Черный орел. Дилогия (СИ) - Пересыпкин Алексей Александрович

– Спасибо вам, добрые люди. слабо проговорила девушка на греческом.

– Это мой долг! твердо сказал Лерт на лоэйли. Не стоит благодарности!

– Это ты?! широко распахнул глаза в удивлении зльфийка. Ты пришел! Я думала, что мне только кажется, что это очередной морок, навеянный Белыми… И я так до самого конца не увижу никого одной со мной крови. Теперь можно умереть спокойно. Как звать, тебя, спаситель?

– Лертомини ли Рката.

– Какая честь… Простите принц, что не могу вас поприветствовать должным образом нет сил подняться. Мое имя Алиста Ритоэл. Я из семьи простого арендатора.

– Не выдумывайте! досадливо мотнул головой Лерт. Никто здесь не умрет! И не нужно церемоний. Я сейчас такой же беглец, как и вы!

– Я очень благодарна вам за мое спасение от ужасной смерти. Это очень благородный поступок. Но напрасный. Я не знаю, с какой вы целью в этих землях, но теперь вы подвергли себя большой опасности. Спасти мою жизнь вам меня не удастся, а вот то, что я нахожусь в вашем отряде, может обернуться для вас бедой. Посмотрите сюда!

Дрожащей рукой она отвернула высокий воротник и мы увидели тонкий металлический обруч, охватывающий тонкую шею. – это воротник святого Иоанна.

– И что?

– Эти святоши, эльфийка грустно усмехнулась. Всю мою недолгую жизнь попрекали грязной, по их словам магией, что ни бы то присуща с самого рождения. А сами выдумали это жестокое устройство. Его надевают на приговоренных к смерти еретиков и магов. Он не дает возможность пользоваться магией, а также медленно высасывает жизнь, если приговоренный сбежит. Но это не все. Тихая незаметная смерть куда лучше смерти в пламени костра. Я уже убегала,Тут она прервалась и показала, что снова хочет пить. Затем продолжила. Но далеко не ушла меня нашли. Тот священник, который одевает этот обруч, потом знает, где он находиться и беглецу уже не скрыться! Бегите! горячечно зашептала девушка. Оставьте меня, уже не долго осталось, я уже чувствую холодное прикосновение Госпожи вечного покоя. Не стоит ввязываться в бой со жрецами распятого бога! Их магия не так зрелищна, как магия нашего народа, но от этого не менее действенна!

– Мы тебя не оставим! произнес Лерт, ноздри его яростно раздувались. Мы покажем им, как умирают эльфы.

О боги, только и смог простонать я. Сули, глянь, что можно сделать с этой железкой! Только поторопись Она говорит, что за нами будет погоня. И приведет их именно этот обруч.

Сули склонился над эльфийкой. Его короткие толстые пальцы осторожно прошлись по поверхности обруча. Мне показалось, или действительно он заблестел ярче? Ты не эльф! прошептала умирающая. Да, вы правы, мягко ответил тот. Я гном.

– Ну и ну! Гном с эльфами! Никогда не слышала о таком! Наверное, пока я была в плену, на Родине многое изменилось!

– Так, замков я не чувствую! Шва тоже. Опять эта магия! Куда ни сунься, везде она! ворчал Сули, продолжая ощупывать творение Белых. Что делать?

Пожимаю плечами: Попробуй разорвать обруч кажется не слишком прочным.

– Попробовать то можно, главное не поранить! В шее хоть что задень сразу смерть!

– А ты осторожнее! Не торопись. Спешить надо, но не в таком деле.

– Ладно! Не учи гнома работать с металлом! Сули устроился поудобнее, напрягся, попытался развести руки с зажатой в них полоской металла и… с криком улетел в заросли можжевельника. Что случилось?! Встревожено вскочили мы с эльфом, достав на всякий случай оружие. Это все этот проклятый обруч! прорычал, вылезая из колючего кустарника. Лицо красно, руки дрожат. Как дал, аж в глазах потемнело! Вроде был на поляне, глядь уже вокруг одни колючки!

– Как там Алиста? Спохватывается Лерт и бросается к девушке. Жива!

Смотрю на эльфийку, точнее на темносиний обруч у нее на шее. Проходит совсем немного времени и он снова становится белым. Вот оно как… Все предусмотрели. Что же делать? Времени все меньше, а так ничего и не сделано. Бросить ее здесь умирать? Тогда зачем мы рисковали? Вся наша авантюра теряет всякий смысл. Внезапно, понаитию, режу себе руку прямо над колдовским обручем. Капли крови алыми кляксами расплываются по белоснежной коже испуганно сжавшейся девушки. Обруч в тех местах где на него попала кровь, теряет блеск. Вот уже большая его часть покрыта коркой необычайно быстро свернувшейся крови. Ломай его. говорю разинувшему рот гному. Тот медленно кивает и без всякого труда снимает проклятую вещь. Обруч просто распался на две половинки. Я заматываю руку тряпицей. – Невероятно! произносит Лерт, помогая Алисте подняться с земли. Ты не перестаешь меня удивлять!

– Это более чем невероятно! добавляет эльфийка. То что ты сделал просто невозможно! Кто ты? Маг?

– Просто человек! снимаю капюшон. Она отшатывается. Но зачем? Зачем вы мне помогаете?

– Я не маг, но это долго объяснять. Скажу пока так Лертомини мой друг, поэтому я помог. Надеюсь, это понятно? Все, мы не можем тратить время на пустые разговоры. Пора уходить. Сули, ты как? В седле усидишь?

Гном кивает и с мученским видом лезет на коня. На дорогу больше не выходим. Едем полями, уходя в сторону при виде малейшего дымка не разбирая, из трубы дома он, или от костра одинокого охотника. Не думаю, что к концу этого дня мы далеко ушли. Остановились у берега реки. Завтра надо будет искать переправу. А пока, решили наскоро перекусить черствыми лепешками. Сидим вокруг костра, по кругу ходит фляга с остатками вина. Я смотрю на девушку эльфа. В пламени костра она кажется еще красивее и… моложе. И при свете солнца ей не дашь больше шестнадцати лет. Сейчас вообще тянет лет на четырнадцать. Ребенок. Я не удержался: Извини за нескромный вопрос, но сколько тебе лет? Она улыбнулась. Ничего, я привыкла, что выгляжу молодо по меркам людей. А лет мне уже двадцать шесть.

Невероятно! Интересно, а сколько тогда Лертомини?

– Сорок пять. Я еще совсем молод. Звучит ответ. Вот те на! А я то думал, что он моложе меня! И что, все ваши сородичи так молодо выглядят? интересуюсь у эльфов. Настал черед им удивляется: Ты что не в курсе что представители наше расы долго живут по сравнению с вами людьми или гномами?

– Не так уж мало нам дадено! запротестовал Сули.

– Да что там ваши двести лет по сравнению с отпущенными нам сроком жизни! отмахивается Лерт.

– И как долго вы живете? Выдавливаю я потрясенно.

– Мой отец уже здравствует вторую тысячу лет! с гордостью отвечает эльф.

– Наверное и детей у него не мало! замечаю я. За такой срок можно уже не один десяток наделать.

– Нет, качает головой Лерт. Всего двое я и мой старший брат. Для зачатия необходимо удачное стечение обстоятельств. В отличие от других рас, рождение ребенка большая редкость. И радость для родителей. Ив этом я вижу глубокий смысл. Иначе наша раса, со своим долголетием, заполонила бы весь мир, что не лучшим образом сказалось бы на гармонии…

– Кошмар! бормочет гном Мир, густо утыканный эльфами! От подобного у наших старейшин был бы удар! И насчет тысяч лет ты это загнул! Может и было когда теперь все подругому.

– Мы медленно взрослеем, но не слишком. Иначе какая бы была обуза для родителей! Несколько лет ухаживать за беспомощным младенцем! Нет. Наши дети растут так же быстро, как и дети других рас. Лишь к двенадцати годам бег времени немного замедляется. С каждым годом все больше и больше. Мой отец выглядит немногим старше меня, хотя разница в возрасте огромна.

– А старики у вас есть?

– Старики? А понял! Когда приходит конец жизни, особь теряет многие возможности, физически одряхлевает. Видел подобное у хорнов. В основном шаманы. Морщинистые и беззубые старики. Нет, у нас, эльфов такого нет. Раньше было так: если дожил до такого возраста, когда и самому жизнь в тягость, то эльф просто уходит в море. Но теперь, к сожалению все иначе. Простой обыватель редко доживает до пятиста лет. Но уходит из жизни легко, без болезней свойственных всем прочим существам в старости.

Да, есть чему завидовать, как эльфам, так и гномам, пусть последние и живут 'Всего двести лет'. Лерт меня удивил своим возрастом. Да и Алиста уже не ребенок. Еще узнаю возраст Сули. Вот будет весело, если окажется что ему сто пятьдесят лет! Правда, по ним, гномам и не поймешь, сколько им. Все в бородах…Сули а ты сколько лет уже прожил?