Вообще, в прошедшую неделю у меня не было ни дня без какого-нибудь апа навыка. Жесткий график и необходимость еще тщательнее все продумывать ожидаемо развили «планирование» до четырех. «Самодисциплина» также повысилась, но уже до пяти. Биография Куцеля, почти написанная в рекордные сроки, прокачала сразу кучу умений – писательское мастерство, скорость печати, работу в текстовом редакторе и русский язык. В поисках подходящих эпитетов и синонимов я изучил кучу словарей, благо в сети все есть. Юля, которой я высылаю новые главы по мере написания, почти не вносит корректив, ей нравится моя работа, и девушка не устает восторгаться. Может, и получится из меня писатель?
За счет активной работы с историческими документами и словарями также повысилась непонятно откуда всплывшая «эрудиция», которую раньше в списке навыков я не наблюдал, причем сразу до четырех очков. А в описании пробилось очень важное пояснение: каждое очко в «эрудиции» дает десятипроцентный прирост скорости развития «интеллекта». А это уже более чем небесполезно! Глядишь, так и Вассермана [58] обойду, и в Клуб знатоков вступлю. Жилетку бы еще найти, как у него, с бездонными карманами и внепространственным инвентарем…
Бесконечное пешее курсирование между офисом, домом, фитнес-центром, школьным стадионом и разными организациями, посещение которых при запуске новой компании обязательно, дало за неделю сразу два очка в навык ходьбы. «Бег» и «атлетика» также подросли за счет ежеутренних пробежек, но и просыпаться пришлось даже раньше Вики.
Теперь топ моих самых раскачанных навыков выглядит так:
• Овладение навыками (12).
• Чтение (8).
• Эмпатия (8).
• Работа в программе Microsoft Word (8).
• Владение персональным компьютером (7).
• Писательское мастерство (7).
• Торговля (7).
• Русский язык (7).
• Коммуникабельность (6).
• Бег (6).
• Поиск информации в сети (5).
• Работа в программе Microsoft Excel (5).
• Интуиция (5).
• Кулинария (5).
• Самодисциплина (5).
• Бокс (5).
• Ходьба (5).
• Рукопашный бой (4).
• Принятие решений (4).
• Соблазнение (4).
• Самообладание (4).
• Скоропечатание (4).
• Настойчивость (4).
• Планирование (4).
• Эрудиция (4).
Из характеристик не повысилось ничего, сейчас они сильно выше, чем до всего этого, и рост замедлился. Но прогресс бары в процентах растут, и меня это более чем устраивает.
А вот с самочувствием так себе. Копится и ежесуточно обновляется, прогрессируя, дебаф недосыпа. Если получится, сегодня лягу пораньше… Хотя биография Куцеля сама себя не напишет! Еще и Юля каждый день по нескольку раз звонит, требуя «проды»… Вика уже косится при каждом ее звонке.
Ладно, справлюсь. Неделя прошла очень продуктивно, и это главное. Многочисленные левел апы навыков и десятки выполненных за неделю задач принесли мне больше шести тысяч очков опыта, и прогресс-бар перевалил экватор. До следующего, пятнадцатого, уровня социальной значимости осталось чуть больше пяти тысяч – это неделя активной прокачки.
– Фил, что дальше делать? – спрашивает меня вернувшийся из магазина Сява, отвлекая от мыслей. – Клей купил.
– Садись чай пить. Там печеньки есть, Вика передала.
Пока Сява суетится на импровизированной кухоньке, сооруженной нами в углу, я тренируюсь искать работу. Для Димидко, кстати, на котором я попробовал отработать поиск, система предложила должность коммерческого директора аж в нескольких местах. Продажник он действительно толковый, и это без особо развитого навыка торговли.
Продолжаю тренировку на своей кандидатуре.
Поиск любой работы для Филиппа Панфилова дает мне россыпь пестрящих меток на карте – продавец-консультант в магазине бытовой техники, копирайтер в рекламном агентстве, торговый агент в ряде компаний малого и среднего бизнеса. Оба-на, одна из меток указывает на «Чеховский»! Заинтересовавшись, приближаю масштаб и фокусируюсь. Всплывает подсказка: «Мир окон и дверей». Интересно, какая зарплата? Добавляю условие: зарплата не ниже пятидесяти тысяч. Метка исчезает. Сорок? Нифига. Ставлю тридцать, и метка «Мира…» возвращается. Понятно, значит, оклад – до тридцати тысяч, и, скорее всего, комиссионные с каждой продажи. Так, эксперимент надо довести до конца.
– Сява, побудь за главного, я отлучусь. Надо с соседями познакомиться.
Бывший гопник, за обе щеки трескающий печенье и прихлебывающий чай, меня не слышит, погруженный в какое-то видео на YouTube. Ладно, пусть пока отдыхает и развлекается. Через несколько часов у него появится огромный фронт работ – с готовностью распечатанных листовок стартует наша рекламная кампания! Смех сквозь слезы, нет денег даже на объявления в газетах.
Я иду по этажу и в другом конце коридора натыкаюсь на нужную мне дверь с вывеской «Мир окон и дверей». Постучавшись, вхожу и слышу чьи-то приглушенные голоса. Пересекаю пустое помещение и за пластиковой перегородкой обнаруживаю вальяжно сидящего в кресле мужчину – «Вазген Карапетян, 27 лет» – с легкой щетиной и характерным орлиным носом. Одет он не по погоде в кожаную куртку. Напротив стоит девушка лет двадцати пяти, в коротком сарафане, не скрывающем стройных ног, с длинными, до середины спины, ярко-оранжевыми волосами. «Это же Лола! [59]», – мелькает в голове.
– Ты же знаешь, Вероника, – с легким акцентом говорит мужчина. – Продаж нет, помочь не могу. Да?
– Что «да»? Что «да», Вазген? Ты меня в ресторан в который раз приглашаешь? А сам говоришь, денег нет… – Голос девушки, поначалу возмущенный, быстро садится, и окончание фразы она произносит совсем тихо.
– Так это ресторан моего брата Кикоса! Ты что думаешь, он с меня деньги бы взял? Да?
– Да ну тебя… Дакает он тут!
Девушка разворачивается, чтобы уйти, и тогда я кашляю, привлекая внимание. Она вздрагивает.
– О господи! – срывается с ее уст. – Вы еще кто?
– Простите, я насчет работы. Продажником.
Девушка закатывает глаза и делает неожиданный вывод:
– Вот видишь! А ты говорил! Да, да, а что «да»? Вот тебе и «да»!
Под наши с Вазгеном отвисшие челюсти она уходит, по пути больно ударяется плечом о перегородку и, матерясь как сапожник, хлопает напоследок дверью.
– Я вас слушаю! – приходит в себя Вазген.
– Меня зовут Филипп. Вам нужен продажник?
Он оценивающе смотрит, цыкает зубом, зачем-то делает движение головой, будто разминая шею, и пренебрежительно показывает на стул:
– Садись, да.
По его «да» не понять, согласие это или просто слово-паразит. По возрасту парень явно младше меня, но гонору… Хотя кто я для него? Либо проситель, либо будущий подчиненный, не клиент точно. Сажусь и жду, не спеша что-либо говорить.
– Короче, продажник мне не нужен, да? Но если понадобится… – закончив ковыряться в зубах, говорит он. – Если вдруг – вдруг! – понадобится, то двадцать тысяч зарплата, неофициально, конечно. С того, что продашь, – пять процентов твои. Откуда узнал?
– Да я и не знал, наудачу зашел. – Моим клиентам на такой вопрос придется отвечать часто. А вот устроит ли будущего работодателя такое объяснение? – Так вам реально продажник нужен или нет?
– Не знаю пока. Как себя покажешь, – словно дурачку, объясняет Вазген. – Испытательный срок, короче.
– Если кандидат успешно проходит испытательный срок, какие условия?
– Дам тридцатку в месяц, да, – подумав, отвечает он. – И процент подниму. В пластиковых окнах разбираешься? Шесть процентов дам.
– Да я не для себя интересуюсь.
Парень вскакивает, наливаясь гневом, и нависает надо мной.
– Ты что, гад, от Наиля? Он тебя подослал? – говорит, не давая мне вставить ни слова, и его лицо так близко, что я чувствую запах недавно съеденного лука. – Передай этому сыну хромого ишака и толстожопой гюрзы, что я и сам отлично справляюсь! Нормально у меня все! Не продам!
