Пройдя мимо нас, младшая из дочерей Носорога Го остановилась, затем, обернувшись, оценивающе взглянула на Свирепого.
— Моё почтение, брутальный волк… — Заинтересовано кинула она в сторону Свирепого, от чего воин ссутулился ещё сильнее. Он испугался.
— Тебе дом тут ещё нужен? — Спросил я.
— К чёрту… лучше на улице жить буду. — Тихо, чтоб его не слышали, произнёс Рык.
Вся крепость стала одним, большим домом для семейства носорогов. За стенами торопливо расставляли шатры их слуги. Все как один одетые в тряпки, худые, замученные. Их одежда, редкий мех, совершенно не годилась для выживания в здешних условиях. Сейчас мы находились у гор, температура днём едва достигала десяти-двенадцати градусов, а ночью могла спокойно опуститься ниже нуля. Если оставить пустынных жителей в том виде, в котором они прибыли, многие могут с непривычки околеть, заболеть и, в последствии, умереть.
— Королева. — Обратился я к дроу, завязавшей о чём-то разговор с главой семьи Го.
— Мой король? — Обратилась ко мне дроу. Услышав это, Го, тут же приклонив оба колена, опустил голову, что-то промычав в мою сторону. Сын здоровяка поступил так же, женщины, целуя землю и опустив глаза, рогами уперлись в землю. Нет предела их уважения к семьям дроу.
— Передайте тем, кто останется у гор, пусть рубят деревья на дрова, жгут костры и ночуют у пламени. Ночью здесь довольно холодно, если не позаботятся о теплой одежде, ночлеге и обогреве — многие умрут. — Полупоклоном ответив здоровякам, говорю я, получая слова благодарности от дроу и Го.
— Вашим людям есть что есть? — Тавтология в моём вопросе смутила дроу.
— Кому? — переспросила дроу.
— Слугам. — Поправил я себя.
— М-м-ы-ы спра-вим-ся… — Членораздельно протянул Го. Уверенный в себе, здоровый и пузатый носорог выглядел упитанным. Того же не скажешь об окружавших его лисицах, многими из которых являлись худые, облезлые, женщины с множеством старых шрамов от плетей на своих спинах. Их угрюмые лица, худощавый вид, слегка подстегнули во мне гнев, из-за чего я едва сдержался, чтобы не нагрубить.
Поговорив немного со Свирепым, выделяю из его группы несколько хищников, специализирующихся на речной охоте. Оставляю их при себе, добавляю к ним часть кролли из отрядов инквизиции. Отобранные мною ушастые парни, умельцы на все руки, к тому же, куда послушней, чем му и выдры — не станут конфликтовать с хищниками. Сначала я создам сети, затем вместе с ними обучу наших гостей озёрной охоте. Озёра здесь большие, наверняка и рыбы там много, только хищники имели сети, но жили не так уж и хорошо, нуждались в провианте, а значит рыба могла стоять на таком отдалении от берега, на котором неводом или сетями её не достать. Потому, следующим этапом будет массовый крафт удочек, возможно даже рыболовных лодок. Хочу я того или нет, мне придётся остаться в этой крепости, помочь гостям разместиться и обустроиться.
— Шаман, они зло, не помогайте этим…
— Заткнись. — Перебила шептавшего мне на ухо Меллэра дроу. — Я в Мрачное Столетие натерпелась этих ваших «они зло». Сколько лет прошло, две тысячи, три? Не надоело?
— Вы…
— Меллэр, я услышал вас, прошу, прекратите. — Произнёс я, и эльф послушно заткнулся. Иш какой расист сыскался. Правду говорят, голубоглазые блондины красавчики опасны для общества. Сейчас эльфы, их презрительные взгляды, направленные в сторону дроу, создавали опасность для начала нового конфликта. Потому я вынуждено отправляю их обратно к Цветку Древа Жизни. Вместе с ними(что б провели до деревни) прошу Прародительницу отправить к моей деревне неспособных к физическому труду беременных женщин, стариков и грудных детей. Подобных нужно защитить. Ужасным известием стал факт, что во время странствия многие беременные предпочли прибегнуть к тёмной магии, убить детей в утробе. Так же многие младенцы во время странствий погибли от голода, ужасных условий и сопровождавших кочующий народ болезней. То же коснулось и стариков. Большинство тех, кто не мог позаботиться о себе сам, погибло.
Используя остатки имевшейся у нас провизии, я немедленно велю накормить последних из матерей всеми имеющимися средствами, пусть даже молоком хищных самок. Дети, они ни в чём не виноваты, и смерть их зловещим эхом может откликнуться в нашей дальнейшей жизни.
Больше часа мучавшись от головных болей, в момент размещения первых из мигрантов, за пределами крепости, у церковного оплота меня находит Эсфея. За спиной её, вооружившись мечом, угрожающе стоит Зуриэль.
— Меч души… у неё всегда он был, а я только сейчас его заметила… — От моих слов Зуриэль не повела и глазом. Она в разы устойчивее, чем её вспыльчивая госпожа.
— Матвей, Богиня Эсфеи, мать Астаопы, часть её силы сейчас где-то рядом, я чувствую. Скажи, чтобы они отдали нам богиню, отпустили небесную дочь. — Слова Зуриэль, я в точности переозвучиваю прекрасно понимающей нас дроу.
— Боги, какие ещё боги? Будь среди нас подобные — не ходили бы мы по земле… — Рассмеявшись, повисла на моём плече тёмная. — Любимый, из какого они племени, культа? Я чувствую в них безграничный магический потенциал, но умения их на уровне раба, что вилами над полем навоз разбрасывает. Вроде и опасен, но не убедителен…
Эсфея начинает закипать, я, добавив голосу печали, прижав к себе дроу, с ноткой секретности рассказываю кто и что такое Астаопа. Богиня, дитя… причина, по которой мне помогают Эсфея с Зуриэль, а так же проблема. Проблема, как оказалось, не только для меня, но и для дроу. Прародительница отвела нас к Астаопе, вернее к тому, что осталось от неё после долгих, длившихся почти что год, пыток и экспериментов. Дроу, эльфы прозвали их слугами тьмы не просто так, и сторона их зловещая клеймом сломанной психики отозвалась на оставшейся от Астаопы личности.
Везли её в закрытом шатре, прикованной магическими цепями к особой, пропитанной и укрепленной маной телеге. Подопытная номер «0». Существо, чьё обезглавленное тело отрастило себе голову, а голова смогла вырастить новое тело. Именно она, ½ части единого целого тела, причиной вспыхнувшей в Абу-Хайра эпидемии, превратившей пустыню в обитель мертвецов.
— Пожалуйста… п… пожалуйста… мне больно, пожалуйста… — На момент когда мы её обнаружили, в животе Астаопы, виднелась огромная дыра, её извлеченный желудок, кишки, изучала приставленная к ней группа алхимиков.
Видя дитя своё в столь ужасном положении, Эсфея тут же попыталась кинуться ей на помощь, в следующий миг так же, как и Зуриэль немногим ранее, оказавшись у ног Прародительницы.
— Вы… чёртовы дьявопоклонники, мучители… — Рыча с пеной у рта и ненавистью в глазах, кричала Эсфея.
— Мы? Из-за этой дряни погибло более двадцати тысяч невинных, и неизвестно, сколько ещё умрёт. — Оправдываясь передо мной, воскликнула дроу. — Я должна была узнать причину эпидемии, а после найти антидот!
— Да она же проклята… видно ведь, проклятье в её крови, опустите её, отпустите! — Тело Антиопы перестало слушаться, крик сменился на мычание. Дроу подавила её, растерянная, вновь взглянула на подопытную. Она с ног до головы ту оглядела, используя магию, какие-то заклятия, что-то бубня, отрицательно кивала. Королева ничего не видела.
— Позволь Эсфее помочь. — Обратился к дроу, и уже в следующую секунду тёмная, своими руками исцелив бессознательное божество, вручила той колбу с кровью, перемешанной с плотью.
— Любой, кто выпьет — становится одержимый демонами — измени это. Тогда я поверю, что ты хоть что-то можешь, и подпущу тебя к ней. — Небрежно кинула в сторону богини дроу.
Мгновение, пальцы Эсфеи лишь коснулись колбы, та, словно пустая, звенит, отзываясь вибрацией внутри сосуда, после чего божество заявляет: «Всё готово»
Дроу не верит, в её глазах читается, что ключ к спасению её народа не мог быть столь простым, магия, сотворённая Эсфеей оказалась слишком банальной и элементарной.
— Корни хаоса, Аид, это его рук дела, победить эту скверно не сложно…
— Брехня… Что ещё за Аид, как ты очистила кровь от скверны так быстро? Издеваешься надо мной, это твоих рук дело⁈ — Личная обида за свой народ, за своих детей, братьев, сестёр заставила дроу схватиться за оружие. Расправа, в глазах её читалось желанием показательно, чтобы все и каждый видел, как наказывают причастных к величайшему из ужасов, увиденных дроу. — Молись, чтобы твоя регенерации оказалась такой же как и у этой суки, а не то…
