Лекарь-палач (СИ) - Браулер М.

Один знак был у меня, и я точно знал, что никого не убивал. Второй знак был у человека, который не справился бы с подобными операциями в силу старости и другой специализации. Заведующий моей лабораторией, прекрасный специалист по веществам и растворам, но хирург никудышный.

И я знал, у кого был третий знак. Кто хромал на правую ногу. Кто был лучшим хирургом и получил награду за достижения в современной хирургии.

Глава 5. Разлом времени

Пытаясь вспомнить позже события этого дня, я так не смог восстановить всю картину событий. Мысли путались, словно в тумане.

Шансы на то, что академический знак оказался на месте четвертого убийства случайно, равнялись нулю. В полночь, перед студенческим общежитием. Нереально. И я точно знал, что было всего три знака.

Почему я сказал о своей гипотезе майору? Почему вообще скрыл от следствия тот факт, что знаю, кому принадлежит найденный значок?

Не знаю. Много раз, пытаясь вспомнить, что же произошло в тот день, я спрашивал себя, зачем? Зачем вообще решил играть в детектива? Почему не бежал без оглядки от адского кошмара? Правда, не знаю.

– Вас отвезут домой, – последние слова майора, которые я помню. – Утром жду заключение по пятой жертве. Отдохните хорошенько.

Я молча кивнул и пошел к машине, едва сдерживаясь, чтобы не рассказать майору о своих догадках. Да что со мной не так?

Изначально план был простой – проверить страшную догадку. Место убийства последней шестой жертвы при всем желании я предугадать не мог.

Зато я мог точно сказать, кто совершает нечеловеческие преступления. Разумеется, у меня не было доказательств. Интуиция. Все то же внутреннее чутье, которая не раз приводила к научным открытиям.

И если я прав, можно застать убийцу рядом с лабораторией, куда он должен вернуться с ингредиентами, извлеченными из шестой, последней жертвы. Я невольно передернул плечами, представляя, что именно будет делать преступник, когда я буду ждать у лаборатории.

Другого выхода не было. Предугадать кто станет шестой жертвой и попытаться спасти девушку, было невозможно. Встретить же убийцу там, где он хранит извлеченные компоненты, я мог. Я был уверен, что прав.

Я долго не мог заснуть, думая не о пятой жертве и не о том, что планировал сделать. И даже не о том, что я практически знал, кто убийца, но не сказал ничего полиции. В голове вертелось воспоминание, которое не могло прорваться в сознание. Откуда я мог знать про страшный ритуал?

Поздно утром я с трудом продрал глаза, потому что настойчиво звонил телефон. Неохотно я поднял трубку и удивился, услышав взволнованный голос заведующего своей лаборатории, Ивана Николаевича.

– Иван Сергеевич! – пожилой доктор явно нервничал. – Вы должны срочно приехать. Наша лаборатория ночью была взломана… Вернее, как бы сказать поточнее. Не взломана, открыта. У кого еще есть код доступа?

Я прекрасно знал, что на двери лаборатории была установлен умный электронный замок и зайти могли только те, у кого был доступ.

– Петр Николаевич, как быстро вы сможете проверить, что именно пропало? – быстро спросил я, вставая с кровати.

– Так…, – заведующий немного замешкался. – Потребуется время, конечно. Часа за два-три управлюсь. С виду все вроде на месте, никакого разгрома нет. Но дверь точно открывалась. Причем глубокой ночью.

– Понял, – сказал я коротко. – Пожалуйста, постарайтесь определить, что именно пропало. Я скоро буду.

Смутные воспоминания прорывались по частям, и после звонка Ивана Николаевича, в голове непонятно откуда появились названия двух компонентов. Которые нужны были для смешивания с жидкостью, которую дистиллировали из стекловидного тела и кровью, извлеченной из печени.

Пытаясь позже вспомнить события этого дня, я постоянно задавал себе один вопрос. Почему я решил в одиночку вычислить настолько опасного убийцу? Ну почему я не связался с майором и не рассказал все. Особенно после взлома лаборатории. Я ведь прекрасно знал, у кого еще есть доступ.

Вместо этого во мне проснулся доморощенный детектив, и я решил... Непонятно, что я решил. Идти навстречу верной смерти?

«В моей лаборатории он не может готовить все компоненты, – сосредоточенно думал я, пока ехал в университет. – Невозможно, в любой момент зайдет заведующий или сотрудники. Значит есть другая лаборатория. Он же должен проводить тщательную дистилляцию, перегонку и жидкостей стекловидного тела, и кровь печени через испарение и конденсацию. Долгий процесс. С учетом того, что материал появляется неравномерно».

На последней мысли я чуть не выпустил руль, машину крутануло, и я остановился. Пульс резко подскочил и страшно задрожали руки,

Материал. Медиков часто обвиняют в холодности. Правильно делают. Рассуждая об убийце, и какое именно средство он пытался получить, я напрочь забыл, что жидкость извлекается у живой молодой девушки, привязанной к кольям на земле, и умирающей в страшных мучениях.

Немного успокоившись, я медленно выехал из колеи и поехал дальше.

На второй день после страшного происшествия в моем университете постепенно все приходило в норму. Студенты и преподаватели занимались обычными делами, со стороны могло показаться, что все в порядке.

Я вздохнул, мельком глянув на почти высохший бордовый круг, и зашел в здание. Лаборатория находилась на третьем этаже. Набрав код, я сразу пошел искать Ивана Николаевича, который нахмурившись смотрел в монитор.

– Что-то не так? – спросил я.

– Не могу понять, кому вообще могло понадобиться подобное, – в голосе заведующего лабораторией слышалось искреннее недоумение.

– Перечислите вещества, которые пропали, – сказал я сосредоточенно.

– Пропало несколько синтетических препаратов, – Петр Николаевич пролистывал список веществ на мониторе. – Некоторые относятся к экспериментальным, только тестируются в разных исследованиях. Ничего не понимаю, кому понадобились транскрипционные факторы?

– Какие именно препараты? – с напором спросил я.

– Пропали две ампулы, – заведующий нахмурился. – Препаратов, которые усиливают движение клеток и метаболизм.

– Понятно, – задумавшись сказал я. – Используются в комбинации в экспериментах по репрогаммированию стволовых клеток. Причем опубликованы некоторые обнадеживающие результаты японскими учеными.

– Да, оба препарата могут использоваться только в регенеративной медицине, – я не сомневался, что при необходимости Петр Николаевич мог назвать точные пропорции, да и сам ход подобных экспериментов.

– Понятно, – пробормотал я сдавленно.

– Кому вообще это могло понадобиться, да еще в такой странной комбинации? – удивленно пробормотал Петр Николаевич. – Во-первых, взято два вещества из необходимых четырех факторов. Во-вторых, без специального лабораторного оборудования это совершенно бесполезные вещества.

– Значит у того, кто взял компоненты, есть нужное оборудование, – промолвил я, убеждаясь, что интуиция не подвела и в этот раз.

– Допустим, хотя в нашей лаборатории самое передовое оснащение в стране, – все же услышал Петр Николаевич. – Но для чего?

– Для приготовления «вечного напитка», – тихо прошептал я, чувствуя, как медленно по позвоночнику поднимается холодок.

Я до последнего момента не предполагал, что окажусь прав.

До какой же степени безумия мог дойти гениальный медик, чтобы поверить в рецепты «черной алхимии»? Неужели образованный умнейший человек мог поверить, что может создать эликсир бессмертия? Поверить настолько, что решиться на дьявольски жестокие убийства.

– Какого напитка, простите? – оторвался наконец от монитора заведующий и с недоумением посмотрел на меня.

– Не обращайте внимания, Петр Николаевич, – постарался я сказать нейтральным тоном. – Отметьте все, что пропало, в журнале, запишите оставшееся количество и спокойно продолжайте работать

Я медленно вышел из лаборатории и пошел в свой кабинет. Мысли метались, перекрывая одна другую и мешая выстроить логичную концепцию