− Он в какой-то ловушке! − в сердцах сказал Вэн. Схватив копьё, он стал ширять остриём в почву вокруг Вимпро. Копьё натыкалось на что-то твёрдое, сродни дереву.
− Это хищное дерево, скорее всего. Надо что-то делать!
− Что? — Байз присел, разгребая рядом с телом сержанта почву. — Точно! Это какое-то земляное дерево!
− И что делать? — отчаянно вскричал Вэн. − Оно его сейчас жрёт! Надо тащить!
− Тащить бестолку! Там, скорее всего, шипы или зубы в противоположную сторону. Или оно его так сдавило, что…
− Давай тянуть! Других вариантов пока не вижу! — Вэн схватил за руки. Байз опять схватил под мышки. Когда потянул, лицо покраснело, а на лбу вздулась крупная вена.
− Бесполезно! − через несколько секунд хватка Байза ослабла. — Такое чувство, что у него уже позвоночник трещит, а эта тварь держит крепко.
− Нужно тащить с проворотом! Давай! По часовой стрелке!
Они снова ухватились за Вимпро, тянули, но понемногу проворачивали тело. И хищное дерево стало выпускать жертву из цепкой хватки. Только это не порадовало спасателей — открывавшаяся им картина оказалась ужасной. У сержанта ниже пояса не оказалось ни остатка штанов, ни кожи. Она сохранилась лишь на внутренней стороне бёдер в виде лоскутов.
Дерево-ловушка, как они и предполагали, внутри состояло из шипов, которые и не давали вытащить ноги сержанта.
− Жуть, − сказал с горечью Вэн. − По нему сейчас можно анатомию изучать.
− Он уже нежилец! Глянь, возле стопы две вены разорваны или разложились от ядо-сока этой хищной деревяшки. Он истёк кровью. Копай яму, а я принесу того броненосца или собачку.
− А если он очнётся? — Присев, Вэн приложил пальцы к шее сержанта, прощупывая пульс.
− Есть?
Вэн показал головой.
− Значит, не очнётся. Копай яму.
− Смотри осторожней, на слонохама не нарвись.
− Разве его увидишь? Ты же сам сказал, что оно мастерски маскируется, − Байз пожал плечами и пошёл за убитой тварью.
Вэн разрыхлял землю ножом, затем выгребал руками. Она была рыхлой, больше похожей на торф.
Всё стало сейчас другим. Вот жил Вэн в мире, где никто не воевал, и он никогда не видел близко оскала смерти. Сознание всегда противилось той мысли, что он, Вэн когда-нибудь умрёт. Казалось, что жизнь будет продолжаться вечно — стареют и умирают другие.
Вот и сейчас, копая яму для тела сержанта, увидев кости Дарика, Вэн понимал в душе, что он такой же, как и они, тоже умрёт, но сознание противилось той мысли, что его может тут сожрать какая-нибудь тварь, будь то земляное дерево или хищные узкоголовые «суслики», которых он в душе назвал хомании (по принципу пираний, у этих мелких тварей уж очень острые зубы).
Пока Байз поджарил на деревянных шампурах куски собакоподобной твари, Вэн уже вырыл траншейку метровой глубины. Стащил туда бедного Вимпро и поспешно засыпал. За это время капитан ещё насобирал воды, так что можно было не только поесть, но ещё и напиться вволю.
Вода поблёскивала в крупных загнутых листах, которые Байз по краю проткнул тоненькой веткой, зафиксировав её по кругу. Получились довольно таки удобные чаши.
− Я закидал пасть этому земляному дереву дровами и поджёг,− сказал Байз, жуя мясо.
Вэн взял протянутый ему шампур, на котором плотно прилегали друг к другу аппетитные, хоть и чуть припаленные, куски мяса. Больше всего на свете сейчас хотелось есть. Пахло мясо странно — больше напоминало речную рыбу. Оно оказалось жестковатым, но вкусным.
− Кэп, а ведь эта тварь хотела тебя съесть, − жуя, сказал Вэн. — Мы в этих джунглях чуть больше суток, а нас всего лишь двое осталось. Это тупик.
− Река тут спокойная течёт. — Байз прожевал мясо и продолжил: − Сделаем плот, будем плыть… вот. В лесу мы долго не протянем.
Вэн огляделся. Огромные стволы деревьев с сизой корой, чёрные, а порой и разных расцветок лианы. Чужие цвета, чужая здесь жизнь.
− Не знаю, из чего плот будем делать? Ножами долго будем ковырять ветки и стволы.
− Мы недавно проходили мимо ровных таких кустов, которые смахивают больше на небольшие деревья. На них ещё вместо листьев ростки, похожие на косички. Эти стволы можно срубить ножом. Разведём там большой костёр, чтобы твари всякие не нападали. Построим хороший, широкий плот. И поплывём…
− Тогда не нужно тянуть резину. Как поедим, сразу и рубить пойдём.
− Я вот думаю, это дерево-ловушка, в которую Вимпро попал… Её было видно? или нет? — задумчиво, вполголоса произнёс Байз.
− Это из людей только сержант мог знать, да и то… может, он оглядывался по сторонам, бежал… и не увидел. Хотя, эта ловушка может затягиваться какой-нибудь слизистой перепонкой, или маскироваться цветом под окружающий фон.
− Ну, оставайся тут, − Байз посмотрел на чёрный холмик в стороне, под которым покоился Вимпро. — А мы пойдём.
Капитан вырезал более-менее пригодное мясо из собакоподобной твари, нанизал куски на тонкую ветку и связал. Получился довольно удобный кукан, на котором мясо держалось неплохо.
До нужных деревьев добрались без приключений. В первую очередь развели костёр, в который положили одним концом две толстых палки, чтобы, в случае чего, отгонять жаркими головёшками любых тварей, которые осмелятся приблизиться к людям.
Байз вырезал колотушку, Вэна тоже заставил смастерить себе такую же. И затем они стали, ударяя этими колотушками по тупой стороне лезвий ножей, медленно, но уверенно «рубить» тонкие стволы, толщиной с руку. Снаружи они чешуйчатые, внутри оказались полые, с перегородками, и воздух внутри гарантировал, что плот выйдет славный.
− Плот будет хорошо держаться на воде, а главное, долго. Не замокнет.
− Да, только его ещё надо правильно связать.
− Свяжем, − сказал Байз, продолжая бить колотушкой по лезвию. Громкий стук разносился далеко по лесу.
− Судя по тому, что к нам хищники не приближаются, они громких звуков побаиваются, рассудительно заметил Вэн.
− Да, ты тоже шуми побольше, − Байз не переставал стучать. — Живность, наверное, тут не знает, что такое дятлы.
За работой время летело быстро, хоть пот и застил глаза. Капли стекали по оголённому торсу. Штаны уже насквозь мокрые от пота. Почти хрупкие, светлые стволы падали один за другим, от удара ломались корявые ветки. Вэн в душе радовался, что стволы рубятся быстро. Надеялся, что когда наступят сумерки, они уже будут плыть по воде, иначе в этом жутком лесу придётся всю ночь дрожать от страха и жаться к костру.
Когда руки уже заныли от тяжёлой работы, Вэн воткнул нож в землю, рядом бросил колотушку и уселся на срубленные стволы.
− Байз, а ты не думаешь, что на воде тут тоже опасно? Плывёшь такой себе, шалаш на плоту красуется…
− И что? — с напускным равнодушием спросил Байз.
− А ничего… Представь, что из воды появляется голова страшного змея, с пастью, как у крокодила. А потом как в анекдоте: Ты кто? Я смерть. Ну и что? Ну и всё…
− И что делать? Сядем и поплачем? У тебя есть другие варианты? Будем надеяться, что опасных тварей в этой воде нет. По крайней мере таких, которые могут выползти на плот. По лесу идти опасно, это понятно и дураку. Так что сейчас перетаскаем к воде нарубленные стволы, а потом опять будем рубить. А потом снова тащить.
− А может, давай нарубим всё, а потом перетаскаем? — Вэну не хотелось уходить далеко от костра.
− Нет. Надо менять работу, иначе руки от колотушки и от ножа скоро отвалятся.
Байз встал, захватил четыре ствола под мышку и потащил в сторону реки.
Вэн схватил четыре ствола, но оказалось, что это для него тяжеловато. Не задумываясь, он выпустил один. Хватит с него и трёх. Но протащив их метров пять, Вэн опустил их на землю и вернулся за ножом. Затем подхватил свой груз и поспешил за Байзом. Когда дотащил до капитана, тот уже стоял метрах в пяти от воды.
− Ложи туда, − он указал пальцем на место, где начал в ряд складывать первый слой плота — стволы лежали друг к другу вплотную. Вэн уже сложил свои, когда услышал позади звуки возни. Он повернулся…
