Покоривший СТЕНУ 18: Зеркало Мисы
1. Место, куда мы не стремились
Основанная Мерлином колония в двадцать первом была мрачной и чарующей одновременно.
Она находилась в кромешной тьме, освещаемой лишь светящимися растениями. Я смотрел по сторонам, глядя на то, какую базу смог выстроить Мерлин из выданных ему семян выведенных мной видов.
Что ж, этот эксперимент можно считать удачным. Я действительно могу заготавливать такие семена, чтобы быстро развернуть базу или защитные насаждения.
— Что-то здесь темновато, — заметил я.
— Система освещения на этаже почти полностью отсутствует. Она есть только на границе, а в центре сектора — разве что пара «проклятых мест» с едва различимым полумраком.
— Рейн? — я посмотрел вверх и увидел спускающегося друга. — Ты с разведки?
— Да, смотрел, что находится на девятом. У тебя ещё есть время остановить Мерлина с его безумным планом.
— Судя по тому, что ты сам этого ещё не сделал, не такой уж он и безумный.
— Просто я тогда ещё не летал на девятый. Сложность этого сектора превышает нашу в разы. Этот сектор не просто так назван сектором смерти.
Друг приземлился, подняв под собой облачко серого песка.
— Тем не менее, закрепиться вам удалось.
— Это было тяжело, — признал Рейн. — И сейчас нам тоже нужно спешить. Мы оставили слишком много света, чтобы сработал портал. Скорее всего, твари снова пойдут в атаку.
— Какие твари? Тип, уровень угрозы?
— В основном, фракталоиды. Различные цепи со стихией фрактал. Остальные сейчас в тёмном городе. Я здесь, чтобы провести вас туда.
Где-то вдалеке по этажу прокатился странный звук, напоминавший смех гремлина.
Ему вторил металлический лязг, напоминавший перестук множества маленьких ножек.
— В какую хрень вы нас завели? — спросил я у Рейна.
— Задача, навязанная системой, практически невыполнима. Но боюсь, мы вынуждены это сделать.
— Вынуждены?
— Есть основания полагать, что в этом секторе иногда всё ещё стартуют проходчики.
— Что⁈ — опешил я. — Это же сектор смерти?
— Я не знаю подробностей, но так говорят терминалы. Сектор считается активным, проснувшимся. С него снят статус сектора смерти.
По спине пробежали ледяные мурашки.
У меня были только два варианта, как такое могло произойти. И оба мне очень сильно не нравились.
Первый состоял в том, что активировав тогда по незнанию обелиск, мы тем самым запустили цикл появления проходчиков на верхних этажах. В противовес этому было то, что система по идее должна была сразу же остановить это, когда генератор не получил больше маны для поддержки и, соответственно, погас.
К тому же уровень сложности не позволил бы долго призывать проходчиков в сектор смерти. Когда уровень смертности возрожденных близок к сотне процентов, Стена не отправляет сверхценный духовный ресурс на убой.
Тогда на первый план выходит вторая теория, как такое могло произойти.
— Сектор может перестать считаться сектором смерти только по одной причине. Если в нём выживание проходчиков становится выше допустимого минимума, — предположил Странник. — И статус мог сняться, если глобальный уровень сложности на Стене повышен, и такой низкий шанс выживания начинает считаться подходящим.
Может ли это быть последствием поражения Леви и его системы издевательства над людьми?
У меня нет доказательств ни за, ни против. Но сомневаться в принятом решении я не стану. Небытие лучше вечной пытки и медленного распада души в безысходности.
Если выживание требует таких жертв миллионов, к чёрту такое выживание.
Вот какие мысли меня продолжают гнать вниз.
Я не знаю, сколько времени у нас осталось до того, как Стена исчезнет. Может быть это первый звоночек ускорения этого процесса. Но ведь не мог один лишь этаж одного сектора влиять на жизнеспособность всего организма Стены?
Кто знает…
Я силой прогонял мрачные мысли, но они были навязчивы.
Мы поспешно покинули сверкающий лес, следом за Рейном.
Когда мы отошли метров на триста, я увидел вдалеке белые светящиеся силуэты незнакомого вида существ.
Они походили на светящихся гончих размером с пони. Тела состояли из тускло светящегося серо-белого материала, а по всей площади — росли белые жгуты, находившиеся в постоянном движении.
Глаз или иных органов на вытянутой белёсой морде я не увидел, лишь те же жгуты, что и по всему телу.
— Что это такое? — тихо спросил я у Рейна.
— Тише. И лучше не смотри на неё. У этой твари в геноме семь цепей. Каждый из них — рейдовый босс локации на фронтире.
— Это фрактоэнергоэфирный биосиликатометалломехан.
— Белка учится призывать порождений бездны? — спросил Кот, проявившись из пустоты рядом с нами. — Извиняюсь, но ты бы поосторожней с этим навыком. Большинство монстров здесь чувствуют чужой взгляд. Нам повезло, что у этих чуйка слабая, метров на десять.
— Есть новости? — спросил Рейн у него.
— Да. Нужно ждать. Впереди глазастик.
— Что это такое?
— Тварь, которая хрумкает тех ребят с семью цепями.
— Жесть какая-то… — только и сказал я. — У вас точно есть здесь база?
— Есть, — подтвердил Кот с кривой ухмылкой. — Главное, знать правила местной жизни. Арк, у тебя есть способы видеть в темноте? Ну там, какие-нибудь особые ягоды или грибы.
— Должны быть, поищу в убежище, — пообещал я.
— Свет привлекает их, — пояснил Рейн. — Но без него портал не работает. Так что пришлось делать его вне лагеря.
— Иначе всё это сейчас было бы в гостях у нас.
— Почему вы не отступили, если миссия невыполнима? — поинтересовался я.
— Мерлин считает иначе, — хмыкнул Кот. — Говорит:«хрен я вернусь без улучшения своего кольца».
Да, Белой её прогулка досталась меньшей кровью.
— Нас выручают большие пространства. Люди здесь не живут, а прячутся, будто крысы. К тому же, здесь странный культ, местные лишают себя зрения, чтобы монстры щадили их.
— Монстры брезгуют есть слепых?
— Нет. Просто большинство монстров чувствуют чужой взгляд, — пояснил Рейн. — Такие, как глазастики, чувствуют его очень далеко. Случайно посмотрел в небо и позвал в гости.
— Можете использовать зеркала и отражения, на них они не агрятся, — добавил Кот.
— Мда… чего только в Стене не встретишь… — покачал я головой, глядя на молчаливого Странника.
— Здесь сформировалось что-то вроде своеобразного биома, — сказал Кот. — Монстры охотятся друг на друга ради пищи и привыкли, что там где свет — еда.
— Кажется всё, не чувствую его, — сообщил Рейн.
— С каких пор ты заделался сенсором? — удивился я.
— У него есть ангельская цепь, потому я могу их слабо ощущать. Идём, пока не прилетели новые. Они здесь теперь надолго, будут охотиться друг на дружку, пока не придёт какая-нибудь хтонь.
— А это ещё не хтонь? — удивился я.
— Не, это мышки и котики. Даже до санитаров леса не дошли. Кстати, Белка, не вздумай использовать «истинное имя». Глазастик может почуять.
Я обратился к убежищу. Сильван всё ещё не отошёл от недавних событий. Но роботы Сайны смогли найти на складе подходящую растительную генетику, которая позволяла видеть в темноте.
Собственно, она всегда была на виду — это ягоды темновника. При поглощении они наделяют возможностью видеть в темноте на протяжении нескольких минут.
Оставалось только вырастить его силами убежища и передать нам через пространственную дыру.
Как-то я не замечал, насколько сильно упрощал мне жизнь Сильван. Как же я был прав, что не согласился на просто хорошую способность с парадокса, а выполнил уговор и дошёл до нужного терминала.
Личный помощник оказался незаменим.
Вытащив из убежища горсть ягод, я раздал остальным, и мы продолжили путь через темноту.
Где-то спустя полчаса я увидел над головой и того самого «глазастика».
