"Фантастика 2025-116". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Гладышев Сергей А.

Шмидт снова замолчал.

– И что ещё? Говорите уже, черт возьми! – Вардис почувствовал, как его начинает охватывать паника.

– А вот «Молот Тора», – едва слышно прошептал лейтенант. – Он… он…

– Что с ним? – рявкнул Вардис.

– Они его сломали, – выдохнул Шмидт. – Полностью уничтожили.

В эту ночь, в тусклом свете ночника, Йозеф Вардис впервые в жизни осознал, что такое настоящий ужас. Новости о «Молоте Тора» буквально раздавили его. Он чувствовал, как силы покидают его, как в висках толчками стучит кровь, будто желая вырваться наружу, стремясь покинуть его бедную голову.

Он медленно положил трубку, не в силах вымолвить ни слова. В голове, словно осколки разбитого зеркала, проносились мысли:

«„Молот Тора“ уничтожен… Президент… Карьера… Расстрел…»

Вардис, с трудом поднявшись с кровати, подошёл к зеркалу и с ужасом увидел, что его волосы, ещё вчера каштановые, теперь покрылись седыми пятнами.

Йозеф понимал – это конец. Президент не простит ему такого провала.

* * *

– Не могу поверить, что вы разнесли к чертям этот «Молот Тора», – хохотал Борис, поглощая на завтрак яичницу с беконом. – Я даже специально включил новости Австро-Венгрии, чтобы посмотреть на их рожи, когда они узнали, что их чудо-пушка превратилась в груду металлолома!

– Ты настоящий герой, Теодор, – восхищённо произнесла Анастасия, глядя на меня своими огромными синими глазами. – Боря прав, ваша операция в Австро-Венгрии… это было просто невероятно!

Я усмехнулся.

– Да ладно вам, – отмахнулся я. – Это просто работа.

Но в глубине души мне были приятны их слова.

– Просто работа?! – Борис, дожевывая бутерброд, удивлённо посмотрел на меня. – Теодор, ты уничтожил «Молот Тора», это легендарное оружие, о котором ходят легенды! Проник на секретную базу, обвёл вокруг пальца всю австрийскую армию, да ещё и князю привет передал! Да об этом теперь легенды слагать будут!

Я отложил вилку, откинулся на спинку стула, и с удовольствием сделал глоток свежего апельсинового сока. После насыщенных событий, проведенных в постоянном напряжении, я проспал целые сутки. И теперь завтрак в уютной обстановке собственной усадьбы казался настоящим блаженством.

– А что насчёт князя Бобшильда? – спросил Борис. – Как думаешь, он простит тебе… ну, всё это?

– Князь, наверное, сейчас в бешенстве, – подхватила Анастасия.

– Не думаю, что он сможет связать произошедшее со мной. Мы не оставили следов. Так что, скорее всего, ответственными за обстрел назначат кого-то из австро-венгров.

Мы ещё немного поболтали о прошедшей операции, обсуждая детали, вспоминая забавные моменты. А потом я решил проверить, как идут дела с моим проектом по строительству нового детского приюта.

– Привет, Ганс! – сказал я, поднося телефон к уху. – Буду на объекте через полчаса. Как там у вас дела?

– Буду ждать, Теодор, – ответил Ганс взволнованным голосом. – Но у меня есть для тебя кое-какие… гхм… новости.

– Снова эти бюрократы? – я уже догадывался, что именно случилось.

– Да, была комиссия, – подтвердил Ганс. – И они… закрыли стройку. Сказали, что мы нарушаем кучу норм, и что приюта не будет, если мы не исправим всё в кратчайшие сроки. Мы пытались до тебя дозвониться, но ты был недоступен…

– Ладно, Ганс, – перебил я его. – Я скоро буду. Разберёмся.

Отключив телефон, я устало потёр переносицу. Власти Лихтенштейна явно решили, что война с Австро-Венгрией – это недостаточно проблем для маленького княжества. Они с упорством, достойным лучшего применения, продолжали ставить мне палки в колёса. Сначала контракт на строительство укреплений, потом попытка отравления, а теперь даже приют не дают построить для детей, которые остались без крова.

Мы с Гансом нашли идеальный участок земли – на окраине Вадуца, в тихом и живописном месте, вдали от городской суеты. Строительство шло полным ходом, мои рабочие трудились круглосуточно, и уже через неделю здание приюта было практически готово. Но, как и ожидалось, власти, узнав о моём проекте, решил вставить палки в колеса.

Через полчаса я уже был на стройке. Здание нового приюта было практически готово – оставалось лишь закончить внутреннюю отделку и благоустройство территории.

Встретив меня у ворот, Ганс, нервно потирая руки, поспешил сообщить плохие новости. Оказалось, что на стройку нагрянула комиссия с проверкой.

– …они начали проверять абсолютно всё! – рассказывал Ганс, размахивая руками. – …толщину стен, качество материалов, наличие пожарных выходов… Мол, всё это не соответствует нормам и стандартам. Заявили, что мы нарушили кучу строительных норм и что приюту не быть, если мы всё не исправим. Я пытался объяснить, что мы старались сделать всё максимально комфортным для детей, но… В общем, полный бред!

Я пробежал глазами документы. В конце был официальный приказ о приостановлении строительных работ, скреплённый печатью администрации Вадуца.

Да уж, в этом мире бюрократия процветала. Чиновники, ослеплённые собственной важностью, создавали правила ради самих правил.

– Ладно, разберёмся, – сказал я. – Где сейчас эта комиссия?

– Так уехали давно…

– Звони и вызывай их снова, – кивнул я. – Придётся разбираться с ними лично.

И действительно, через несколько часов на строительную площадку приехала княжеская комиссия – двое мужчин и женщина. Они вышли из своего шикарного автомобиля, с надменным видом оглядели стройку и, не поздоровавшись, направились ко мне.

– Господин Вавилонский? – спросил один из мужчин, высокий худощавый брюнет с серыми глазами. – Мы представляем комиссию по контролю за строительством социальных объектов. И вынуждены вам сообщить, что ваш проект нового приюта не соответствует установленным нормам.

– Я внимательно изучил ваши требования, – ответил я спокойно. – И готов гарантировать, что все они будут выполнены.

– Это хорошо, – кивнул мужчина. – Но вы должны понимать, что речь идёт о детском приюте. Здесь должны быть созданы все условия для комфортного проживания детей.

– Разумеется, – согласился я. – Именно это мы и делаем.

– Позвольте мне прояснить некоторый момент, – вмешался другой член комиссии – плотный мужчина с одутловатым лицом. – Речь идёт о невозможности продолжения стройки. У вас тут грубейшие нарушения!

– И какие именно нормы мы нарушили? – спокойно спросил я, глядя ему прямо в глаза.

– Во-первых, – вмешалась женщина, полная блондинка с ярко-красной помадой на губах, – площадь жилых помещений для детей недопустимо мала! На каждого ребёнка должно приходиться не менее двадцати квадратных метров! У вас же, – она с презрением посмотрела на большое здание приюта, – едва ли набирается пятнадцать!

– Во-вторых, – продолжил брюнет, – санитарные нормы! У вас всего по одному санузлу на комнату для пятерых детей! Это недопустимо! Нужно, как минимум, два, и оборудованы они должны быть специальной сантехникой! А где ванны? Почему вы устанавливаете только душевые кабины.

И они, перебивая друг друга, начали зачитывать бесконечный список требований.

– … игровая комната должна быть не менее ста квадратных метров, – говорил одутловатый.

– … в столовой нужно предусмотреть современные вытяжки и мойки, отвечающие всем санитарным нормам, – добавляла женщина.

– … в медицинском блоке должна быть отдельная процедурная для сдачи анализов, – не унимался брюнет.

– … нужна комната для занятий музыкой…

– … библиотека, с отдельным читальным залом и скоростным интернетом…

– … спортивные залы, с возможностью играть в большой теннис, футбол и баскетбол…

– … кабинет психолога, комната отдыха для персонала, прачечная, гладильная, кладовая…

Я слушал внимательно, стараясь не перебивать. Список требований был длинным и, честно говоря, абсурдным. Они требовали создать не просто приют, а настоящий дворец для детей. С такими условиями в Лихтенштейне не было ни одного приюта, да и, наверное, во всей Империи тоже.

Ганс, который стоял неподалёку, подозвал меня к себе и тихо прошептал: