– Ее кто-то провожал? – не отставал Лу Цао.
Управляющий замешкался на пару секунд, прежде чем покачать головой.
– Нет, никто. Второй госпожи здесь нет.
Он столь быстро закрыл дверь, что чуть не ударил ею по лбу Лу Цао.
– Ох, не нравится мне это, – пробормотал тот.
– У мастера Лу есть какая-нибудь вещица Юэлян?
Помедлив, Лу Цао достал кисть.
– Юэлян постоянно забывает ее у меня.
Взяв кисть, Вэнь Шаньяо начертил ею в воздухе узор, что на мгновение вспыхнул золотом и тонкой светящейся ниточкой повел вперед.
– Идемте.
– Что ты сделал?
– В Цзеши я познакомился с адептом из Сюэши. Она научила меня искать следы по остаткам ци на вещах, – соврал Вэнь Шаньяо, стараясь не упускать из виду след.
– Ты сумел выучить приемы другого клана? – не смог подавить удивление Лу Цао. – Разве это возможно, не зная их учения?
– Оно само так получилось.
Лу Цао задумался, и Вэнь Шаньяо внутренне насторожился.
Чтобы постичь навыки другого клана или школы, нужно было хотя бы понять их учение, если не встать на его путь, что давалось весьма непросто. Люди из секты Вэньи благодаря своему учению были способны копировать чужие стили, не вдаваясь в подробности. Полезное умение, но порой вызывало вопросы у других.
Какое-то время след и вправду вел в сторону гор Цзыю, но примерно за ли свернул. Пройдя мимо узких улиц и обшарпанных зданий, они вышли к рыбацким домикам на берегу Сивана. Нить вела к самой дальней хижине, к которой заклинатели и направились, обходя старые лодки, ловушки для крабов и порванные сети. Немногочисленные рыбаки разбирали улов, другие жаловались на мелкую рыбешку и на то, как трудно зимой поймать что-то хорошее.
– Достопочтенный, а тот дальний домик кому-то принадлежит? – поинтересовался Вэнь Шаньяо у рыбаков.
– Уже год как заброшен. Мы там старые инструменты храним.
– А кто-то в него сегодня заходил?
– Не видели. Да и кому он нужен? Надавишь, и того гляди упадет.
Поблагодарив рыбаков, заклинатели подошли к домику. Дверь поддалась не с первого раза, Лу Цао чуть не оторвал ручку, прежде чем открыл ее. В лицо тут же ударил застоявшийся запах старого дерева, сушеной рыбы и крови. Вэнь Шаньяо затошнило: запах крови был настолько тяжелым, что стало трудно дышать.
Окна в домике были заколочены, и свет едва проступал через щели досок. Лу Цао поспешил зажечь бумажный амулет и, пошатнувшись от представшего зрелища, тяжело облокотился о дверной косяк.
Стены, пол, даже потолок – все заливала кровь. В центр комнаты сбросили старые паруса и сети, а на них, не двигаясь, лежала девушка. На коже ее рук и ног чернели синяки, одежда была изорвана в клочья, а лицо изуродовано глубокими шрамами и залито кровью.
Тело Вэнь Шаньяо застыло, словно кто-то наложил на него печать, и в голове стало пусто. Он смотрел на Мэн Юэлян и чувствовал поднимающийся из глубин живота холод, который сковывал легкие и сердце, пробираясь в голову. Дышать стало невозможно. С трудом устояв на ногах, он закрыл ладонью лицо.
Что с ним? Откуда это чувство? Он болен? Нет… он в ужасе.
На секунду Вэнь Шаньяо подумал, что уже поздно, пока не услышал приглушенные хрипы. Лу Цао тут же выпрямился и подошел к Мэн Юэлян, боясь даже притронуться к ней.
– А-Лян, кто же тебя так? – прошептал он, и его ресницы намокли от слез.
Вэнь Шаньяо все же подошел к девушке, замерев при виде ее изуродованного лица. Он с трудом различил нос и рот, глаза же терялись в крови, а через широкие порезы можно было увидеть кость. Наклонившись, Вэнь Шаньяо коснулся лужицы крови, а потом покинул лачугу. Закрыв глаза, он слизал с пальца каплю, сосредоточившись на неясном видении, что постепенно приобретало краски.
– Тебе и правду повезло, сестрица. Наверное, впервые в жизни повезло.
Сильные мужские руки держали Мэн Юэлян, не давая ей вырваться. Над ней стояла девушка с полупрозрачной тканью на лице. В волосах сверкали украшения из драгоценных камней, а на лбу распустился хуадянь [93]. В руке девушка сжимала клинок в белых ножнах с красной кисточкой, то и дело крутя его в пальцах.
– Отпусти, Гуансянь, – велела Мэн Юэлян. – Разве не знаешь, чем грозит причинение вреда одному из заклинателей? Отец не сможет тебя защитить!
– Заклинатели тоже люди и не откажутся от пары тысяч лян. Подумаешь – какая-то девчонка, которая чудом попала в клан. Наивно было считать, что ты там останешься навсегда.
– Гуансянь…
– Заткнись, – велела девушка, залепив ей столь звонкую пощечину, что в ушах загудело. – Почему ты вообще оказалась в Байсу Лу, безродная девка?! Думаешь, я поверю, что ты достойнее меня?! У тебя ничего нет – даже матери! Так почему ты стала заклинателем?!
– Может, потому, что кому-то уже пора смириться и понять, что деньги не все решают? – через боль усмехнулась Мэн Юэлян. – Или ты на это не способна?
Лицо Мэн Гуансянь вспыхнуло от злобы. Вытащив из ножен кинжал, она ударила им сестру, порезав ей щеку. Та вскрикнула от острой боли, стараясь не дать волю слезам.
– Знаешь, что это за нож, сестричка? – прошипела Мэн Гуансянь, поднеся лезвие к глазам сестры. – Он сделан из кости демона. Шрамы от него заживают очень медленно, и ни один лекарь не способен избавиться от них. Я сделаю так, чтобы ты до конца своей жизни прятала лицо. Вскрою, как паршивую овечку!
– Отец накажет тебя!
– Ха, отец меня слишком любит, чтобы это сделать. Вдобавок ты действительно думаешь, что кто-то за тобой придет? И будет искать виновного? Ты слишком наивна, сестрица.
Вэнь Шаньяо открыл глаза. Он невольно коснулся щеки, с облегчением не нащупал шрам.
Заглянув в хижину, где Лу Цао пытался при помощи печатей остановить кровотечение, он снова закрыл глаза. На смену удивлению постепенно приходила злость. Как кто-то посмел испортить его игрушку? Так легко распорядиться ее жизнью и выкинуть, оставив Вэнь Шаньяо лишь изуродованную оболочку? Эта девчонка Гуансянь слишком много о себе возомнила, и лучше бы ей сейчас прятаться. Гнев Короля Бездны мало кто переживал.
Качнув головой, Вэнь Шаньяо направился к поместью семьи Мэн. О нет, он не собирается никого убивать, но сделает так, что Гуансянь до конца своей жалкой жизни будет жалеть о том, что покинула этим утром комнату.
– Зачем вновь пожаловали? – уже с явным раздражением приветствовал управляющий, увидев на пороге Вэнь Шаньяо.
– И что же заставило вас соврать в прошлый раз?
– Простите? – возмутился мужчина. – Я бы не посмел соврать.
Вэнь Шаньяо склонил голову, и в его янтарных глазах зажглись белые огоньки, заставив управляющего покрыться холодным потом. Отступив назад, он, упав на колени, несколько раз ударился лбом об землю и воскликнул:
– Прошу простить этого никчемного человека! Мне действительно жаль, что я солгал, но я не мог сказать иначе!
– Простить? Я не твой хозяин, хотя с радостью убил бы тебя на месте. Передай господину Мэну, что я желаю с ним встретиться. Сейчас же.
– Понял!
Управляющий быстро поднялся и скрылся из виду, вскоре вернувшись обратно.
– Прошу за мной, господин Мэн ждет вас.
На этот раз он повел Вэнь Шаньяо к главному дому, в котором собралась практически вся семья. Судя по всему, у них было собрание, прерванное внезапным приходом заклинателя.
Напротив дверей сидел господин Мэн с женой. Ее кожа была столь белой, что казалась болезненной, а в черных густых волосах распустились цветы из золота и драгоценных камней. Она была уже немолода, но отчаянно скрывала свой возраст и увядшую кожу за одеждами и украшениями.
Сбоку сидели наложницы и несколько сыновей. Одни старались как можно незаметнее поправить одежды или выбившуюся прядь, другие же, позабыв обо всем, с интересом смотрели на нежданного гостя.
– Моя семья приветствует заклинателя из Байсу Лу, – поднялся господин Мэн. – Позвольте узнать, что привело вас сюда?
