— Угу, сброда всегда хватало, — кивнула девушка, сделав свой вывод.
Старейшина усмехнулся.
— И всё же я считаю, они не виноваты в том, что ведут столь жалкий образ жизни, — сказал он. — А я всё же опытнее тебя.
— Не смею спорить, сэнсей. Вам, конечно, виднее.
— Вот именно, — кивнул Канэко. — А бой, кажется, подходит к концу.
И действительно, соперники сцепились и покатились по рингу, молотя друг друга из последних сил. И тут явно сказалось преимущество гориллообразного коротышки, потому что его длинные, словно свитые из мускулов руки лупили противника по печени и почкам, время от времени доставая и до головы. Ему тоже доставалось изрядно, но меня поразило мелькнувшее на мгновение свирепое выражение его лица, в котором отразилось твёрдое желание победить, во что бы то ни стало. Блондин поскользнулся, пытаясь подмять под себя противника, и потерял на пару секунд опору. Он шлёпнулся на соперника и инстинктивно оперся на руки, прекратив, таким образом, атаки. Коротышка тут же этим воспользовался: согнув ногу, он приподнялся с одной стороны и, помогая себе локтём, перекатился влево. Блондин оказался внизу. Сообразив, что произошло, он прикрыл лицо руками, но горилла уже обрабатывал его с двух сторон пудовыми кулаками. Резким усилием он развёл локти противника и опустил свой лоб на лицо блондина — словно ударил молотом по заготовке. Атака пришлась прямо в нос, коротышка торжествующе зарычал и снова принялся лупить уже практически поверженного соперника по голове. Через несколько секунд блондин потерял сознание и уронил руки. Теперь он был беззащитен, и стало видно, что лицо у него в крови. Противник ударил его ещё раз для верности в ухо и вскочил на ноги, победно подняв руки. Под рёв толпы на ринг забрались двое мужиков и, подхватив проигравшего под руки, уволокли прочь. К горилле подбежали изрядно выпившие приятели. Они шумно поздравляли его, похлопывая по спине, а затем увели с ринга. Победитель шёл, шатаясь от усталости, но на его лице было написано торжество. Я решил, что здесь зарабатывают хорошие деньги, если готовы подвергаться подобным избиениям.
На ринг вышел человек со шлангом и окатил место поединка струёй воды, смыв кровь. После этого появился огромный обритый наголо мужчина с чёрной бородкой. Поперёк его спины была вытатуирована какая-то надпись. С такого расстояния я не мог разобрать иероглифы.
— А вот и Иошинори! — удовлетворённо констатировал Хизеши, подавшись вперёд.
Великан неспешно прошёлся по рингу, приветствуя зрителей. Под его кожей перекатывались мускулы, а спина выглядела так, словно была сплетена из толстых канатов.
— Зачем вы меня сюда привели? — спросил я, наклонившись к Канэко.
— Чтобы ты понял, насколько мы, маги, далеко стоим от людей, — ответил тот с готовностью. — То, что ты видишь здесь, — только модель общества, в котором мы живём. Снаружи склада творится абсолютно то же самое: низы выбивают друг из друга мозги на потеху таким же неудачникам, как они сами, середнячки организуют зрелище и живут на проценты, а верхи наслаждаются шоу и зарабатывают деньги на ставках, — с этими словами Канэко подозвал жестом парня со шрамом. — И ещё для того, чтобы показать тебе, что жизнь — это не только фасад, но и то, что скрывается за ним. Будь то нелегальный бой или борьба за власть. Тебе пора раскрыть глаза пошире и трезво смотреть на мир. Всем здесь заправляем мы, а также политики и богачи. Остальные просто помогают нам в осуществлении планов. Солдаты, рабочие, менеджеры и прочие — всего лишь марионетки. Уверен, ты играл в компьютерные игры и знаком с таким жанром, как стратегия.
Я кивнул. Это было давно и в ином мире.
— Тогда ты понимаешь, о чём я говорю.
Я понимал, но не был согласен со старейшиной. Ещё недавно я, по мнению кэндзя, относился к «марионеткам», а теперь потребовался «вершителям судеб». Да и потом, разве ямабуси не так же стремились выбить друг из друга дух, только на более высоком уровне? Да, они использовали не столько кулаки, сколько оружие, магию и деньги, много денег, но ставило ли это магов выше работяг, выходящих на ринг? Мне так не казалось.
Тем временем Иошинори остановился посреди ринга, а какой-то парень с микрофоном в руках объявил, что для следующего боя требуется доброволец из зала. Желающих не нашлось. Иошинори обводил толпу насмешливым взглядом и играл мускулами.
— Сэнсей, разрешите?! — сказал вдруг Хизеши, приподнимаясь. — У нас с Иошинори давние счёты.
— Давай, — кивнул кэндзя. — Только недолго.
— Как скажете! — усмехнулся Хизеши, вставая во весь рост и снимая куртку.
— У нас есть претендент?! — крикнул, заметив его, конферансье.
— Есть-есть! — отозвался, размахивая рукой, амбал.
Канэко достал из пиджака несколько крупных купюр и протянул парню со шрамом.
— На моего бойца.
— Ставка два к одному, — предупредил букмекер, с почтением принимая деньги, которые мгновенно скрылись в его кармане.
Он чиркнул что-то на бумажке и вручил её Канэко, после чего тут же исчез — видимо, отправился принимать ставки у других.
— Я могу запросто свалить его! — заявил вдруг Кента, глядя на ринг.
— Магия здесь запрещена, — отозвался старейшина. — За этим специально следят.
Молодой человек нахмурился, но промолчал.
— На самом деле, всё это принадлежит клану, — шепнула мне Аяко. — И доходы от ставок идут нам. Так что сэнсей ничего не теряет.
На ринге появился Хизеши. По дороге он успел снять и рубашку, так что теперь бугрящийся мышцами торс был отлично виден в свете ламп. Наёмник был под два метра ростом, и, тем не менее, его противник оказался выше почти на голову. Иошинори смерил Хизеши насмешливым взглядом, но всё же поприветствовал лёгким кивком.
— Они что, уже дрались? — спросил я.
С трудом верилось, что у Такано есть шанс против громилы, который, казалось, сошёл с обложки комикса про супергероев. И суперзлодеев.
— Трижды, — ответила Аяко. — Один раз Иошинори почти удалось победить.
— Да ладно?! Что, Хизеши всегда выигрывает?
— Сейчас сам всё увидишь, — пообещала девушка.
Я стал внимательно наблюдать за рингом. Очень хотелось посмотреть, как Хизеши завалит человека, который настолько больше и сильнее него.
Конферансье спрыгнул с ринга, и противники разошлись по углам. Пробил гонг, и они медленно двинулись навстречу друг другу. Я сразу обратил внимание, что Иошинори держался настороженно и явно с опаской относился к своему сопернику. Сейчас он не бравировал, и было понятно: боец настроен крайне серьёзно. Хизеши же, казалось, был совершенно уверен в себе. Он двигался раскованно, даже немного вальяжно. Можно было подумать, будто все его мышцы расслаблены.
— Иошинори был профессиональным борцом, — поделился Канэко, не отрывая глаз от ринга. — Но четыре года назад неудачно выступил, и ему пришлось уйти из спорта.
— Повредил колено и убил своего противника, — пояснила Аяко. — Одно к одному.
— Теперь он время от времени вспоминает былые времена здесь, — сказал кэндзя. — Когда нет Хизеши, ему почти всегда удаётся заработать.
— И уйти целым, — добавила Аяко. — Жаль мужика: сегодня не его день.
— А сегодня ещё будут бои с вызовом? — неожиданно вмешался Кента.
— Можно сразиться с победителем, — ответил Канэко. — А что? Есть желание размяться?
Молодой человек промолчал, но на губах его появилась ухмылка.
— Даже не мечтай, — посуровев, сказал старейшина. — Твой отец просил глаз с тебя не спускать. Меньше всего мне нужно, чтобы из его любимого чада сделали отбивную.
Кента вспыхнул. Было заметно, что его подмывало сказать дерзость, но уважение к старшим, тем более, главе клана, хоть и чужого, не позволило.
— Со мной ничего не случится! — проговорил он глухим голосом.
— Правильно, — кивнул Канэко. — Потому что ты останешься здесь. Тебя сюда пригласили в качестве зрителя.
Кента закусил губу. Его красивое лицо залило краской, сделав его почти одного цвета с волосами. Мы с Аяко с любопытством следили за его с кэндзя диалогом, и наше внимание подливало масла в огонь.
