Ознакомительная версия. Доступно 234 страниц из 1167
В ночи её секира так блестит!
Но говорят, портниха виртуозная,
пускай жена мою заботу ощутит! — радуется Кифри и легко оставляет супругу в обществе Спички.
Интрига быстро развивается, дело доходит до примерки, дварфиха с гномихой скрываются за ширмой, откуда, под дружный свист зала, вылетает сначала женское платье, а потом выкатывается дварфовская кираса.
В следующих сценах ловкая Завирушка устраивает им свидания под самым носом у мужа, отвлекая его разговором, пока за ширмой идёт очередная «примерка». И всё бы хорошо, но вскоре новые платья становятся узки в талии весёлой жёнушке. Муж ликует, что их брак, долгое время бывший бесплодным, наконец-то принёс наследника.
— Как счастлив я, ребёнок наш родился!
Наш брак надёжен стал как никогда!
Я в верности её зря усомнился,
но у младенца почему-то борода… — поёт напоследок Кифри, и зал взрывается хохотом и аплодисментами.
Дварфы топают, хлопают и даже стучат по полу древками секир, выражая максимальное одобрение. Спичку раз за разом вызывают на бис, каждый раз встречая приветственным рёвом и кидая к её ногам кошели с серебром.
— В каждом втором кошеле — приглашение, — делится она, пересыпая монеты в мешок. — Вот, например: 'Обладательнице лучшей секиры, виденной мной когда-либо!
Не соблаговолите ли вы почтить приятностию встречи одинокого, но очень респектабельного дварфа (меня)? Имею долю в фабрике по производству подкованных боевых сапог наилучшего качества, каковые отлично смотрелись бы на вашей прекрасной ножке, прелестница. Всего лишь за одно упоминание со сцены предприятия «Сапоги-эльфодавы братьев Рамхайн» я готов обуть всю вашу труппу, включая чревовещательного козла!'
— Ничего себе, — удивилась Завирушка. — Какие перспективы!
— Никогда не бери за рекламу товаром, — тут же подскочил табакси. — Ты уникальная звезда дварфийской сцены, а не какая-нибудь полурослица-стримерша из захолустья, кривляющаяся в хрустальный шар для полсотни подписчиков.
— И не собиралась, — фыркает в бороду Спичка, — хотя сапоги у него отличные. Известный бренд!
* * *
— У нас тут небольшой форсмажор, — Бардрин Платиновая Наковальня выглядит непривычно смущённым, теребя ленточки в бороде.
— В каком смысле? — напряглась Спичка.
— Давайте выйдем на сцену, — отводя глаза, сказал дварф. — Сами увидите.
На краю сцены возле рампы стоит, подбоченившись, давешний толстяк из труппы «Развесёлые менестрели». За ним, почти невидимые в сумраке зала, столпились его товарищи.
— И что это значит? — недовольно спросил Полчек.
Поднявшись из кресла, он внезапно обнаружил, что коктейль — не такой безобидный напиток, как казалось, и ноги держат его не так прочно, как хотелось.
— Мы вас вызываем! — гордо заявил Жирный.
— Куда? — не понял Полчек.
— Дилетанты! — донёсся презрительный громкий шёпот от менестрелей. — Любители!
— На менестрель-баттл, разумеется!
— А зачем оно нам? — пожал плечами Полчек.
— Традиция, — быстро шепнул ему Бардрин. — Древний обычай бродячих менестрелей. Нельзя отказываться.
— Ну, нельзя так нельзя, — равнодушно кивнул Полчек. — Принимаем вызов. Пойду присяду, а то что-то устал. Франциско!
— Да, господин.
— Принеси мне ещё стакан… Пожалуй, того, малинового.
— Но, господин… — Полчек проигнорировал его, направившись за кулисы.
— И как это происходит? — поинтересовалась Спичка.
— Менестрели выступают по очереди. Публика оценивает. Кого оценили выше, тот и победил.
— Звучит несложно. Но зачем это им?
— Думаю, «развесёлым» никто не предложил ангажемент сегодня, и это для них единственный способ попасть на сцену, — уверенно предположил Бардрин. — Кроме того, успешность выступлений определяется по размеру доната. Видите те ящики?
Два работника клуба вынесли одинаковые коробки с прорезями вверху и установили их на разных концах сцены.
— Одна ваша, другая труппы Жирного. Зрители будут кидать монетки тем, кто им понравился. Кому накидали больше — тот победитель, но каждый исполнитель в конце заберёт содержимое своей коробки. Дела у Жирного идут не очень. Думаю, ему просто нужны деньги.
— Кому они не нужны? — вздохнула Спичка.
— А с вами, прекрасная дварфийская дева, мы этот вопрос ещё обсудим отдельно! — подмигнул ей Бардрин и ушёл со сцены.
* * *
— Вызвавший выступает первым, — заявил Жирный. — На первый раунд я выйду сам!
Толстяк с лютней влез на сцену и раскланялся. С минуту он крутил колки и дёргал струны, пытаясь добиться от инструмента хоть какого-то строя. Лютней, похоже, чаще лупили по головам в кабацких драках, чем использовали её по назначению. Потом, видимо, отчаялся и решил играть так.
— Под небом из дымов
Есть город и завод.
С крепчайшими воротами,
Из вековых дубов… — запел он оду Жерлу.
— Хороший заход, — шёпотом прокомментировал Бардрин, — дварфы — изрядные патриоты.
И действительно, к левой коробке, предназначенной «Развесёлым менестрелям», потянулись зрители. Зазвякало серебро.
— В том городе куют,
и в формы льют металл,
промышленный стека-а-ется,
В него весь капита-а-ал… — разливается хриплым соловьём Жирный.
Зрители одобрительно кивают, серебро звенит активнее.
— Купи, купец, гвоздей и молотков,
И запаси коням стальных подков,
С ними получи топор на сда-а-ачу,
Он в дороге принесёт уда-а-ачу! — завыл бард берущий за сердце припев.
Некоторые дварфы даже прослезились от такого трогательного текста.
— Да, перебить это будет нелегко, — мрачно сказал Бардрин, когда певец закончил. — Но вы уж постарайтесь. Если они победят, придётся дать им ангажемент. Вы себе не представляете, как они меня достали: пьют всё, что горит, и тащат всё, что гвоздями не приколочено.
— Не вопрос, братан… Или сеструха, — сказал табакси. — Моя очередь.
Фелиноид развязной походкой вышел на сцену, подпрыгнул, поклонился, взмахнул хвостом, отстучал задними лапами короткую чечётку и начал:
Я чего вам скажу, братушки-дварфы,
этот жирдяй — он реальный варвар!
Он не видит в Жерле ничего, кроме дыма!
Это, парни, вообще типа мимо!
Город вы строили своими руками,
топорами, молотами и мастерками.
Чего жирдяю никогда не понять —
этот город никому не отнять!
Он видит в Жерле только товары и деньги,
но взять их руки его короте́ньки,
он просто жадина придурковатый,
желающий забрать ваши куспидаты.
Жерло — не только заводы и банки,
это храмы и мосты, бублики и баранки,
это, не буду невежлив и груб,
в том числе и ваш ночной клуб!
Жерло — город тысячи улиц,
десятков заводов и сотен кузниц,
но главное, что не понял тот варвар,
Жерло — это город дварфов!
— Всё, они его с потрохами, — прокомментировал Бардрин, — я сам готов бежать к ящику, развязав кошель… Как верно он сказал про «город дварфов»!
Менеджер клуба вытер скупую слезу, сбежавшую по бороде.
Ознакомительная версия. Доступно 234 страниц из 1167
