Бывших не бывает - Красницкий Евгений Сергеевич
С «этим» – это с учениками Феофана, среди которых тот самый оглашенный Славко. Но ладно Славко – вот его друг Тимофей действительно диво. Он сирота, христианин, но кто его родители, я так и не смог вытрясти из Феофана – этот засранец умеет молчать, когда считает это нужным.
Так вот, язычник Славко всерьёз считает себя ипаспистом христианина Тимофея. Каково? А самого Тимофея явно учили науке базилевсов, но при этом совсем не учили быть воином. Как так? Даже в Старом Риме человек тоги в начале cursus honorum должен был быть человеком меча. И сейчас в империи синкилитик, не имеющий отношения к войску, за редчайшим исключением, либо монах, либо евнух.
Но и в монахи парня не готовили. С канонами он знаком не более чем сын неграмотного поселянина. И при этом знает очень много, умеет управлять, подчинять и вести за собой. А главное, он как-то по-иному мыслит. Все они, прислонившиеся к неведомому знанию, мыслят как-то неуловимо не так. Поднадзорный, его братья и крестники, включая сюда даже фанатично верующего Василия, архитектор Кондратий и его корпоранты, педагог Феофан, Тимофей и Славко. Кто больше, кто меньше, но во всех чувствуется некая инаковость, хотя сформулировать, в чём она заключается, я никак не могу. Но и тьмы в ней не чувствую!
Но, Господи, как, при всех их немалых знаниях и умениях, однобоко восприятие этими отроками мира! Конечно, они могут сделать эту летающую по ветру штуку, что так поразила меня, и не только меня, могут ведать тайны чисел как бы не лучше многих учёных Города и империи, но совершенно не воспринимают мира Горнего, Нетварного! Точно у истока их знаний стоял какой-то сумасшедший адепт Пифагора, доведший до абсолюта принцип своего учителя «Мир есть число». Вот, боюсь, и для них так. А Господь лишь Великий Архитектор…
Придётся избавлять их от заблуждений мягко и начиная с мелочей, ибо впали они в грех невольно и по неведению. А мелочи для этого всегда найдутся. Вроде того названия, что дали они своей придумке. Додуматься надо – «воздушный змей»! Аспид ядовитый, летящий в изначально чистой стихии! Тьфу! Пришлось исправлять и велеть называть херувимом. А заодно рассказать об Элохим, Серафим и Херувим. И о падении и о восстании того, кто стал отцом лжи, и о первом потопе… Даже нарисовать херувима на херувиме. Иконописец из тебя, Макарий, так себе, да…
Но вот тут я доверие отроков и отроковиц завоевать смог. Ещё бы понять чем… Да, и отроковиц тоже. Вокруг Тимофея уже сложилась занятная корпорация: от увечных роариев моего поднадзорного до его младшей и самой любимой сестры Евлампии. И вот с этим пёстрым обществом мы обсуждали тайны света Горнего, света Фаворского! Рассказал бы кто – не поверил бы, но было именно так.
И вот что выяснилось: если юной патрикии Евлампии, увечным роариям, да всем, кроме Тимофея и Славко, легче представить, со скидкой на возраст и знания, конечно, свет Горний и его божественную природу, заболотные разбираются в свойствах тварного света, как ни стыдно признаться, лучше тебя, Макарий, то, когда речь заходит о нетварном свете, они слепы, почти как кроты. Отроки пытаются измерить, взвесить и вообще понять его через число, а Горний свет надо чувствовать! Душой! Смотреть внутренним взором, а этого взора у них почти и нет. Слава тебе, Создатель, что только почти – Божья искра в душах их не угасла. Так дай, Господи, мне силы пробудить в них зрение души!
А этого пифагорейца, если поймаю – удавлю! Нет, не удавлю – ценен слишком, но выпорю, чтобы детей не уродовал! И держать буду на коротком поводке».
Отец Меркурий ещё раз тяжело вздохнул и двинулся меж столов – посмотреть, чего там ученики накарябали.
Как-то вечером, накануне Рождества, в ворота усадьбы священника кто-то тихо, даже деликатно поскрёбся. Ульяния, прижившаяся при матушке Домне и даже начавшая потихоньку оттаивать, выскочила открывать и остолбенела: за воротами обнаружились Сучок и Бурей. Трезвые. Серьёзные. Озабоченные чем-то. Но девка, увидев своего прежнего хозяина, всё равно обомлела и голоса лишилась.
Священник вышел из избы посмотреть, чего это девка так запропастилась, и остолбенел сам: Бурей ласково, именно ласково, выговаривал Ульке:
– Ну чего ты встала, дурёха? Не съедим же тебя. Дело к хозяину твоему есть. Ты уважь, девонька, отца Меркурия позови, – вторил ему Сучок.
Отставной хилиарх с шумом втянул воздух. Хмельного духа в нём не обнаружилось. Перегара тоже.
«Точно, трезвые! И не с бодуна! Знать, последние времена настают, Макарий!»
– Здравы будьте, люди православные! – возгласил священник, ещё не веря до конца в невероятное.
– Здравствуй, отец иеромонах, – старательно выговорила сладкая парочка и, невиданное дело, сдёрнула с голов шапки.
«Действительно, трезвые – пьяные ни за что не выговорили бы! И шапки долой – что ж их припекло-то так?»
Ульяния вздрогнула, очнулась, испуганно пискнула и вперилась умоляющим взглядом в отца Меркурия.
– Поди в избу, дочь моя, застудишься.
Девчонку просто унесло.
– За каким делом пожаловали, почтенные? – с улыбкой осведомился отставной хилиарх. – Пожалуйте в моё скромное жилище, ибо не пристало на пороге.
Бурей густо крякнул, а Сучок – невиданное дело – слегка покраснел, но оба, не забыв с достоинством поклониться, проследовали в избу.
Оказавшись в священнической горнице, гости истово перекрестились на икону, вежливо отказались от угощения и утвердились за столом напротив священника.
– Так какое у вас ко мне дело, почтенные? – даже не пытаясь скрыть любопытство, спросил отец Меркурий.
– Алёна хвостом крутить взялась, отче! – рубанул вдруг Сучок. – Замуж за меня идти не хочет!
– Кондрат, ети тебя семеро! – благостность с Бурея слетела во мгновение ока. – Ты какого лешего тут ляпнул, а? Сам про вежество да про расстановку вякал! Тебе сколь годов?
– Подожди, кир Серафим, – священник выставил ладони в примирительном жесте. – Я ничего не понимаю. Рассказывай с начала, мастер Кондратий. Насколько мне известно, твоим сватом был сам боярин Кирилл, и вдова Елена согласилась выйти за тебя замуж. Я сам был тому свидетелем.
– Да, хрр, хвостом крутит баба! – Бурей снова встрял в разговор и показал руками, как именно Алёна крутит. Судя по жестам, получалось, что Сучкова невеста совершает вращательные движения совсем не хвостом.
– Серафим! – в голосе Сучка послышались приказные нотки.
– Ладно, тады сам вещай! – согласился Бурей.
«И всё-то у них через задницу!»
– Значит, так, – плотницкий старшина внезапно подобрался, и в глазах у него зажёгся хорошо знакомый отставному хилиарху по прошлой воинской жизни огонёк, – совсем за меня идти Алёна не раздумала, но плешь переедать начала: то да сё, избу поставь, огород вспаши, хозяйств поставь… Знает ведь, что двор в Михайловском мне поставили не хуже прочих, и обзаведение есть, и вообще. Чую, боится рыбонька моя за волю свою бабью. Сколько лет вдовствовала, да не в семье, а своим двором жила…
– Во-во! – поддержал друга Бурей. – Привыкла, понимаешь, баба и себе, и своей…
Бурей осёкся, хмыкнул и продолжил:
– Словом, самой себе хозяйкой быть. А как в церкви окрутят – шалишь! Мужняя жена!
– Чем же я могу помочь? – отец Меркурий оценил глубину проблемы и с трудом сохранил серьёзное и сочувственное выражение лица.
– Можешь, – серьёзно кивнул Сучок. – Мы придумали. Только ответь сначала: ты меня пьяного венчать будешь?
– Пьяного? – брови священника против его воли полезли вверх.
– Ну, не то чтобы пьяного, а слегка поддатого, – уточнил плотницкий старшина. – Для запаху чтоб. Дури-то и самому хватит. Но без запаху нельзя – не поверят!
– Кто не поверит? – отец Меркурий поймал свою челюсть у самой столешницы.
– Все! – отрезал Сучок. – И Корней, и Листька его, и народ, и, главное, Алёна.
– А они при чём?!
– Так, давай, отче, по порядку, – ухмыльнулся Сучок. – А то ты так ничего не поймешь, а без тебя тут никак. Ты, если хочешь знать, тут самый наиглавнейший!
Похожие книги на "Бывших не бывает", Красницкий Евгений Сергеевич
Красницкий Евгений Сергеевич читать все книги автора по порядку
Красницкий Евгений Сергеевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.