо этого, на боевом дежурстве близ побережья находилось оперативное соединение из 35 кораблей. Большая сила.

Кастро быстро оценил и проанализировал наши сведения:

— Им не выстоять! — он указал на нас сигарой. — Даже с вашей поддержкой!

— А сделать американцам их визит максимально неприятным? Уйти в партизаны? Рядом Гаити. Можно организовать снабжение, — не мне учить воевать революционера. — Попытаться разжечь пожар сильнее. Нужен будет ваш опыт и люди.

Фидель почесал бороду:

— Это опасно.

— Революционеры кончились? Так и будете под нашим зонтиком существовать?

Кастро бурно среагировал на мой едкий выпад. Но заметив жесткий взгляд «волка» быстро стух. Не он сегодня девушку танцует.

— Мало времени на подготовку.

— Мы сами только узнали, поэтому срочно вызвали вас.

Фидель прищурился:

— Ведь не ради доминиканцев, товарищ Первый секретарь?

Я улыбнулся:

— Конечно! И можете звать меня Хефэ.

Кастро выпучил глаза, затем громко захохотал. Ивашутин лишь покачал головой. Вроде серьезные люди о серьезных вещах разговаривают.

— Мы хотим предложить вам стать форпостом коммунистического революционного движения в Америке. Не словом, а делом доказывать свою правоту. В том числе и силой оружия. Доминикана лишь пробный шар. Мы поможем вам с подготовкой, людьми и вооружением. Но нужно идти дальше. Открыть на Кубе полигон по подготовке специальных революционных частей. Наши специалисты, — я кивнул в сторону генерала, — могут передавать там передовой опыт. Знакомить с новейшими видами оружия и техники. И не забываем, что на другом конце мира идет прямая борьба с нашим общим врагом.

— Вьетнам? — Кастро был догадлив.

— Место боевых действий и в Латинской Америке, и в Юго-Восточной Азии схожи, это джунгли. Почему бы вашим людям не получить реальный боевой опыт? Думаю, что революционерам со всей Америки он будет полезен.

Фидель уже мыслями стоял в боевых порядках:

— Мы найдем настоящих бойцов. Мне очень нравится ваша идея.

Я предостерегающе поднимаю руку:

— Пока не стоит думать о слишком глобальных событиях. Но тысячи мелких уколов не менее болезненны для нашего врага.

Кастро и Куба уже делали попытку вмешаться в политические дрязги соседей. Расстояние между ближайшими точками Кубы и Доминиканы — всего 254 км, и преодолевается на обычных лодках. 4 июня 1959 года в Доминикане с Кубы с самолёта высадился революционный десант (56 кубинцев, гватемальцев, доминиканцев и американских коммунистов). Солдаты Трухильо захватили десантников в плен, соотечественников расстреляли, а иностранцев депортировали. Через неделю две яхты высадили новый десант из 186 боевиков, но и их постигла та же судьба. С тех пор американцы и доминиканские власти постоянно ждали новых вылазок с Кубы, тем более что доминиканские левые ездили на «остров свободы» за деньгами и инструкциями.