Мне такому точно не научиться.
— Я не скажу вам ничего! — упрямо продолжал Смирнов, пытаясь держаться до последнего. Его голос дрожал, и в этой дрожи слышалась явная слабость.
Я посмотрел на Виктора, как бы говоря: «Ну что, твой выход».
Виктор, не сказав ни слова, протянул руку к пальцам нашего пленника. Смирнов дёрнулся, но было поздно. Сухой хруст, и палец был сломан. Мужчина вскрикнул, его лицо исказилось от боли, но он всё ещё пытался не кричать. Это было глупо. Он мог бы просто всё рассказать и избавить себя от этой муки.
— Виктор, — укоризненно сказал я, глядя на своего напарника.
— Что? — пожал плечами Виктор, даже не меняя выражения лица. — В отчёте укажу, что сам упал при задержании. Знаешь, как это бывает. Скользкие поверхности, неудачные падения… Парочку, а лучше десять раз, чтобы наверняка.
Я только вздохнул. Было очевидно, что Смирнов долго не протянет. Вопрос был лишь в том, сколько пальцев Виктор решит оставить целыми. Я не любил такие методы, но иногда они были необходимы. И как бы я ни старался действовать более… дипломатично, Смирнов не оставил нам другого выбора.
— Слушай, — сказал я, наклоняясь ближе к Смирнову, — ты уже понимаешь, что всё это закончится, как только ты начнёшь говорить, верно? Тебе не надо быть героем. У нас нет на это времени. Виктор — человек терпеливый, но ты ведь не хочешь, чтобы он сломал тебе ещё что-нибудь, правда?
— Или поступил так же, как с твоими охранниками-головорезами.
Я вопросительно посмотрел на мужчину, но тот лишь пожал плечами, мол, не знаю, о чем ты.
Смирнов же тяжело дышал, его лицо покрылось испариной. Я видел, как страх наполняет его глаза, как он начинает осознавать, что дальше будет только хуже. Он замолчал на мгновение, словно взвешивал свои шансы, но в итоге понял, что их просто нет.
— Хорошо… — выдохнул он, его голос был почти сломлен. — Хорошо. Я скажу…
Допрос занял ещё некоторое время, но после первого сломанного пальца всё пошло куда быстрее. Смирнов наконец начал выкладывать то, что нам было нужно. Он рассказал о маршрутах, о контрабанде, о том, как Акимов организует свои операции. Вся информация, которая могла бы нам пригодиться, полилась из него, как из прорванной плотины. Используя приказ « Правда» я прекрасно видел, когда Петр что-то недоговаривал, но наводящие вопросы быстро возвращали его в нужное русло. Мужчина явно был не из тех, кто держит секреты ценой своей жизни.
Я слушал, но не перебивал его. Виктор был рядом, но больше не касался пленника. Достаточно было одного сломанного пальца, чтобы напомнить Смирнову, что он на крючке.
— И еще… следующая партия должна уйти через «Магистральную линию», — выдавил Смирнов, его голос дрожал, но он говорил. — Он сам проверит её перед отправкой. Только Акимов и я знали об этом. Мы через нее никогда не работали, но там теперь свой человек, так что… Слушайте, я ведь все вам рассказал, можно просьбу, а?
— Говори, — кивнул я.
— Акимов убьет меня, если узнает. А он узнает. Можно мне хотя бы отдельную камеру, подальше.
Я кивнул, откинувшись на спинку сиденья. Теперь у нас было всё, что нужно. Смирнов был сломлен, и больше он нам не пригодится, если, конечно, не всплывут связанные с его персоной дела. С другой стороны, этим уже будут заниматься другие люди.
— Отлично, — сказал я, вставая и поправляя плащ. — Виктор, придержи его где-нибудь. Не хочу, чтобы он шастал по городу, пока я встречаюсь с Акимовым. Ну и было бы неплохо обезопасить его после.
Виктор кивнул, но тут же сменил тему.
— Ты уверен, что справишься один? У Акимова при охране сильный маг. Это может быть проблемой.
— Если ты так уж беспокоишься, можешь прикрыть мою спину. Но Бюро лучше не оповещай. Они наделают шума, спугнут рыбку. А мне нужно, чтобы эта рыбка сама пошла на крючок.
Виктор пожал плечами. Я знал, что на него можно положиться, но и рассчитывать на то, что он будет вмешиваться без необходимости, не стоило. Виктор был тем, кто действует только тогда, когда это действительно нужно. И именно это мне в нём нравилось. Хотя, признаться, не ожидал, что он будет за меня беспокоиться.
Я вышел из экипажа. Снег всё ещё падал, медленно и лениво, укрывая город белым покрывалом. Я взглянул на небо, потом на улицу и направился к трактиру. Впереди ждала встреча с Акимовым.
* * *
«Ломовая Лошадь» оказалась именно тем местом, которое я ожидал. Мрачноватое заведение, расположенное на одной из боковых улочек Петербурга, оно выглядело как типичное место для встреч тех, кто предпочитает вести дела в тени. Однако, несмотря на общую атмосферу сомнительности, трактир был ухоженным. Массивные двери, чистые окна, внутри царил порядок, если, конечно, не считать странного запаха дешёвого табака и алкоголя.
Я остановился у входа, осматриваясь. Люди, снующие туда-сюда, бросали на меня настороженные взгляды, но никто не подходил слишком близко. Это место явно было не для посторонних. Я сделал несколько шагов к стойке, за которой стоял мужчина лет сорока, с лицом, на котором не отражалось ни одной эмоции.
— Береговой ветер дует с юга, — произнёс я фразу, которую выпытал у Смирнова. Это была проверка, каждый раз, когда они встречались.
Мужчина за стойкой прищурился, осмотрел меня с головы до ног, явно оценивая, как я сюда попал и что здесь делаю.
— Новенький, что ли? — спросил он с подозрением в голосе.
Я усмехнулся, наклоняясь чуть ближе.
— Доверенный Смирнова, — сказал я, не моргнув глазом. — Он приболел, не сможет прийти.
Мужчина всё ещё смотрел на меня с недоверием, но после короткой паузы кивнул.
— Ладно, следуй за мной.
Он вышел из-за стойки и повёл меня через весь трактир, мимо курящих за столами посетителей и затянутых дымом комнат. Атмосфера была напряжённой, как если бы каждый из них ожидал, что в любой момент может что-то случиться. Мы прошли через узкий коридор, затем поднялись по лестнице на второй этаж. Мужчина открыл передо мной дверь, ведущую в просторный кабинет.
Помещение было обставлено на удивление элегантно для такого места. Большой стол из тёмного дерева стоял в центре комнаты, за ним располагался мужчина средних лет, худой, с педантичным и ухоженным обликом. Его одежда была безупречно чиста, и даже волосы были аккуратно уложены один к одному. За его спиной стоял ещё один мужчина, крепко сложенный, с настороженным взглядом. По бокам сидели два здоровенных быка — явно охрана.
«Это и есть Акимов», — подумал я, глядя на худощавого мужчину.
Он выглядел слишком утончённым для своей репутации, но в его глазах был холодный расчёт, который говорил о том, что под этой внешней оболочкой скрывается очень пытливый разум.
Я спокойно сел напротив него, даже не дождавшись приглашения. Напряжение в комнате нарастало.
— Смирнов знает, как я не люблю перемены, — сказал Акимов, не отрывая от меня взгляда. Его голос был спокойным, но в нём звучало скрытое недовольство. — Ты кто такой?
Я не стал тянуть время.
— Я его доверенный. Смирнов траванулся, не вылазит теперь из сортира. А в нашем деле руки должны быть чистыми, — ответил я, не моргнув глазом. — Максимом звать.
Акимов молчал, по-прежнему глядя на меня с подозрением. Его взгляд был тяжёлым, словно он пытался прочитать меня, проникнуть в мои мысли. Но я был спокоен. Даже расслаблен. Я знал, что играю свою роль безупречно. В прошлой жизни я не раз так блефовал, чтобы получить свое, а в этой со мной была магия и нехилая физическая подготовка — так что в случае чего сбежать сумею точно, хотя сбегать я не собирался.
— Петр сказал, что следующая партия должна уйти через «Магистральную линию». Рискованно, как по мне, пограничники проверяют поезда с удвоенным усердием, — пожал плечами я, давая понять, что пора бы уже перейти к делу.
Пауза затянулась. В комнате повисло напряжение, словно воздух стал плотнее. Охранники по бокам напряглись, их руки инстинктивно потянулись к оружию. Но Акимов всё ещё молчал, его взгляд не отрывался от меня. Я чувствовал, как каждый в этой комнате ожидает, что произойдёт дальше.
