Дважды одаренный (СИ) - Тарс Элиан

Рыжий побледнел ещё сильнее и начал что-то невнятное бормотать себе под нос.

— А знаешь, что ещё? — добавил я. — Если ты сам хочешь стать «настоящим воином», то должен уяснить: настоящие воины не отсиживаются дома, когда другие воюют. И уж точно не закатывают глупых сцен перед теми, кто рисковал своими жизнями, защищая других.

Парень стиснул зубы, буркнул что-то неразборчивое в духе «извините», и быстро свалил. Аж пятки сверкали. Примерно как и у его обожаемого Кононова вчера.

Артём, проводив Рыжего безразличным взглядом, вернулся к своей каше, съел ложку… А затем не выдержал и всё-таки усмехнулся:

— Ну ты и язва, когда захочешь.

— Просто отвечаю тем же, — пожал я плечами.

Артём зачерпнул ещё одну ложку, понёс её ко рту… А затем отложил в сторону и поднял на меня глаза.

— Я хочу и дальше сражаться против монстров, — решительно сказал он.

— Это похвально, и…— начал я, но Артём не дал мне закончить:

— Я хотел бы сражаться под твоим началом, Саня, если это возможно.

Несколько секунд я пристально смотрел на него, прислушиваясь к своим ощущениям. А затем я улыбнулся, и…

И к нашему столику подбежал очередной запыхавшийся кадет.

— Александр Егоров, ты один не прошёл обследование после вчерашнего боя! — выпалил он. — Тебя вызывают в лазарет! Срочно.

Лазарет? Зачем? Я же здоров — вчера это подтвердили военные медики, которые встречали нас на выходе из Проклятых Земель. Они ещё, видя страшные царапины на моём шлеме от волчьих когтей, похвалили крепость выданного нам снаряжения. Наивные… Полагаю, именно в тот момент, когда монстр попал лапой по голове моему реципиенту и выплеснул при ударе свою энергию, реципиент и уступил мне место.

Я ставлю на то, что он умер от закрытой черепно-мозговой травмы.

Хотя в некоторых культурах и этого мира, и моего родного есть концепты реинкарнации и прошлых жизней. Можно предположить, что я переродился в этом теле изначально, восемнадцать лет назад, просто сейчас от мощнейшего удара по голове и энергетического потрясения вдруг вспомнил прошлую жизнь.

Не суть. Главное, «Второй Шанс» вылечил меня. Так зачем в лазарет?

Стало быть, для проформы.

Но вот беда — на осмотрах в кадетке постоянно приходится раздеваться — смотрят чистоту кожных покровов. Я не стесняюсь раздеться. Но как мне объяснить, откуда у меня появилась «татуировка» — «Печать Близнецов» на груди? За подобные выкрутасы здесь наказывают.

Могут и выпуск мне на месяц отложить.

А оно мне надо?

Все эти мысли пронеслись у меня в голове мгновенно. Я благодарно кивнул гонцу-кадету и ответил:

— Спасибо, сейчас приду.

И принялся размеренно доедать свой завтрак. Нельзя выходить из столовой с пустым желудком.

Лазарет занимал отдельный блок с несколькими кабинетами. Притом хозяйничала в нём лишь одна медсестра. Как правило, осмотры она всегда проводила в одном и том же кабинете. Вот его дверь и была приоткрыта, когда я вошёл в блок.

Я услышал голоса, доносящиеся изнутри, сразу узнал их и не стал приближаться к приоткрытой двери, чтобы не мешать беседующей паре.

— Алла Леонидовна, сейчас все на ушах стоят после вчерашнего. Мало ли что может произойти! И поэтому, в связи со сложившейся ситуацией, я вынужден до выпуска наших малолетних героев ночевать на территории корпуса, в своём номере, — деловито пробасил полковник Шульгин, глава всего нашего кадетского корпуса.

В его голосе звучали игривые нотки.

— Действительно ли ситуация требует вашего присутствия здесь, Пётр Сергеевич? — пропела ему в ответ медсестра. — Или, может быть, вы просто хотите насладиться последними денёчками с кадетами? Ведь послезавтра придётся отправить во взрослую жизнь старший курс, а остальные уйдут на каникулы.

— Может быть… — в тон ей ответил Шульгин. — А может быть, дело не только в кадетах, а в одной обворожительной красавице?

Я закатил глаза. Нет, ну в самом деле, вы бы хоть дверь прикрыли. И вообще, ты не мог ей сообщение на телефон отправить, мол, буду ночью у себя, приходи?

Я вспомнил, как выглядит полковник Шульгин, и сам ответил на свой вопрос: он не мог.

Старый усатый пенсионер-ретроград, протирающий зад в нашем «учебном заведении», после того как его в силу возраста турнули из армии, предпочитает флиртовать с дамой с глазу на глаз, а не через сообщения.

Я нарочито громко кашлянул.

— Ой, у меня служба, Пётр Сергеевич! Я вас поняла, — быстро пробормотала медсестра.

— Хе-хе, молодец, что поняла, — ответил ей Шульгин и, через несколько секунд выйдя из кабинета, столкнулся в коридоре со мной.

Круглый, седоусый, с самоуверенным взглядом и лысиной — выглядит именно так, как я припомнил.

— А, наш герой? — улыбаясь, спросил он, совсем не переживая о том, что я мог слышать его воркования с медсестрой. — А чего это ты честь не отдаёшь?

Полковник недобро прищурился.

Ну а я что? Давно уже отвык козырять перед старшими, ибо очень много лет надо мной никто не стоял. И в этом мире я тоже планирую добиться такого же положения.

— Не обязательно, господин полковник, — с полуулыбкой ответил я. — Но здравия я вам желаю.

Я коротко кивнул.

Ну да, дважды одарённые в кадетском корпусе находятся на очень странных условиях. Мы вроде как и в воинской системе, но в то же время и где-то сбоку. В отличие от остальных кадетов, козырять нам необязательно.

Правда, пенсионерам-ретроградам такое не нравится. Вон как нахмурился.

— Дерзишь, Егоров, — покачал головой полковник. — Договоришься ты у меня, отправлю на гауптвахту вместо выпускного!

— Ну что вы, господин полковник, не шутите так. — Я изобразил добрую улыбку. — Вы ведь так не поступите с гордостью нашего кадетского корпуса. Говорят, про нас уже в глобале пишут. И только хорошее. И упоминают юных дважды одарённых героев в одном ряду с названием вверенного вам учебного заведения.

Несколько секунд полковник смотрел на меня недобро, а затем хмыкнул и покачал головой.

— Радуйся, Егоров, что настроение у меня сегодня больно хорошее. Да и прав ты, заслужил похвалу. Молодец. Хорошо вчера показал себя.

— Служу Империи! — твёрдо произнёс я, глядя в его глаза.

Полковник выдержал мой взгляд и одобрительно кивнул. Затем зацепился взглядом за фисташковую шоколадку, которую я держал в руках, ибо в карман она не влезала, а чай с ней попить я не успел.

— Что? — хмыкнул он. — На медосмотр выдернули тебя, когда на свиданье шёл? — Он улыбнулся в усы и засмеялся: — Ух, молодёжь… за одну шоколадку с нормальной девицей тебе ничего не светит!

— Вы правы, господин полковник, — поддержал я его веселье. — Чтоб покорить девушку, достаточно всего лишь доброго слова и улыбки. А шоколадку можно потом на завтрак съесть.

Он перестал смеяться и снова хмуро уставился на меня. Затем хмыкнул и покачал головой.

— Пусть ты теперь у нас герой корпуса, если узнаю, что нарушаешь устав с какой-нибудь курсанткой, в самом деле отправлю на гауптвахту.

Я про себя усмехнулся. Кадетам нельзя нарушать устав с кадетками, а полковнику с медсестрой можно?

Но, разумеется, в ближайшие два дня заводить здесь какие-то романтические отношения я не собираюсь. Главное для меня сейчас — без проблем получить свой аттестат и двигаться дальше. Благо, вчера вечером, благодаря планшету с урезанным доступом в глобал, я смог примерно прикинуть свой путь.

— Не беспокойтесь, господин полковник, не узнаете, — ещё раз кивнул я Шульгину и, видя, что он начинает снова заводиться, поспешил сменить тему. — Могу я к вам обратиться с вопросом, который поможет ещё сильнее прославить наш корпус?

— Говори!

— После вчерашнего инцидента нам обещали посодействовать с поступлением в лучшие ВУЗы страны…

— Если они связаны с военным делом, — поправил меня Шульгин. — Есть такое распоряжение. И?

— Я хочу поступить Московскую Академию управленческого дела, — произнёс я, глядя ему прямо в глаза.