— Готово, — продолговатый инфокристалл встал в гнездо, которое тут же осветилось зеленым.
— Начинаю передачу.
Йоас сидел на полу у сияющего кристалла и отчаянно пытался не заснуть. Рефлексы, вживленные прямо в гены, требовали высочайшего внимания, но литры крепкого алкоголя успешно этому противодействовали. Он знал — уже завтра из-за этого он проснется полностью разбитым, и еще неделю будет отходить, но пока ему было все равно. Он выполнил задачу, которая казалась ему невозможной, и потому был счастлив.
Кристалл связи погас — только кристаллокассета продолжала тускло светиться, привлекая внимание. Похоже, зельевару прислали жизненно важные данные.
— Как вы все мне… дороги, — пытаться прямо сейчас понять, что именно ему прислали, и как это нужно использовать, было форменным издевательством, но другого выхода не существовало. Пальцы зельевара обхватили инфокристалл, и тот разрядилась за долю секунды, передавая накопленные сведения прямо в мозг.
Снейр застонал — этот вид связи был мучителен даже в трезвом состоянии, но сейчас ему показалось, что его мозг просто взорвался. Сознание затопили десятки новых алхимических формул, сотни схем новых заклятий и тысячи страниц подробных инструкций. Благодетели отлично знали свое дело — переданное таким образом зельевар не мог забыть даже при всем своем желании.
Йоас вытянулся на полу, обхватив голову руками — так было немного легче переварить полученные сведения. Сознание постепенно успокаивалось, и теперь у Снейра получилось различать отдельные элементы.
Первым в ряду шла краткая сводка событий за последнюю неделю, но без упоминания имен — похоже, Благодетели решили известить сразу всех Избранных, чтобы те знали, что именно происходит сейчас с Экспериментом. Потом шел длинный, очень длинный список требований и рекомендаций, касавшихся «фактора пришельцев». К немалому удивлению Снейра, сразу после расплывчатой преамбулы шел категорический запрет активного противодействия угрозе — Избранным предписывалось лишь следить, но не действовать. И только потом шли инструкции по применению антианомальных заклятий — неряшливых, энергетически прожорливых и явно составленных в огромной спешке. Самые мощные из них также были помечены знаком «не использовать без прямого приказа».
Такая нерешительность изрядно удивила зельевара. За годы служения он привык к мысли, что цели Эксперимента — неизменны, а его ход — чуть ли не священен. С этой точки зрения следовало как можно быстрее устранить пришельцев, убрав неучтенные воздействия. Но полученное предписание этого сделать как раз не позволяло.
Похоже, Благодетели сами еще не решили, чего именно им хочется больше — закончить Эксперимент, как планировалось, или сменить приоритеты, сосредоточившись на «факторе пришельцев».
Глава 7. Полярные прелести
Золото удалось разменять без проблем — худощавый меняла на набережной, испробовав слиточек пятью разными жидкостями, сунул Уланову в руки пухлую пачку разноцветных бумажек, перетянутую лохматой бечевкой. Разведчик, решивший упорно держаться линии «я — дикарь с далекого Юга», предпочел просто переворошить пачку, проверяя на наличие резаной бумаги, оставив детальное знакомство с местной валютой на потом. Десантник, конечно, подозревал, что его невероятно надули при размене, но решил пока не поднимать лишнего шума — он и так достаточно засветился на заставе.
Скупщик смерил Уланова презрительным взглядом, в котором четко виделось презрение к «безграмотному варвару» и отвернулся, потеряв к бывшему клиенту всякий интерес. Десантника больно толкнули в спину, и он отошел в сторону, пропуская к прилавку пухлую тетку с чем-то бренчащим в подоле.
Несмотря на изрядный мороз в воздухе, порт так и не замерз. На части баркасов намерз лед, но остальные корабли, как и пристани, были чистыми. Уланов, перегнувшись через резной каменный парапет, глянул на воду и удивленно присвистнул — та оказалась густого зеленого цвета, словно на дворе стоял жаркий июль, а не неприлично холодный апрель. Даже тиной пахло точно так же, как от речки-переплюйки в родном городке Уланова — дивно скучном месте, откуда будущий солдат сбежал в пятнадцать лет, поступив в кадетское училище.
Запах неожиданно вызвал к жизни целую кучу детских воспоминаний — к немалому удовлетворению десантника, в основном приятных. Возможно, именно это, а, возможно, изрядная порция «жидкости протирочной А113», которой разведчик запил «лингвистическую» таблетку, привело к тому, что Уланов расслабился и даже немного заблудился. Обнаружил он это только после того, как битых полчаса пытался найти проход в глухом кирпичном заборе, постоянно натыкаясь на одну и ту же помойку.
— Так, хватит, — десантник решительно спрятал флягу с остатками спирта поглубже в рюкзак. Разведчику следовало иметь ясную голову — даже находясь в столь нелепом мире. — Где тут выход?
Тот обнаружился сразу же — низенькая темная арка в углу двора. Впрочем, тут же появилась и проблема — поперек нее стояли несколько человек, откровенно глазевших на Уланова.
— Дайте пройти.
— Выход платный, — осклабился здоровяк, стоявший точно в проходе. Еще десяток слов оказался десантнику совершенно незнаком — за время короткой прогулки по городу лингверсор просто не успел нахвататься таких выражений.
Уланов на миг закашлялся — из пасти бандита невыносимо несло чудовищной смесью запахов перегара, гнилых зубов и чеснока. Разбойники, приняв это за замешательство, немного расслабились, но в кольцо десантника все-таки взяли.
— Что? — поинтересовался Уланов. — Не могли бы вы повторить?
Бандиты гнусно заржали — комплекции десантник был отнюдь не богатырской. Скорее он напоминал жердь — такой же высокий и нескладный. Впрочем, последнее свойство, к огромному разочарованию противников, держалось ровно до того момента, пока не приходилось воевать.
Скосив глаза, разведчик заметил, как один из бандитов упал на четвереньки — классический прием уличного грабежа. Потом, по их плану, следовал сильный тычок в грудь, после чего упавшего на спину «клиента» от души обрабатывали ногами.
— Вы меня с кем-то перепутали, — Уланов сделал шаг назад — аккуратный, точно рассчитанный, как раз такой, чтобы бандиты поверили, что у них все под контролем, а он сам не утратил равновесия.
— А вот и… — верзила, уверенный, что «клиент» попался, неторопливо замахнулся…
Потом, когда челюсть все-таки срослась, здоровяк рассказывал восторженным слушателям, как они с дружками — «мир их праху» — попытались ограбить магистра магии Ветра. Только такой человек, по мнению бандитов, мог наносить удары со скоростью молнии, с легкостью уклоняясь от ответных выпадов.
* * *
— Работает, — гном в полном восторге хлопнул по мраморной столешнице тоненькой пачкой писем. — Работает все-таки!
— Это было слишком хорошо спланировано, — дроид, по-прежнему сияющий нежно-желтым цветом, вплыл в комнату. Именно вплыл — штурман летел в воздухе, изредка шевеля ладонями. Впрочем, со стороны было незаметно, что это оказывало существенное воздействие на траекторию полета. — Это просто не могло не получиться.
— Знаешь, есть такая вещь, как фактор случайности.
— Думаю… Точнее, чувствую, что этот фактор можно исключить.
— Чувствуешь? — глаза гнома подозрительно сощурились. Он снова вспомнил планету-курорт Лючию с тамошней псевдобогиней, рассказы тамошнего жреца про источник местных чудес, и ему на миг стало нехорошо. Источником эмоций дроида служил аккуратный блок со штампом «Кибернетических лабораторий Лючии». Гном знал совершенно точно — любая электроника такой марки несла внутри себя и «троянского коня» — особую схему, позволявшую обходить все прочие защиты. Кто бы взялся сказать, как именно отреагировала эта часть системы на «Ведьмин лог»? — А с этого места — поподробнее.
— Просто чувствую, — штурман равнодушно пожал плечами. — Как свет, звук и все такое прочее. Можно сказать, я вижу, где есть место случайности, а где — нет. Кстати, оставь в покое письма. Ты еще не рассказал, что там написано.
