Конструктор (СИ) - Семин Никита

— Ты, Сергей, не забывай, — вещал директор, — что мы — единственное государство рабочих! И всем капиталистам это как серпом по яйцам. Если не будем помогать друг другу, сожрут нас, прав Яков Моисеевич. Так что помоги своим одноклассникам. Один хороший изобретатель — это хорошо. А целый класс — гораздо лучше!

Я аж ошалел от последнего заявления.

— Э-э-э, Семен Валерьевич. Изобретателями я их не сделаю. Тут склад ума нужен. Но с учебой помогу, не сомневайтесь, — тут же заверил директора, у которого аж негодование в глазах появилось. Ишь чего! Я тут его мечты о классе конструкторов разбиваю.

И тут же, пока тот не опомнился, я выскочил из кабинета. Уж лучше немного репетитором в классе подработать, чем невыполнимое обязательство на себя навесить.

Да уж. Весело у меня учебный год начался.

Глава 5

Осень 1919 — лето 1920 года

— Нет, Олег, семнадцать минус одиннадцать будет равно не пяти. Думай, — тяжело вздохнул я, уперев подбородок в ладонь и с грустью посмотрев в окно.

Одноклассник засопел и принялся старательно на пальцах пересчитывать результат. И вот так теперь у меня проходит половина учебного дня. А точнее почти все перемены и еще один дополнительный час после завершения уроков. Ну и на самих уроках Яков Моисеевич иногда меня подпрягает. Кстати, заметил, что нашим девочкам проще дается учеба. Пацанов приходится часто или одергивать, чтобы не отвлекались, или повторять объяснения по второму и даже третьему разу. И это я еще не вспоминаю первый месяц моего «наставничества», когда после уроков приходилось драться с одноклассниками. Видишь ли я стал «умником» и «любимчиком», а еще «зазнайкой». Понятно, что пацанам было завидно, да еще и девчонки наши на меня стали обращать гораздо больше внимания, а учителя более уважительно относиться… Но от драк с одноклассниками в первое время это меня не уберегло. И снова я порадовался, что летом не ленился и с Борей и другими дворовыми ребятами на речке греблей занимался. Руки стали достаточно сильными, чтобы сверстникам в ухо зарядить так, что второго раза уже не требовалось. Ну а там и сам Семен Валерьевич заметил наши синяки и провел профилактическую беседу с классом. Теперь вот уже не огрызаются и «стрелку» не забивают. Лишь сопят недовольно, но пишут.

От скуки и в попытках понять, как усилить стремление одноклассников к изучению математики, она им давалась гораздо труднее, чем остальные предметы, я вспомнил про такую игру из моей прошлой жизни, как «ДнД». Настолка, где требуется много считать. Сколько урона нанес, какие усиления при атаке прибавить нужно, количество ходов и тому подобное. Сам я игрой не увлекался, зато у нас в общаге были не только любители этой игры, но и турниры проводили. Я там как правило лишь зрителем был, да девчонок клеил, попивая пивко. Но общие правила запомнил. Проблема сейчас была лишь в том, что кубиков там было аж семь видов. А на дворе, напомню, тысяча девятьсот девятнадцатый. И здесь лишь один кубик знают — шестигранник. Адаптировать же правила «ДнД» к реалиям начала двадцатого века я проблем не видел. Будут не орки, эльфы, да вампиры, а рядовой-пехотинец, драгун, да… казак к примеру. У каждого свой набор оружия, атак и умений. Короче, можно придумать. Ввел же я «морской бой» в обиход в прошлом году, опыт есть. Уже и городские соревнования по этой игре устраивают. И в газете о них тоже пишут.

Гражданская война еще вовсю шла, так что и особо выдумывать «квесты» не придется. Как пример: группе игроков нужно пробраться в штаб белых, чтобы выкрасть секретные документы о том, какое те планируют наступление. Или какую помощь ждут от капиталистов. Где адмирал Колчак прячет украденное царское золото, теперь по праву принадлежащее трудовому народу. Ну и тому подобное.

На фоне отсутствия новых идей по приборам и гаджетам, разработка «советской ДнД» меня так захватила, что как только прозвенел звонок, я тут же кинулся к директору школы. Если кто и сможет оценить и помочь мне с ее созданием, так это он. И Семен Валерьевич меня не подвел!

— Говоришь, новую игру придумал? — потянувшись и мрачно окинув стопку бумаг на столе, уточнил он. — Где сразу компания детей может играть вместе, выполняя задачи государственной важности, как взрослые?

— Да, — закивал я. — У каждого игрока будет свой персонаж, — на лице Семена Валерьевича отразилось непонимание, — ну, герой. Фигурка, от лица которой ребенок будет играть. Как солдатик деревянный.

— Так и говори. И дальше что?

— Солдат этот будет иметь свою специальность. Разведчик там, штурмовик или… лучник например. Да тот же казак! Они-то слегка по-своему воюют. Свои умения, казацские, используют.

— Так-так. Дальше.

— Ну вот. В зависимости от того, что за солдат у игрока, такие умения он и может применять. Сразу дети узнают про рода войск, их особенности. А в группе у каждого может быть свой солдат. И на других глядючи, все начнут постепенно учиться и понимать, как эти рода между собой взаимодействуют. В миниатюре, так сказать.

— Ты вот что, — принял решение директор. — Распиши все подробно и можно с рисунками, а потом мне принеси. Мне так проще понять твою задумку будет.

Вот так нежданно-негаданно я стал изобретателем новой, уже второй по счету, настольной игры в нашей стране.

На саму «разработку», а по факту — адаптирование днд у меня ушло аж полтора месяца. В процессе выскочило много нюансов, о которых я позабыл, когда только шел к Семену Валерьевичу. Но результат того стоил. И в середине октября я уже азартно резался в квартире у Бори с ним в «Героев». Так в итоге назвали эту игру. За мастера игры у нас выступал его отец. «Квесты» нам придумывал дед Демид. Он, оказывается, еще в русско-японской поучаствовать успел, да и начало первой мировой застал. Где получил ранение и был списан. Вот уж у кого опыта и жизненных историй оказалось с избытком для подобного дела.

Среди своих ровесников я все больше становился непререкаемым авторитетом. И взрослые со мной уважительно общались, и в зубы способен дать, да и просто не дурак. Из-за чего я сам не заметил, как ко мне стали обращаться для решения спорных вопросов между пацанами.

Впервые это произошло, когда выпал первый снег. В тот день все школьники тут же, стоило прозвенеть звонку с урока, кинулись во двор поиграть в снежки. Я тоже не удержался и азартно отстреливался сразу от трех соперников, постоянно кувырками уворачиваясь и прячась за стволами деревьев. В этот момент ко мне и подошли два третьеклассника. Я был только во втором классе и сначала напрягся. «Старшаки» раньше ко мне не подходили, а если и обращались, то лишь чтобы за кого-то из младших братьев «заступиться», когда те получали от меня в зубы.

— Сергей, тут это. дело к тебе есть, — замявшись, начал Володька Никифоров.

Моего роста, лучший ученик своего класса. Рядом с ним стоял Федька Лукашин. Этот уже был на пол головы меня выше и, набычившись, смотрел в землю.

— Что случилось?

— Да вот. Меня, как и тебя, попросили одноклассникам в учебе помогать. Вот мы с Федькой задачу одну решали. Я ему пытаюсь объяснить, что так, как он делает — неправильно. А он говорит, раз результат в итоге верный, то учиться «правильно» решать не будет. Ты объясни ему, что так нельзя.

— И с чего я? — удивленно посмотрел я сначала на Володьку, а потом на Федьку.

— Ты умный, — буркнул Лукашин. — Уж точно поймешь, кто прав.

В итоге оказалось, что в принципе Федька решил все правильно, но опустил полное описание своих действий. Задачка была легкая и в данном случае полная роспись расчетов ни на что не повлияла. Однако если бы была посложнее и итог получился неверный, без полной росписи решения найти момент, где допущена ошибка, не удалось бы. Пустяк в общем, но Володька зациклился на полной росписи. Тут уж пришлось ему объяснять, что не всегда нужно следовать четко по инструкции. Инструкцией же для Володьки был написанный учителем пример разбора решения задач.