— Не помню, но это к делу отношения не имеет.
— Да на тебя смотреть страшно. Помнишь мою девушку Настю? Давай я её позову, она тебя приведёт в порядок прямо здесь в машине. Она сильнейшая лекарка и сейчас у меня на заводе заведует медпунктом.
— Твоя девушка? — Артур усмехнулся. — Ты же говорил, что она просто знакомая.
— Тогда так и было, но всё меняется.
— Молодец, одобряю. Хорошая девушка.
— Это я и без тебя знаю. Так что, приглашу её? Она никому не расскажет, что видела тебя.
— Нет, — Артур отмахнулся. — Времени в обрез.
— Да ты на себя в зеркало посмотри! — сказал я. — Сколько ты так ещё продержишься?
— Пару часов точно, а там в самолёте отосплюсь, мне до Москвы почти три часа лететь. Собственно, я потому и приехал к тебе пораньше, что планы немного изменились. Так что давай к делу.
ИСБ-шник сделал небольшую паузу, после чего, на его уставшем лице появилось некое подобие улыбки, и он произнёс:
— Мы его нашли!
— И где? — спросил я. — Там же, в Марселе?
— Почти, — ответил Артур. — В небольшом портовом городишке Ла-Сьота, в тридцати километрах от Марселя. Хорошее место выбрал, хрен бы мы его там нашли, если бы Мирон не спалился со шлюхой в Марселе. И пока Петя там, его надо брать. Поэтому вылетаете с Владом сегодня вечерним шестичасовым рейсом в Москву.
— Ты издеваешься? Каким ещё шестичасовым?
— Это оптимальный вариант. У шестичасового очень удобная стыковка с вечерним рейсом на Ниццу — буквально полчаса. Я вас с Владом в Москве встречу, оттуда уже втроём полетим. Григория предупреди, что мы будем в Ницце вечером в девять пятнадцать по их времени. По вечерним полупустым дорогам за два часа с небольшим доедем до Ла-Сьота и сможем взять Петю уже это ночью.
— План, конечно, замечательный, — согласился я. — Только вот я не могу сегодня шестичасовым рейсом вылететь в Москву. — Придётся нам брать Петю завтра ночью.
— Завтра ночью его там может не быть. Нельзя не использовать такой вариант.
— Но с чего вдруг ему оттуда сваливать, если он там уже несколько месяцев живёт? — задал я довольно логичный вопрос.
— Я боюсь, наши друзья могли наследить во время слежки за Мироном, — ответил Артур. — А Петя — тот ещё волчара, он, почуяв даже малейшую опасность, убежит и заляжет на дно в другом месте.
— Но если они наследили, то Петя уже должен был убежать.
— Может, и убежал. Но мне доложили об этом сегодня утром, и я сразу же вылетел к тебе. Раньше, чем сегодняшней ночью, мы всё равно не смогли бы провернуть нашу операцию.
— Но я действительно не могу. Пойми, это не просто моя прихоть. Сегодня приезжает комиссия из министерства обороны, чтобы проверить мой завод. Я не могу её бросить и улететь во Францию. Я должен быть с ними до их отлёта в Москву. Поэтому извини, но либо нам придётся рискнуть и перенести операцию на завтра, либо проводи её без меня. Гриша и Влад тебе помогут.
— Мне нужен ты.
— Почему именно я?
— Потому что я не знаю, кто охраняет Петю, насколько сильная у него охрана.
— Влад с Гришей отличные бойцы, здесь можешь не переживать.
— А ты не хочешь поговорить с Петей? У тебя нет к нему вопросов?
— Очень хочу, но от сегодняшнего разговора с комиссией решается судьба моего завода.
— Думаешь, разговор с Петей Сибирским не более важен для тебя? Ты больше не хочешь знать, кто хотел тебя убить?
Самое обидное, что Артур был прав — разговор с Петей намного важнее приезда любой комиссии. Я очень хотел узнать, кто меня заказал; как с этим всем связан Сибирский князь; что делала в Монте-Карло княгиня Васильева и что у неё общего с Ильёй Николаевичем. Перспектива получать уже ближайшей ночью хотя бы часть ответов на эти вопросы очень прельщала.
— Я хочу знать, кто организовал то покушение, — признался я. — Потому как прекрасно понимаю, что оно лишь чудом сорвалось.
— Да, нам обоим тогда повезло, что пришла княгиня Васильева и помогла нам, — согласился со мной Артур. — Ну и без её лечения ты бы и на финал не смог выйти.
— Ты, наверное, хочешь спросить, откуда я знаю княгиню Васильеву? Ты ведь заметил, что мы знакомы?
— Я в курсе, откуда ты её знаешь, — ответил ИСБ-шник. — Когда ты был у нас в разработке, я ознакомился со списком всех твоих преподавателей в академии. А память у меня хорошая. Если бы я хотел о чём-то спросить, то спросил бы, почему ты называл княгиню Аней и обращался к ней на ты, но я не любопытный.
Артур улыбнулся, а я сделал вид, что пропустил его последнюю фразу мимо ушей. Но вот только когда он успел подслушать наш с Аней разговор, если почти всё время был без сознания? Удивительно.
— Ладно, — согласился я. — Давай попробуем сегодня. Надеюсь, часов до четырёх я все вопросы с комиссией решу. Что с билетами?
Артур тут же открыл бардачок, достал оттуда два билета, протяну их мне и сказал:
— Вот билеты. Твой и Влада.
— Я так понимаю, достать паспортные данные Влада для тебя проблемы не составило, — усмехнувшись, произнёс я, забирая билеты.
— Личное дело бойца Влада Кувалды со всеми его паспортными и прочими данными до сих пор лежит у меня в папочке, — ответил ИСБ-шник.
— Страшный ты человек, — заметил я.
— Не страшнее тебя, — парировал Артур.
Обмениваться любезностями времени не было, поэтому я задал вопрос, который уже давно напрашивался:
— А почему мы летим в Ниццу? Не проще лететь до Марселя, если Петя возле него прячется? Гриша нас и в Марселе может встретить.
— Мы не знаем, как пройдёт операция, и если мы немного нашумим, нас будут искать. И первым делом будут проверять всех, кто прибыл рейсами из России в Марсель. Поэтому подстраховаться не мешает.
— Думаешь, рейсы в Ниццу не проверят?
— Пусть проверяют, — усмехнувшись, ответил Артур. — Если что, мы приезжали поесть устриц и выпить вина в уютном ресторанчике «Сен-Мартен». А вот объяснить приезд в Марсель будет сложнее.
— Понятно, — сказал я. — Тогда до встречи в Москве. И кстати, раз уж мы вспомнили Монте-Карло, ты не знаешь, случайно, Джаггернаута тогда откачали?
— Конечно, откачали. В него же огромные деньги вложены, думаешь, ему кто-то даст теперь просто так сдохнуть?
— Это хорошо, что откачали.
Я попрощался с Артуром, вышел из машины и отправился на завод. Войдя в приёмную, первым же делом дал Оксане французский телефон Орешкина и попросил его вызвонить, так как мой спутниковый телефон не имел выхода на международную линию. И ещё попросил кофе, надеясь, что второй раз мне никто не помешает его выпить горячим.
В кабинете, как обычно, плюхнулся в кресло и призадумался. Мало того что нужно было как-то решить вопрос с комиссией, так теперь выяснилось, что это нужно сделать самое позднее до четырёх часов, чтобы успеть в аэропорт на шестичасовой рейс. Но вариантов не было — надо лететь, очень уж мне хотелось поговорить с Петром Петровичем.
Минут через пять Оксана принесла кофе. Такой же, как в прошлый раз — ароматный, горячий, с плотной пенкой. Улыбнувшись и предвкушая, как сейчас буду наслаждаться любимым напитком, я взял в руки чашку. Вдохнул аромат, приготовился сделать первый глоток и… не успел. Румянцев влетел в кабинет так же стремительно, как и в прошлый раз, но теперь его сопровождал не Куликов, а отец.
— Плохо дело, Игорь! — с ходу заявил Ярослав Данилович.
— Ещё хуже, чем было? — поинтересовался я, впечатлённый новой манерой Румянцева начинать разговор, и несмотря на визитёров, всё равно отпил немного кофе из чашки.
Да, после такого начала разговора о наслаждении можно уже было не мечтать, но напиток ещё хотя бы был горячим.
— Проходите, присаживайтесь, — предложил я отцу и Румянцеву. — Хотите кофе?
Видимо, моё демонстративное спокойствие немного привело в чувство Ярослава Даниловича, он как-то странно отмахнулся, видимо, отказался таким образом от кофе, после чего они с отцом сели за стол.
— Что случилось? — спросил я, ожидая услышать в ответ, что эксперименты с некачественными заготовками закончились поломкой оборудования.
