— Слушаюсь, господин!
Вий склонил голову и, развернувшись, пошёл в сторону выхода из зала, при этом, окончательно обрывая корни, которыми прирос к земле… Каменный же пол зала, в месте где вышло деревяное существо, снова стал целым.
А мужчина на троне недвижимо замер и перестал дышать…
Глава 6
Глава 6
Перед снижением, убрал косу в инвентарь и приземлился — уже медленно паря.
Мимо меня с визгом и хохотом пролетела зеленоватая девушка в зелёной же одежде.
Она весело крикнула:
— Посторонись!!
Пролетела в полуметре от меня и с хихиканием полетела дальше.
Ух! Даже испугался немного от неожиданности.
Скосил глаз на водяного, и тот, поняв мой немой вопрос, пояснил:
— Это ряженая. Сегодня празднуют ряженье…
Угу, как только пониже спустились, безуминка из глаз Феоктиста сразу ушла. Но я, один хрен, не понял, о чём это он сейчас. Так что, уточнил:
— Чего?
— Говорю, что это обычная берегиня, просто нарядилась в хозяйку леса. Праздник сейчас такой, все рядятся.
Хм, это что-то типа переодеваний видимо… Косплей, в общем, если «по-бусурманскому».
Встав на утрамбованную землю городка, хотел было поставить водяного на землю, но передумал. Его же не поставишь, ног-то нету.
Блин, и мне что, таскаться с ним в руках, теперь везде?
Может, тут есть какой водоём, куда этого рыбного товарища выпустить можно?
Не, точно нет…
Я же с высока тут всё осмотрел. Хм, тогда надо колодец какой поискать.
Мимо меня прошагало высокое существо, облепленное какими-то ветками и, оценивающе глянув на меня, одобрительно кивнуло головой:
— Один в один человек!
Феоктист кивнул на него, когда он отдалился:
— Это домовой… на ходулях. В лешего нарядился. А про Вас, ясное дело, думают, что вы нарядились в человека.
Ладно, с этим потом разберёмся…
Я начал крутить головой по сторонам, а Феоктист уже полностью отошедший от полёта, да и в принципе, видимо, уже попривыкший ко мне, спросил:
— Чего ищите?
— Да вот, смотрю куда тебя сгрузить можно. В воду какую-нибудь…
На что, водяной мечтательно закатил глаза:
— Ступу бы мне…
Я усмехнулся, вспомнив, стихотворение:
— Чтобы воду в ней толочь?
Водяной помотал головой и опять мечтательно улыбнулся:
— Не, чтобы летать в ней.
— Не понял. Ты же летать боишься!
— Боюсь не летать, а высоты. А, летать и низенько-низенько можно…
Хм, вообще, конечно, удобно будет. Он тут местный, всё знает, всё понимает. Может легко ввести в курс дела, если рядом со мной в ступе болтаться будет. Это же, я так понимаю, получается «летательный аппарат», как у Бабы Яги…
Так что, уточнил:
— А, где ступу эту достать?
Водяной тут же тыркнул пальцем в сторону торговых рядов:
— А вон, там продаются!
Недалеко от нас пробежала шумная толпа наряженных в лохмотья каких-то гномов, что ли. Хрен поймёшь…
Водяной кивнул им вслед, видимо хотел рассказать, кто это такие, но я ему не дал, успел вставить более насущный вопрос:
— У вас какая валюта в ходу? Души принимаете?
Насколько я помню, у меня в инвентаре золотишка всего пару монет, а вот, кристаллов душ явно побольше будет.
Феоктист перевёл взгляд на меня и пролупал глазками:
— Что?
— Говорю, деньги у вас тут какие? Принимают что? Души, золото?
— Какие ещё души?
— Понятно, души тут не в ходу. Значит, золото?
— Нет, злато слуги… ну, этого… — Водяной заюлил. — Ну, нельзя говорить его имя… Может, по-вашему кликать его будем меж собой? Как там? Воландый морд, во!
Я заржал:
— Волан-де-морт?
— Ну, да.
— А знаешь, Воландый морд мне больше нравится. Пусть, будет так. Так, что там слуги… — Я улыбнулся. — Воландый морда?
— Его слуги по всему миру рыщут, злато собирают. Так что, злата и мало осталось, да и опасно при себе его держать, можно так на свой дом волколаков навлечь… Потому, все давно перешли на серебро. Серебро Воландый морду не нужно, да и нечесть серебра боится.
— А, зачем ему золото-то?
Водяной пожал плечами:
— Говорят, чахнет он над ним. А, для чего на самом деле — кто ж его знает?
Так, стоп!
Кто, там, у нас над златом чах в сказках?
Я повернул голову к водяному и воскликнул:
— Так Чернобог ваш — это Кощей, что ли?!!
В этот момент, мимо нас проходил низенький мужичок голый по пояс, а снизу в полотенце. После моей фразы он отскочил от меня — как чёрт от ладана…
Затем, часто оборачивая назад голову, прибавил газу — пока не скрылся в ряженой толпе у торговых рядов.
Водяной же побледнел, хотя, и до этого розовыми щеками не сверкал, и с ужасом в глазах прикрыл свой рот обоими ладонями.
Я вздохнул:
— Ладно. Воландый морд — это Кощей бессмертный?
Феоктист заозирался по сторонам, как-то нервно выдохнул, но всё же ответил:
— Да, так его тоже кличут. Но и второе его имя не следует вслух называть. Умоляю высший!
Ага…
Кажется, всё встало на свои места. Логично — некромант, чахнет над златом, небось, смерть свою прячет где-то там в игле… Как, там? Игла в яйце, яйцо запихнуто в утку, утку сунули в зайца… бедные животные…
В общем, значит, именно Кощей тут всех кошмарит!
Внутри тут же проснулся хомяк:
«Надо зайти к нему в гости. Обязательно надо! И, чем раньше, тем лучше!»
О, давно мохнатого не было ни видно, ни слышно, а тут, прям возбуждён, шёрстка дыбом.
Уточнил:
«Это, зачем ещё?»
Хомяк хлопнул себе по морде лапкой с такой силой, что от ударной волны его жирки два раза туда-сюда волнами по всему тельцу прошлись…
Он посмотрел на меня очень скорбно и спросил:
«Дядя, ты дурак? Он со всего мира золото себе собрал. Ты хоть представляешь сколько его там⁉»
Хм, ну, вообще, логично. Золота у него должно быть, мягко говоря, не мало. А, значит, нанести визит точно стоит. Не знаю насколько он там бессмертный, но меня тоже убить не так-то просто — если что…
И это — мягко говоря. После силы, что я получил от титанов, скорее, меня надо называть бессмертным…
Я посмотрел на хомяка и усмехнулся про себя:
«В общем, считаешь несправедливым, что над златом чахнешь не ты, а какой-то там Кощей?»
Хомяк оскорблённо развёл лапки в стороны:
«Конечно!»
Идея хорошая, золота много не бывает, так что я только «за» то, чтобы экспроприировать у злодея золотишко…
И доброе дело, так сказать — и хомяку помогу. Дважды доброе дело, в общем!
Повернул голову к водяному:
— Сколько стоит твоя ступа?
— Если самая простенькая, то сто сорок серебра. А, если… — Глаза водяного опять закатились от предвкушения. — Модель «Иванушка дурачок» пятнадцатого поколения, то девятьсот, вроде. Надо смотреть…
То есть, девяносто золотых или девяносто тысяч рублей за самую навороченную модель.
Не слабо так! Да и самая дешёвая, за четырнадцать — тоже не копейки, скажем так.
Но ладно, так уж и быть — самую дешёвую я тебе подарю, в качестве извинений за полёт.
— Ну, давай, веди к своим ступам!
Феоктист с большим энтузиазмом показал мне дорогу к одному из самых представительных магазинов в этих торговых рядах.
На резных, росписных деревянных стеллажах стояли ступы. От самой простенькой — по виду просто деревянной бочки, до совершенно разных — и цельных, явно выдолбленных из единого ствола, и всяких резных…
Но отдельно от всех, обособленно, стояла ступа полностью отделанная серебром.
Скосил глаза на Феоктиста. Тот влюблёнными, и даже какими-то пьяными глазами смотрел именно на эту ступу… Да тут у этого магазинчика немало зевак торчало, и многие тоже пускали слюни именно на неё.
Видимо, это и есть та самая ступа модели «Иванушка дурачок», эммм… пятнадцатого поколения.
Глянул ради интереса на ценник.
Тысяча четыреста серебра!!
