"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Бердникова Татьяна Андреевна

– Приятного аппетита, – сказала кукла.

Один из пирожков оказался с грибами, а второй – с какой-то непонятной сладковатой начинкой зеленого цвета. Но она съела и его. Чай был с привкусом мяты и каких-то других незнакомых трав. Сделав всего несколько глотков, принцесса почувствовала прилив сил и ощущение покоя. Похоже, непростой напиток… Если допить до дна, то и уснешь тут, пожалуй. Она поднялась со стула, сбросила с себя промокшее грязное платье и переоделась, не обращая внимания на то, что глазок камеры под куполом беседки и не подумал отворачиваться. Пусть смотрят. Пусть те, что сидят у мониторов наблюдения, захлебнутся слюной. Ей все равно…

– Я провожу, – предложила кукла, слезая со стула, и направилась к выходу.

– Обойдусь, – попыталась остановить ее Анна, но та даже ухом не повела и двинулась в прогал между двумя кустами.

Действительно, отказываться от провожатого было глупо. Сюда она шла, не разбирая дороги, и возвращаться лучше было кратчайшим путем. Кукла с нечеловеческой ловкостью перепрыгивала через кочки, замирая и оглядываясь, едва принцесса отставала более чем на три десятка шагов.

– Далеко еще? – спросила Анна через полчаса блужданий по склону холма.

– Уже пришли, – заявила кукла, не оборачиваясь. Она уже вышла на тропу, помчалась дальше со всех ног и вскоре скрылась из виду.

Принцесса, не ускоряя шага, двинулась в том же направлении, но тут кто-то положил ей ладонь на плечо. Она замерла от испуга. Там, за спиной, не могло быть никого – она не слышала звука шагов, никто не дышал ей в затылок, и даже не было ощущения, что кто-то смотрит ей в спину. Если подкрался незаметно – значит, враг! Тот, чьи помыслы честны, не заходит со спины… Была, помнится, такая считалочка.

Впрочем, какая разница: друзей здесь нет и быть не может.

– Послушайте, принцесса! Честно говоря, я уже основательно подустал от ваших выходок. У нас не так много времени, чтобы сделать ваше спасение хоть чуть-чуть более вероятным. Мы должны буквально за три дня не только загрузить в ваш мозг несметное количество информации, но и научить вас ею пользоваться. Задачи, которые вам предстоит решать, требуют огромных знаний, виртуозной логики, исключительной интуиции, а порой даже чего-то большего. Но вы, похоже, уже смирились с тем, что жизнь ваша кончена! – Этот писклявый голосок невозможно было ни с чем спутать. За спиной, положив ей на плечо мокрую скользкую лапу, стоял конфедент-советник Иона. Но как это неуклюжее существо могло подкрасться к ней так незаметно? По воздуху летел? Анна резко повернулась к нему лицом и, глядя в его разноцветные глазки, горящие недобрым блеском, сказала резко и твердо:

– Если я и продолжу занятия, то вовсе не потому, что вы меня уговариваете!

Она дернула плечом, вырвавшись из его скользких пальцев, и пошла по тропинке туда, где за туманом вот-вот должен был появиться белый домишко под черепичной крышей, в котором ее наверняка уже поджидает Чатул Мау. Стоит дойти, и начнется экзекуция с табуреткой. Мало того что этот мерзкий, косматый, низкорослый старикашка копается в ее голове, так от него еще и препротивно воняет старой подгнившей ветошью.

Идти было действительно недалеко. Внезапно кончился мелкий моросящий дождь, порыв ветра рассеял туман, и она увидела, что дверь, сколоченная из горбыля и обитая старым ватным одеялом, прямо перед ней – на расстоянии вытянутой руки. Впрочем, пора уже привыкнуть, что на этой планете нельзя верить никому и ничему – даже собственным глазам и прочим органам чувств.

Чатула в комнате не было, зато кукла как ни в чем не бывало сидела на табурете и беспечно болтала ножками, обтянутыми белыми гольфами.

– Пришла? Ну и славно… – Что-то в голосе куклы было не так… Тембр голоса не отличался от того, что был раньше. Но интонации… Нет, не могла кукла Ариша говорить так – с плохо скрываемым раздражением. У киборгов нет эмоций, нет характера, нет желаний, есть лишь программа. И есть в этих интонациях, в этой манере говорить что-то знакомое, что-то из недавних воспоминаний, совсем недавних…

– Ты догадалась! Хорошо… – Кукла усмехнулась. – Я знал, что ты поймешь, но не думал, что так скоро.

– Кто ты?

– Это важно?

– Откуда мне знать?

– Хороший ответ. – Чатул, прикинувшийся куклой, резво пару раз хлопнул в ладоши. – Действительно, порой бывает трудно судить, что имеет значение, а о чем лучше не знать. Но не кажется ли тебе, что иногда лучше не знать именно то, что имеет значение?

– Может быть. Но это касается только тех, кому нечего терять.

– Тебе, принцесса, как раз есть что терять. Ты молода, хороша собой, у тебя вся жизнь впереди – может быть, очень долгая, и не исключено, что вполне счастливая.

– Верни себе прежний облик.

– Я, собственно, и сменил его исключительно затем, чтобы вызывать у тебя меньше отвращение.

– Так еще хуже.

– Хорошо. Только отвернись. Не думаю, что момент, когда это тело вывернется наизнанку, доставит тебе удовольствие.

– Мне все равно.

– Как хочешь… Я чувствовал, что мой обычный вид тебе неприятен, и пытался лишь предстать перед тобой в более привлекательном образе. Твоя неприязнь ко мне мешает взаимопониманию. – Едва закончив фразу, кукла буквально за пару мгновений превратилась в извивающиеся и пульсирующие сгустки плоти, а потом Чатул обрел свой прежний вид – сморщенное лицо, всклокоченные седые волосы на голове, свалявшаяся борода. Вернулся даже запах прелой ветоши, по которому она всегда угадывала его приближение. – Теперь довольна?

– Довольна я буду, когда все кончится. И все-таки кто ты, Чатул Мау?

– А ты разве не догадалась? Если ты поняла, что я не человек, то обо всем остальном догадаться нетрудно. Во вселенной только два вида существ обладают подобием разума. А если говорить о людях, то разумными вас можно признать лишь с очень большой натяжкой.

– Но котхи не имеют тел.

– Котхи могут иметь все, что считают нужным. Беда в том, что большинству из нас уже не нужно ничего.

– А эти… Из Корпорации. Они знают, кто ты?

– Нет.

– Почему же ты открылся мне?

– Потому что мне надо тебя кое-чему научить. А для этого между нами должно быть доверие.

– Доверие? Все равно всей правды ты не скажешь.

– Не скажу, – согласился котх, – но не потому, что хочу от тебя что-то скрыть. Во-первых, тебе не нужна вся правда, во-вторых, я и сам знаю не все, а в-третьих, многое из того, что я мог бы и хотел бы сказать, недоступно твоему пониманию. Да и в языке вашем недостаточно слов, чтобы донести суть многих понятий.

– Пока мне интересно лишь одно: зачем ты здесь и почему на них работаешь?

– На них? Нет, ни на кого я не работаю. У меня свои цели.

– Какие?

– Ты знаешь, что такое совершенство?

– Думаю, что да. Но, наверное, не совсем.

– Вот именно. Не совсем… В том-то и преимущество людей, что у вас есть цели – у каждого своя. Это заставляет вас стремиться к лучшему, преодолевать страх, плакать и смеяться, любить и ненавидеть. А все потому, что ваша жизнь несовершенна. Совершенство – это тупик. Чтобы двигаться дальше, нужно вернуться назад – в ту точку, откуда дальнейший путь неочевиден. Я понятно объясняю?

– Понятно. Только при чем тут я?

– В Лабиринте проявляются самые сокровенные желания, обостряются чувства, интуиция. От некоторых из людей, что прошли его, мы уже получили немало подсказок, к чему еще можно стремиться, мимо чего когда-то прошли котхи. А совершенство, которого достигли мы, – это тупик, за которым только небытие.

– А если я не пройду Лабиринт?

– От тех, кто его не прошел, мы тоже получаем немало подсказок.

– Значит, тебе все равно, выживу я или погибну?

– Не совсем… Я хочу, чтобы ты выжила. В этом желании нет логики, но именно тем оно и ценно. Котхи утратили остроту чувств, но многие из нас осознают, что с этим мы утратили полноту жизни и смысл бытия. С другой стороны, мы видим, как мелки, как ничтожны ваши цели, как примитивны ваши чувства, как нелепо устроено ваше общество. Так что не задирай носа, принцесса. Человек – вовсе не венец творения. Еще вопросы есть?