Действительно, вспомнил я, а ведь Хиракава «пробудилась» с моей помощью. И, тем не менее, я легко забыл про этот момент, поверив ей на слово, что теперь у неё впереди долгие месяцы культивации и обучения. А где и как — не знаю. Идти к ней сейчас я не пойду, и так оба сутки не спали, так что придётся брести домой ни с чем.
Чем хороши узкие проулки вечернего японского города — тут постоянно кто-то заступает тебе дорогу или мешает пройти. Обычно это группки тусующихся школьников, подпивающих пиво или курящих какую-нибудь гадость, но те предпочитают дать пройти, вместо того чтобы нарываться на неприятности. Сейчас, впрочем, был первый вариант — дорогу именно заступили.
— Меня прозывают Хито-Хито, — сказала фигура в темном спортивном костюме, капюшоне и черной маске на пол-лица, — Я бросаю тебе вызов, «надевший черное».
Японец, возраст от восемнадцати до двадцати четырех, голос звучит ровно, почти равнодушно, телосложение спортивное, хоть и сложно разобрать под мешковатой спортивной одеждой. Странное прозвище. Человек-человек. Хм, что он этим хочет сказать? Да неважно.
— Принимаю вызов, — тут же отреагировал (почти обрадованно) я, а затем едва успел уклониться от удара локтем, летящего мне точно в солнечное сплетение. А затем от следующей атаки, затем еще, еще и еще…
Хито-хито не собирался соблюдать негласный регламент уличных боев, он бил точно и быстро, бил, целясь в уязвимые точки человеческого организма. Двигаясь крайне технично, он, оставаясь в капюшоне, безошибочно ориентировался в пространстве, нанося один опасный удар за другим. От моих осторожных контратак парень небрежно уклонялся, как будто заранее знал, куда и как уйдут мои рука или нога, но даже не думал бить по подставленным конечностям, его интересовали горло, пах, глаза…
Я защищался, еле-еле успевая подставлять руки под его выпады. Противник двигался быстро, а его одежда в полутьме вечернего переулка превращала его в размытое пятно, из которого то и дело выстреливали конечности. Более того, когда я попытался воспользоваться длиной своих ног для того, чтобы хотя бы получить передышку, он меня поймал в ловушку — укол сложенными щепотью пальцами в нервный узел над коленом «отключил» мне ногу, чуть не вынудив растянуться на асфальте. Отскочив, как отскакивает мангуст от укушенной кобры, оппонент замер на секунду, глядя, как я пытаюсь устоять на ногах.
Схватка продлилась сколько? Пять-семь секунд? Десять?
Новая атака, в которой я не cмогу определить, как и откуда атакуют, но и не пытаюсь. Вместо этого атакую сам, прыгая с помощью одной ноги, вперед, ровно в то окно, равное доле секунды, когда сам Хито-Хито сокращая со мной дистанцию, находится в середине скользящего шага. Люди рабы привычки и инерции…
…но этот человек успевает изменить траекторию своего рывка, применив усилие, сопровождающееся отчетливым хрустом его суставов. Однако, полностью проигнорировать законы физики у него не выходит, так что я всё-таки успеваю схватить его за плечо рукой, уже летя на асфальт. Мы падаем вместе. Принимая удар плечом об камень, я на долю секунды ослабляю захват, не успев сжать противника покрепче, поэтому у него получается выдрать себя из моей хватки ценой крайне болезненного приземления. Снова слышится хруст.
Затем, я не успеваю опомниться, как Хито-Хито сбегает, оставляя меня сидеть посреди переулка. Смотрю ему, убегающему, вслед, подмечая сильную хромоту и безвольно болтающуюся руку, и понимаю, что стал свидетелем чему-то экстраординарному.
Промассировав ногу, встал, отправившись на остановку электрички, попутно анализируя то, что произошло. То, что увидел, услышал, почувствовал.
Первое, очевидное для меня. Хито-Хито был слабее и медленнее меня, но двигался и бил чрезвычайно эффективно. За гранью того, что может человек. У любого, даже у самого профессионального бойца вроде Горо Кирью, всё равно не будет таких движений, такого взаимодействия с пространством. Дед, сражаясь с учениками в тренировочных поединках, виртуозно использовал свои сильные стороны, а Хито-Хито — всё…
…кроме техники боя. У него не было ни почерка, ни какой-либо школы. Он был похож на меня, на то, как я дрался до того, как принял Снадобье.
Второе. Слух. Тот, кто бросил мне вызов, не издавал звуков. Его дыхание было ровным всё время, пока мы дрались. Не было резких выдохов на выпадах, на уворотах, на маневрах. Даже когда из него вышибло дыхание после нашего совместного полета, это был единичный звук, ему даже не пришлось его восстанавливать. Или же, он не счел это нужным.
Третье… было самым загадочным. Схватив этого неуловимого и таинственного бойца, я почувствовал под своими пальцами обычную плоть тренированного тела. Мышцы, которые я могу почувствовать, хватая таким образом Рио, Такао или Хайсо, когда мы тренируемся с холодным оружием. Никак не куда более плотную материю мыщц «надевшего черное».
Этого я не ожидал. Если бы знал, то легко мог бы пожертвовать ударом, скажем, в солнечное сплетение, разменяв его на сломанную ногу такого хрупкого врага. Игнорировать последствия удара получилось бы, а вот он на одной ноге бы не удрал. Хотя, что это я? С какой стати мне его допрашивать? Бой велся в пределах правил, а бегство — не преступление. Убивать он меня не хотел, но был готов победить любой ценой.
Загадочно…
Нужно будет узнать об этом типе побольше. Он обратился ко мне как к «надевшему черное», а значит приходил не по мою душу, а просто подраться. Вряд ли я у него был первым…
Глава 3
Прямо как в сериале
Если у человека есть сестра школьного возраста, которой вам за каким демоном ада нужно преподнести приятный подарок, то просто зайдите в ближайший к его дому магазин и выберите мороженое в соотношении цена/качество. Вам нужно самое маленькое, и при этом самое дорогое. Шанс, что вы угадаете с любимым мороженым этой сестры — всегда сто процентов, исключений нет. Это даже не магия, а закон этого мира.
Что же касается других женщин, то тут нужно проявить куда больше смекалки и внимания, потому что они далеко не так примитивны, как младшие сестры.
— Эй!! — возмущенный вопль был издан довольно хриплым тоном.
— Карамельно-ореховый «Pewlick» никак не тянет против коллекционных винных моти с корицей из Тахисику, — хмыкнул я, кивая на пакет с указанными сладостями, под довольный и алчный вздох от Ацуко Кирью, — но и те кажутся полной фигней рядом с политыми белым медом кусочками элитной дыни, которую, между прочим, просто нельзя купить с улицы. Поэтому, думаю, каждая из вас хочет победить, потому что сладости проигравших я съем сам. Кручу барабан. Внимание! Левая нога — желтое.
Турнир по «Твистеру» с невероятно большими ставками был в самом разгаре. Три женщины, три беспощадных тигрицы, сцепились телами на коврике, украшенном цветными кружками, ни на жизнь, а на смерть. Правда, по правилам. Кусаться, царапаться, говорить друг с другом… я им запретил всё. Только честная победа.
Битва была напряженной и совсем неравной. На стороне женщин Кирью стояла миниатюрность их телосложения, гибкость и смелость, а вот их противница могла похвастать куда большей длиной конечностей, что предоставляло серьезное подспорье в такой игре как «Твистер». Более того, под выгнувшейся мостиком Маной Ацуко и Эна топтались, как два бобра под, собственно, мостом, всячески мешая друг другу и возмущенно пыхтя. Впрочем, Шираиши тоже пришлось туго — стрелочка вертелась, цвета и конечности менялись, а сопящие бобры с удовольствием закрывали все удобные позиции.
…но всё равно проиграли. Как и говорил Рио Коджима: сосредоточенный безумец куда эффективнее и результативнее, чем простые смертные. А Мана очень и очень любит дыни в меду, пускай и ела это лакомство всего пару раз в жизни.
С горестным воплем пала Эна, а за ней, всего через две крутки стрелки, и мать, которая совсем недавно устроила настоящее шоу с фальшивым переломом, из-за чего вообще не тренировалась и слегка выпала из формы. Впрочем, старшая и младшая Кирью как-то договорились о плане «Б», так что, только встав на ноги, обе коршунами кинулись к столу, сгребли «свои» угощения, а затем только пятками и сверкнули. Это выполнено было быстро, молча и на такой скорости, что я даже встать не успел. Под занавес, коротко запыхтев, на полиэтилен «Твистера» шумно шлепнулась Шираиши.
