В победной раздевалке Боумэн не скрывал своего удовлетворения от игры.
— Это была хорошая игра и хорошая победа. Мы выстояли и не сломались под давлением, при счете 0:2. Забей «Калгари» третью, то я бы, пожалуй, на нас не поставил бы. Но мы справились. И сегодня на льду было именно то, что нужно для итоговой победы. Концентрация и самоотдача. Мы сделали то, что должны. И теперь судьба серии зависит только от нас. Если мы продолжим делать то, что делали сегодня, то сможем закончить эту серию досрочно.
И, особенно, я хочу отметить наше нападение и Такко. Нападающие выжали максимум из своих моментов. Их было немного, «Калгари» — это не команда монастыря кармелиток, а очень грозная сила, но концентрация нападающих была на высоте.
Как и Такко. Карри уже не первый раз удерживает нас в игре и не дает развалиться. Это именно то, что нужно от вратаря команды-претендента на кубок Стэнли — быть надежным. За это ему спасибо.
Сегодня мы хорошо поработали и поймали нужный настрой. Теперь нужно не упустить его послезавтра. На этом все.
Финал конференции принца Уэльского, шедший параллельно, шел под диктовку «Монреаля». Оступившись в одном из домашних матчей и приехав в Филадельфию при счете 1−1, «Канадиенс», в итоге, забрали обе гостевых игры.
Притом, в обеих «Летчики» выглядели бледной тенью самих себя. В них ничего не напоминало ту команду, которая обыграла «Питсбурн». 1:5 в первой домашней игре и 0:3 — для «Фили» это звучало, как приговор. В истории, конечно, были случаи, когда команда уходила со счетом 1:3 и, в итоге, выигрывала серию, но это ну очень большая редкость.
Тем более, что «Монреаль» объективно смотрелся на голову сильнее.
А мы — нет. Поэтому исход четвертого матча с «Калгари», который прошел восьмого мая, оставался неясным до самых последних секунд.
И эта игра стала одной из самых, если не самой, сухих игр за последние несколько розыгрышей кубка Стэнли.
К семнадцатой минуте третьего периода команды, на двоих, нанесли в сумме двадцать четыре броска. Аномально мало для нынешней супер результативной лиги.
И ни один из этих бросков не достиг цели — что Такко, что Вернон играли надежно. Плюс, еще и оборона обеих команд не подводила.
По этой игре было отчетливо видно, что Терри Крисп, тренер «Калгари», главной задачей для своих игроков поставил нейтрализацию первого звена «Миннесоты». Но не так, как это делал «Детройт», за что ему честь и хвала, а более легальными методами. Мне, например, МакКинес буквально под кожу залезал, стараясь не дать ни миллиметра свободного льда. Его партнеры не отставали, и, в итоге, у меня мало что получалось всю игру.
Правда, и атака Калгари тоже откровенно сбоила.
В такой ситуации решающим фактором оказалась игра третьего и четвертого звеньев. И наш боттом, в итоге, переиграл своих оппонентов из «Калгари». В том числе и потому, что центром третьей тройки у «Миннесоты» выходил Гагнер, который еще в прошлом сезоне играл в первом звене.
Именно Дэйв начал, а потом и закончил атаку, приведшую к победной шайбе. На пятачке ворот Такко он оставил без шайбы Нуийдайка и отдал Эвансу. Кевин протащил шайбу в чужую зону, там потерял ее, но у защитника хозяев не получился пас на партнера. Де Пальма, в борьбе, сумел отдать под бросок Гагнеру, и тот, с кистей, бросил.
Вернон, который проводил очень хороший матч, должен был ловить бросок Дэйва, но ему помешал собственный защитник, и, в итоге, шайба влетела в ворота «Калгари».
Оставшиеся минуты «Огоньки» провели в атаке. Им еще и повезло с удалением нашего защитника Чемберса.
Атаковать-то они атаковали, и делали это очень остро, но пробить Такко так и не смогли. Итогом стала наша победа, 1:0. И домой мы вернулись, ведя в серии со счетом 3−1.
Чтобы выиграть кубок Стэнли оставалось победить в пяти играх.
Глава 12
10 мая 1989 года
Миннеаполис, штат Миннесота, Соединенные штаты Америки. Стадион Metropolitan Center
Пятый матч финальной серии конференции Кларенса Кэмпбелла между командами «Миннесота Норт Старз» и «Калгари Флэймз»
15000 зрителей. Все билеты проданы
Счет в серии 3−1, в пользу хозяев
К пятому матчу серии Макаров вернулся в состав «Калгари», и, за вычетом безнадежно травмированного Модано, что мы, что «Огоньки» подошли в оптимальных составах. Правда, перед утренней тренировкой мы чуть было не лишились нашего основного вратаря. В раздевалке на Карри обрушился тяжеленный шкаф со снаряжением.
Но повезло, Такко отделался легким испугом, и мы вышли на тренировку.
На которой на фина упало заградительное стекло. Его утром поменяли и, видимо, рабочие нашей базы плохо сделали свою работу и не закрепили.
А уже под самый конец тренировки Такко порвал свой счастливый напульсник и, выругавшись на всю площадку, поехал к Боумэну.
— Тренер, меня кто-то проклял, — громко сказал Такко, — нам нужен священник.
— Я тоже так думаю, Карри, — совершенно серьезно ответил Скотти, — перед игрой у нас будет встреча с пастором.
— Спасибо, тренер, — обрадовался Такко.
Все вокруг восприняли произошедшее как нечто само собой разумеющееся. Хоккеисты очень суеверные люди, многие из нас окружают себя множеством ритуалов и примет. Чего стоят, хотя бы, бороды, которые большинство не бреют на удачу или то, что игроки принципиально не касаются второстепенных трофеев, типа кубка за победу в Конференции. Кубок Кларенса Кэмпбелла, кстати, привезли на арену, и если повезет, у нас будет возможность до него не дотронуться.
И просьба Карри была принята Боумэном, как должное. Возможно, что он, как и я, собственно, не верит ни в какие приметы или проклятия, но вратарям особенно важно внутреннее спокойствие. И если Карри считает, что нам нужен священник, то почему бы и нет.
Сразу после тренировки мы пообедали, и я отправился в номер, который, в отсутствие Майка, занимал один. Посмотрев на кровать Модано, я усмехнулся. У нас ведь с Майком тоже есть свои ритуалы. Всю регулярку и первый раунд плей-офф мы с ним играли на приставке в хоккей. Результатом стал вынос «Чикаго» всухую. Сейчас Майка не было, поэтому играть не хотелось и я дисциплинированно завалился в кровать.
Чтобы продрыхнуть два часа, проснуться в великолепном настроении и поехать на арену.
Уже в автобусе я выполнил свой очередной ритуал, заставил волка немного половить яйца и вдруг поймал себя на мысли, что сегодня, совершенно точно, для «Калгари» все закончится. Иногда такое бывает, ты вдруг понимаешь, что это твой день — день, когда у тебя будет получаться все, абсолютно все.
Понимание этого заставило меня улыбнуться во весь рот, и именно таким, улыбающимся, меня и подловил клубный фотограф.
Он снимал выход команды из автобуса и, наверняка, моя физиономия резко контрастировала с максимально серьезными лицами, как игроков, так и тренеров.
Боумэн, кстати, тоже заметил мою улыбку и буквально набросился на меня, едва я зашел в служебный вход «Мет. Центра».
— Алекс, это что такое? У нас игра через два часа! Или что, возможность выйти в финал кубка Стэнли — это для тебя шутка?
— Нет, тренер, что вы! Наоборот, я настроен максимально серьезно. Готов выложиться на все 110 процентов!
— Хорошо, если так! И не вздумай лыбиться, когда придет пастор Джеф. А то я вас, коммунистов, знаю.
— Я, вообще-то, крещеный, — ответил на это я. Притом, дважды. И если то, что в будущем меня крестили, было в порядке вещей, то вот то, что и здесь мама крестила маленького Сашу Семенова в начале семидесятых, было для меня откровением. Этого я никак не ожидал от жены члена коммунистической партии.
Сама мама коммунисткой не стала. Как она говорила: «Партия это слишком серьезно. Нам достаточно одного коммуниста в семье».
— Да? — удивился Боумэн. — Не знал, не знал. Ладно, хватит время тратить.
Предупреждение Боумэна, насчет того, чтобы я не улыбался, оказалось очень даже не лишним. Пастор Джэф оказался очень молодым мужчиной, на лице которого буквально написано, что он мучается буквально всеми страстями разом. Хозяйскую раздевалку в «Мет. Центре» украшала большая фотография нашей группы поддержки во всей красе.
