"Фантастика 2025-134". Компиляция. Книги 1-33 (СИ) - Дмитриева Ольга

Куратор посторонился, предлагая мне первой шагнуть в кабинет. Я старалась держать спину прямо. Вест вошел вслед за мной. Дверь хлопнула, я заученно приветствовала всех собравшихся. Их оказалось гораздо больше, чем я ожидала.

Ректор восседал в огромном кожаном кресле за массивным столом из темного дерева. Он теребил короткую белую бороду и задумчиво смотрел на меня. В одном из кресел перед его столом восседал мой отец. Я старалась не смотреть на него, но непроницаемое лицо моего родителя сообщало знающим людям, что герцог Скау в бешенстве и сейчас полетят головы. Очень хотелось верить, что не моя…

Напротив него в таком же кресле расположилась Магрит Эллингбоу. Алый костюм подчеркивал фигуру, а улыбка на лице была насквозь фальшивой. Ида стояла за ее спиной, опустив голову и всхлипывая. Фастар в двух шагах от нее понурился и не поднимал головы.

Незнакомец с короткими светлыми волосами и бородой опирался на подоконник за спиной ректора. И по тому, как он глядел на пятикурсника, я догадалась, что это его отец. Короткий шрам на переносице придавал этому человеку вид закаленного воина. По его лицу нельзя было ничего прочесть. Но я не сомневалась, что он тоже будет выгораживать сына. Наверняка объединится с Мегерой.

Госпожа Стрэнд тоже была здесь. Скрестив руки на груди, она расположилась за креслом моего отца. А позади нее стояли Хеймир и Тира. Адепты держались за руки. От этой пары так и веяло спокойствием.

Получилось, что большая часть собравшихся на моей стороне, и это обнадеживало. Только присутствие отца навевало тревогу. Больше всего мне хотелось оказаться за спиной Вестейна сейчас. Но куратор на этот раз молча стоял за моим плечом, и его присутствие придало сил. Снова пришла мысль, что этими людьми мне придется править. Поэтому нужно держать лицо.

Первым заговорил ректор:

— Леди Скау, мы собрались здесь, чтобы разобраться в происшествии на празднике адептов. Я готов выслушать вашу версию. Пожалуйста, расскажите обо всем, что сможете вспомнить.

Я медленно выдохнула и начала говорить. Как и просил ректор, подробно, припоминая все сомнительные детали. Чем больше я рассказывала, тем сильнее белело от ярости лицо Мегеры. Ида продолжала всхлипывать за спиной матери. Но эта попытка разжалобить присутствующих явно не имела успеха.

Когда я замолчала, госпожа Стрэнд отрывисто бросила:

— Влияние было. Небольшое. Как раз уровень пятого курса. Все сходится.

Тут заговорил отец:

— Что скажете на этот раз, леди Эллингбоу? Чья дочь теперь нарушает правила? На этот раз точно не моя, вам так не кажется?

Пренебрежение в его голосе звучало хуже сарказма. Мегера дернулась, как от удара, и прошипела:

— Ида не виновата. Приревновала, с кем не бывает. Юные девушки всегда соперничают за внимание парней. Тем более, если оно достается чужачке…

Она сделала выразительную паузу. Незнакомец у окна заговорил:

— Фастар сам виноват в том, что повелся. Род Мэтисон накажет его по всей строгости, не сомневайтесь, герцог Скау.

Это было так неожиданно, что я изумленно вытаращилась на говорящего. И краем глаза увидела, что для Мегеры это признание тоже стало неприятным сюрпризом. Она настойчиво произнесла:

— Что бы ни задумала моя дочь, ничего страшного не произошло. Анна благополучно вернулась в комнату без посторонней помощи.

— Чего и следовало ожидать от девушки, которая блестяще показала себя в Лабиринте, — холодно произнес Вестейн.

Теперь злобный взгляд достался моему куратору. Я почувствовала толику морального удовлетворения. Никто не выгораживал Иду, кроме ее собственной матери. А у моего отца, похоже, зуб на герцогиню Эллингбоу. С того раза, когда Ида заработала мою вонючую месть.

А еще свою роль сыграла поддержка Хеймира. Я была ему за это благодарна, хоть и не до конца понимала мотивы парня. Мне казалось, что после Лабиринта его отношение ко мне изменилось. Мы стали соперниками, и он это понял. Но пока играл честно.

Мой отец пренебрежительно сказал:

— Я ожидаю, что ваша дочь, леди Эллингбоу, тоже будет наказана как полагается. Как родом, так и своим учителем, которого я сейчас здесь не вижу. Надо же, при малейшем проступке Анны он смел писать мне. А когда что-то натворила его ученица, оказался так занят, что даже не явился? Надеюсь, ему передадут мое требование.

Ректор пояснил:

— Пробуждение родового источника. Господин Крон явится к вечеру. Не сомневайтесь, Академия примет все положенные меры. Адептке Эллингбоу будет назначено наказание, и юному господину Мэтисону тоже.

Фастар по-прежнему не поднимал головы. Отец степенно кивнул и поднялся. Затем он бросил снисходительный взгляд на Мегеру и любезно сообщил:

— К счастью, на этот раз вы почти меня не побеспокоили.

Магрит Эллингбоу каким-то чудом выдавила улыбку. Ида метнула на меня злобный взгляд, но сказать ничего не посмела. А затем ко мне повернулся отец, и на всех остальных мне стало наплевать. Потому что смотрел он на меня как-то странно. Оценивающе. Такое бывало, когда он не знал, какое наказание выбрать. Но в этот раз я ни в чем не провинилась! Поэтому вместо того, чтобы склонить голову, прямо и открыто посмотрела ему в глаза. Несмотря на то, что внутри все сжалось в ожидании проблем.

Но заговорил он на удивление спокойно:

— Слышал, ты делаешь успехи. Я рад, что на местных соревнованиях ты выступила достойно.

— Блестяще, — бесстрастно поправил Вест. — Она выступила блестяще. Думаю, эти состязания станут легендой Академии.

Отец благосклонно кивнул, принимая похвалу с таким видом, будто комплимент сделали ему лично, и продолжил:

— Слышал, что тебе пригласили на весенний бал во дворец Правителей Севера. Надеюсь, и там ты не уронишь честь рода и будешь вести себя как подобает.

Я так удивилась, что не нашла слов. Совсем недавно требовал, чтобы я носа из Академии не высовывала, а теперь разрешает идти на бал. Неужели мои успехи заставили отца хоть немного смягчиться? Может быть, хотя бы теперь он меня простит за выходку с деканом Бартом…

Отец распрощался со всеми присутствующими и вышел. Ректор махнул рукой, позволяя нам удалиться. Мое сердце пело. Ида будет наказана, Мегера в ярости, Фастар тоже получит по заслугам. И от ректора, и от своего рода. Да еще и надежда на прощение отца. А самое главное — никаких писем от Гольдберга!

Вестейн снова появился на пороге моей комнаты поздно вечером. Я вышла из ванной и обнаружила, что куратор стоит у меня под дверью и держит в руках объемистый сверток.

— Что это? — озадаченно спросила я.

Глава 6. Весенний бал

Я протянула руки, чтобы принять сверток, и с удивлением поняла, что Вест собрался уходить.

— Даже не посмотришь, подошло или нет? — немного обиженно спросила я.

Он покосился на дверь в домик и медленно провел пальцем по моей щеке. Но это меня совсем не утешило. Вестейн понял это по моему взгляду и с сожалением прошептал:

— Меня ждет еще одно дело, не терпящее отлагательств. Встреча с одним из старых друзей отца, сегодня он в ночном облете. Хочу задать ему пару вопросов.

Я нехотя кивнула, прижимая к себе сверток. Вест попытался меня подбодрить:

— До бала осталось всего несколько дней. Там увижу тебя в этом платье. Если не понравится… Скажи Свейту, попытаюсь раздобыть другое.

Тень беспокойства в его взгляде сообщила, что этот вопрос моего куратора очень волнует. Но затем он как ни в чем не бывало продолжил:

— Ида и Фастар получили наказания, а твой отец сегодня был у Правителей Севера. Пытался о чем-то договориться. Думаю, тебя оставят в покое.

— Но не тебя, — прошептала я.

Вест неопределенно пожал плечами и бросил на меня еще один беспокойный взгляд, чем изрядно меня озадачил. Куратору явно хотелось знать, оценю я его старания, или нет. Но затем он ушел.

Я отправилась в комнату и осторожно развернула подарок. Восхищенный вздох помимо воли вырвался из моей груди. Он серьезно считает, что мне могло не понравиться?!