Разошедшиеся по домам матросы сейчас должны были рассказывать героическую историю о том, как они в открытом море столкнулись-таки с одержимым монстром, и тот уничтожил их корабль, что в целом было недалеко от правды. Мы даже не стали менять гигантского осьминога на что-то иное, только обо мне «забыли» упомянуть. Победить морского монстра удалось по нашей версии, практически случайно, так как мачта, падая, проткнула ему глаз и предположительно убила, а команда на шлюпке кое-как добралась до какого-то ближайшего острова. Робинзонаду на острове оставили, за исключением моего появления, а затем команду спас шедший мимо корабль - Золотое течение, как было и в реальности. Только вот в новой версии я была пассажиркой именно Золотого течения, богатой вдовой, которой как раз требовалась команда матросов, вот я сразу по прибытию в Уркатос и обеспечила героев, победивших морского монстра, работой.
Конечно, если кто-то из членов семей матросов решит переехать в Уркатос, то они узнают правду после того, как принесут клятвы, а пока хватит и такой половинчатой версии.
Как всегда, оказалось, что все не так просто с оплатой долгов Гарта, сразу начали придираться, что он не сразу явился после крушения корабля, что не сразу всю сумму заплатил, а значит проценты набежали... Капитан отплевывался от придирок, собирал справки, я тоже помоталась в гильдию, выступая в качестве свидетеля и поручителя. И мне не понравилось, как на меня косились и какие эмоции испытывали - какое-то сочетание пошленького любопытства и пренебрежения, будто они читают желтую прессу, но на самом деле «выше этого».
Приехал и брат Гарта, который постоянно жил в соседнем, более крупном городе, пригласил нас вдвоем на ужин. С ним хоть удалось разобраться быстрее, его устроило то, что Гарт согласился отписать ему в ответ на долг свою часть лавки. Вообще-то, четверть лавки Гартов стоила больше, чем долятстарого корабля, да и должна была приносить больше прибыли, но на деле капитан видел с этого лишь копейки, особенно по сравнению с зарплатой у меня, а проблем имел много, так что теперь решил порвать экономические отношения с братом полюбовно и с облегчением.
Надо привыкать называть капитана Гарта по имени, а не по фамилии, Олимон, но его звучание меня очень уж смущает - Лимон, блин.
- Как мама? - завел светский разговор капитан, когда они разделались с бумагами.
Мы сидели в отдельном кабинете в единственном приличном заведении в городке - в гостинице и ужинали. Старший Гарт косился на меня с тем же непередаваемым выражением и эмоциями, которые не понравились мне еще в гильдии, поэтому я напрягалась, но старалась не подавать вида.
- Да что ей будет, живет вдовьей долей и в ус не дует, - отмахнулся старший брат. - А расскажите, Арина, чем занимался ваш покойный муж? На чем он заработал свое состояние?
Я нахмурилась. С чего бы такая фамильярность?
- Никлор, неприлично обращаться к даме по имени, - одернул брата капитан.
- Но я думал, что мы уже почти родственники, почему нет? - тот притворился удивленным.
И вот тут я наконец-то поняла все тонкие намеки на толстые обстоятельства. Все купеческое сообщество решило, что мы с Гартом любовники, и что он использует меня, чтобы закрыть свои долги, а я лохушка, которая проматывает таким образом состояние покойного мужа.
- Простите, я что-то не голодна, - пробормотала я, выезжая из-за стола.
Старший брат капитана пытался как-то объясниться, что что такого-то, разве брат еще не сделал мне предложение? Гарт пытался втолковать ему в ответ, что он лезет не в свое дело и «с чего он взял», я е под прикрытием пары полуорков быстро выехала вон из гостиницы.
Теперь мне казалось, что каждый в этом городе меня презирает. Что за черт? Почему люди всегда думают толь самое худшее, самое примитивное, самое гадкое? Мужчина и женщина не могут просто дружить, обязательно должна быть влюбленность того, кто более состоятелен и жадность второго. Женщина не может просто зарабатывать деньги, она обязательно тратит чужие. Как же меня это достало! Мне стало казаться что каждый в городе, начиная с владельца гостиницы и заканчивая последним босяком, бегающим по улицам, сплетничают обо мне. Поэтому я вернулась на корабль и предпочла больше без необходимости на землю не спускаться, а по возможности вообще больше времени проводить в море. Отпуск у меня вообще или что?
Чтобы я могла спокойно подниматься на корабль и уплывать с него, пришлось отвести его из бухты подальше, а если кому-то что-то было надо от меня, то плыли с берега на шлюпке. На корабле я появлялась только периодически, чтобы поесть человеческой еды, дежурили там постоянно только полуорки, хоть я и предлагала им тоже остаться на земле, остальная команда появлялась на судне посменно, сменяя друг друга, основное время проводя со своими семьями.
О том, что кто-то хочет забрать свои семьи в Уркатос, пока никто не заявлял, и это меня тоже злило. А еще то, что я чувствовала здесь себя чужой, ненужной. Вообще-то, любой из них сейчас мог просто сказать «простите, я увольняюсь». Я выдала каждому денег перед прибытием в город (не считая денег за продажу жемчуга), и это были хорошие суммы по здешним меркам. И все, теперь я им всем была не нужна.
Только Кракен сопровождал меня неизменно, терпел мои злость и ворчание. Правда, единственный рецепт, который он мог мне предложить - это уплыть обратно на дно моря, а это было все же слишком. Я хотела остаться в обществе, но не хотела быть зависимой от людей. Куда проще было с полуорками - вот они точно не могли от меня никуда деться, да и не особенно хотели, они все были готовы делать для своих семей, а тем по сравнению с рабством были счастьем любые условия.
В общем, все было мутно, как вода у здешнего берега. Я то искала здесь поблизости сокровища (правда, нашла всего несколько потерянных серебряных безделушек: кольцо и порванную цепочку), то изучала местную морскую фауну, то просто плавала с Кракеном и развлекала его, а то он вечно у меня заброшенный и одинокий. То вытачивала из перламутра новые изделия просто от безделья. И не все они были удачными -вдохновения не было.
Каково же было мое удивление, когда, проплывая мимо высокой скалы не так уж далеко от стоянки корабля (ну, недалеко по моим меркам), я автоматически ощупывала местность на предмет драгоценностей и вдруг почувствовала приближение такой вещицы. Я растерянно огляделась, не понимая, где источник: предмет приближался, но не было
никакой лодки, и двигался он... двигался он сверху вниз. Я ощутила, как маленький серебряный предмет, уроненный в море, быстро упал на дно, и растерянно подняла голову. Только благодаря мимолетному любопытству я заметила человека на скале над морем. А, когда Кракен подобрал предмет и подал мне, то увидела, что это был тонкий серебряный браслет - я уже знала, что по здешним традициям именно браслет является аналогом обручального кольца. Усмехнулась печально, кажется, я стала невольным свидетелем чьей-то личной трагедии.
И тут по сердцу будто резануло дикой болью, а в ушах раздался крик боли и паники - я его не услышала даже, почуяла всем телом. А когда я подняла голову, то увидела, что человека на скале уже нет, он летит прямо в море с огромной высоты, и я поняла, что он не выживет, просто не может выжить, потому что у берега камни, едва скрытые волнами, а тело человека - не легкий браслет, который можно забросить подальше в море.
Самоубийца.
Глава 25
Море вздрогнуло, вспучилось волной, ударило в скалу, разбиваясь на мириады брызг, но те не опали, а облаком рванули навстречу падающему человеку, обхватили его со всех сторон, притормаживая падение, а затем мягко опустили в мягкие податливые волны.
Тело скользнуло по ним обход острых скал, и оказалось прямо в моих руках. Я обхватила человека за грудки и встряхнула скорее не руками, а всей силой волн, окружающих нас:
- Ты что творишь?! Совсем жить надоело?!!
