– Ну, а нам и сказать нечего. Ни кого в поле ходьбы не заметили. Ни твоих, как ты говоришь, чёртиков, ни тарсенов, – уныло поведал Симон. – Мы подождали, подождали и решили заглянуть к тебе, чтобы сказать об этом.
– Но они, может быть, ещё здесь? Они же были не в складе…
– Нет их уже, – глухо проговорил Щенек. На его узком лице обозначились желваки. – Как сквозь землю провалились!
– А что? – вскинулся Иван. – Это идея! Они же могли… сквозь землю…
– Ваня! – отмахнулся Симон.
– Сквозь стену? – Иван выжидательно осмотрел унылых ходоков.
– Думаю, – Симон заговорил о другом, – что в нашем понимании их действий есть изъяны. В том числе и о том, как они выглядят, когда становятся на дорогу времени. А те встречи, что у нас с ними случались в поле ходьбы – невероятная случайность. Поэтому… – Симон глубоко вздохнул, словно набираясь сил перед тем, чтобы сказать. И сказал: – …будем искать иные пути встречи с ними.
– Я никак не возьму в толк, зачем они нам? – задал вопрос Иван, потому что так оно и было. – Они нам мешают или от них страдает наш мир, и мы в том числе?
– Ты помнишь, как дон Севильяк попал в мешок Сола?
– Да, – подтвердил сам пострадавший.
– Я спрашиваю, Ваню, – терпеливо напомнил Симон.
– Помню, – отозвался Иван, но вдруг осознал, что ничего не помнит, так как тогда ему было недосуг выяснять такие подробности, а потом всё это постепенно забылось.
– Так вот, мы тогда знали точно, что он не попал в руки тарсенов. Но другие пропавшие ходоки, возможно, пострадали от них.
– Возможно или именно от них?
– Ты прав, ставя так вопрос. Но пока мы не выясним этого до конца, так и будем считать виноватыми тарсенов. А они, быть может, к этому не имеют никакого отношения.
– Но почему тогда, при встрече, вы не вступили с ними в контакт, а стали драться?
– Я тебе уже говорил, – терпеливо напомнил Симон, поджимая губы.
Ему не хотелось продолжать разговор на эту тему. Зато Ивану надо было выяснить всю подноготную взаимоотношений между ходоками и тарсенами. Ему казалось, что Симон всё-таки как всегда чего-то не договаривает.
– Да. Они напали первыми. Слышал. Но у вас, вдруг, кулаки зачесались. Нет, чтобы принудить их к общению, так вы их проводили тумаками.
Сарый захрюкал в кулак.
– Так их, Ваня! Драчунов.
– Стараюсь.
Иван был рад поддержке Учителя, но тот хитро посмотрел на ученика и поверг его вопросом:
– Ты-то, конечно, знаешь, как это сделать?
– Ваня, правда? – спросил тут же дон Севильяк и с надеждой выкатил на Ивана глаза.
Симон повеселевшим взглядом тоже пытливо глянул на Ивана. Только Щенек никак не мог включиться в игру, оттого хмуро выслушивал Учителей и их ученика – КЕРГИШЕТА.
– А ну вас! – сдался Иван.
– Не знает, – подытожил Сарый.
– А я… – начал дон Севильяк.
– Лучше скажите, кто такой Нардит?
– Наконец-то! – воскликнул Симон. Он хлопнул себя ладонью по колену. – Зная тебя, я думал, что ты о нём спросишь в первую очередь, а ты нам начал вправлять мозги, как надо было поступать с тарсенами.
– Почему это вправлять? – обиделся Иван. – Я только спросил. Вам вправишь…
– Так не спрашивают. Ладно. Теперь о Нардите. Это тебе, я думаю, понравится, так как, по существу, мы не имеем никаких предположений, кто он и откуда.
– Ничего себе ответ! – воскликнул Иван. Ему ответ и вправду понравился. Есть кто-то, но кто, никто не знает. – Ходок?
– Ходок. По всей видимости, ходок. Но и что-то ещё. Мы с ним обычно встречаемся в этой аномальной или призрачной зоне. Он каким-то образом связан, возможно, с тарсенами, но, как нам кажется, не дружественными узами. Вот и сейчас он заявился со своей необычной свитой.
– Его никто не встречал на дороге времени, только в реальном мире, – добавил Сарый.
Симон кивнул.
– Но тогда, почему вы считаете, что он ходок? Да и свита его? Странная и вооружённая чем попало. Один был с секирой.
– Справедливый вопрос, Ваня. Но всё проще, как тебе кажется. И нет никакой загадки. Мы отмечаем, как он уходит в поле ходьбы, но там его сразу теряем. Или не успеваем за ним, или он уходит в какую-то недоступную нам струю времени.
– Тоже интересно! Но кто он?
– А здесь опять же проще, но спросить, чем ответить. У нас есть несколько предположений. Но все они, – Симон покривил губы, – больше похожи на обычные, ничем не подкреплённые, домыслы. А короче, мы не знаем, кто он и откуда появляется. И вообще, человек ли он? Тоже вопрос спорный.
– Я тоже так подумал, глядя на него, – сказал Иван. – Глаза у него…
– Обычная обезьяна, – высказал свою версию Сарый. – Давно вымерший вид. Но он может ходить в будущее, проявляться и пугать нас.
– Всё может быть и так. Ну, а его окружение?
– Выродки какие-то! – с досадой сказал Щенек и надул губы, отчего его лицо приобрело контуры яйца тупым концом вниз. – Того и гляди, нападут.
– И нападут! Я же с похожими на них тварями встречался, когда искал Напель среди трёхглазых. Они тоже ходоки.
– Нет, Ваня. Ты столкнулся с урвами. У Нардита другие.
Иван, оставаясь при своём мнении, несогласно качнул головой.
– Может быть, и так. Но рожи, что у тех, что у этих, – одна к одной. Да и руки их… Такими ногтями землю рыть. Да и взгляд самого Нардита может испугать кого угодно.
– Это точно, – сказал Симон. – Щенек его видел впервые, так мне пришлось его успокаивать.
Щенек повёл плечами как от озноба.
– Испугаешься, когда у тебя шарят под кожей и что-то ищут. Будто щёткой водят и скребут. Брр!
– Вот-вот! – поддержал Симон. – Именно ищет и царапает каждый орган и нерв. Ты, Ваня, не обратил на это внимание?
Иван смотрел на них с недоверием.
– Подождите, подождите! – заволновался он. – Какой взгляд, какие поиски? Он же смотрел только на меня, а на вас даже не оборачивался.
– А-а. В том-то и дело, что он смотрит на каждого, повернувшись к нему лицом.
– Но уши… – растерянно проговорил Иван. – Я же видел уши.
– Мы тоже их видели. Прозрачные, так?
– Да. Но… У него что, много лиц? Или голов?
Симон коснулся пальцами щеки, слегка помассировал её.
– Думаю, правильнее будет сказать, что он многолик, потому что всегда повёрнут в сторону того, на кого смотрит.
– Что же это за создание? – озадачился Иван. – Но честно скажу, меня, когда я его там видел, больше всего поразила шляпа. Шикарная такая. С пером!
– Шляпа? – вместе спросили Симон и Щенек.
– Шляпа. А что?
Ходоки переглянулись.
– Мы не видели никакой шляпы, – сказал Симон.
– Плохо это, – скрипуче заметил Сарый.
– Что плохого? – Симон приподнял белёсую бровь. – Ты ведь тоже видел Нардита. И не раз.
– А то. Он так близко к нашему времени ещё, как я знаю, не появлялся… Да ещё в шляпе.
– Нардита видели во все времена. Шлом говорил, что и в том прошлом, куда он мог доходить. А местные ходоки – в своём прошлом.
– Ну и что? Но все встречи с ним, вспомни, происходили где-то на рубеже новой эры. А тут семнадцатый век. Почти рядом… – Сарый помолчал. – Разворошили муравейник, ничего не скажешь. Да так, что…
– Это, Ваня, он про тебя, – кивнул на Сарыя Симон.
– Опять я виноват?
– Не виноват, но твоё присутствие во времени, мы тебе уже об этом говорили, изменило многое. И кое-что вылезло непредвиденное, да, и правду сказать, неприятное.
– Да уж, – буркнул Сарый. – Грядут события!
– Может быть, и грядут, – невесело согласился Симон.
– Вы это… серьёзно? – напомнил о себе дон Севильяк. – Какие события? Что-то уже знаете?
– Куда уж серьёзнее, – сказал Сарый. – Встреча с Нардитом иногда дорого стоит.
– Не пугай, Камен! – строго сказал Симон.
– Не пугай?.. Ты, вот, Ване, наверное, подсказал, чтобы он стоял и не делал лишних движений? Так?
– Сказал, ну и что?
– Вот-вот. А то, как бы чего не вышло плохого. Так?
– Не пугай, говорю! Все ходоки его видели. Некоторые неоднократно, и все остались живы-здоровы.
