"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Лукьянов Александр Николаевич "anlukianov"

Давно благородный дон Румата сказал, что бесшумных засад не бывает. Полевых лагерей тоже, добавлю я. Прижался к стенке ухом и возрадовался. Ибо недаром сказано в наставлении для прилежных снайперов: «Стреляя в ближнего своего, не забудь о дальнем, ибо он приблизится, и шлепнет тебя». Примерно так. Все здесь, в кучке.

Выскочил резко, ствол наизготовку, фонарик включаю. Да мать твою! Палец на спуск нажал сам по себе, но без азарта. Два снорка забрались внутрь на ночлег. Не та дичь, за которой я шел. Сразу усталость навалилась. Отрубил мутантам лапы, положил перед дверью в тамбур и отправился восвояси.

Если Сержант увел свою команду ночевать на остров среди болота или в подземелье, то меня он переиграл вчистую. В такие места ночью я не ходок.

На обратном пути первым делом собрал измененные артефакты. Четыре «капли» так и ни во что не превратились. Наклеил на контейнеры записки. Умника бы сюда с приборами, набрал бы материала нам на Нобелевскую премию. Мысль мелькнула.

Ружье Фома потерял в подземном гараже. Там всегда темно. Что же мне мешает сейчас заказ выполнить? Водка меня из сна выбила, бурлит спирт в крови, на подвиги тянет. Днем буду, как черепаха ковылять. Никакие артефакты не помогут.

Решено. Захожу вниз по спуску, сердце сразу забилось. Россыпь подарков от Черного Сталкера. Три «бенгальских огня» и «вспышка». Взял все удачно, можно было сбоку дотянуться. Аномалии по полу молнии мечут. Не пройти. Будем по машинам пытаться. Впереди перед контейнером грузовым старый труп лежит, неизвестно сколько. Пришел в Зону, здесь и остался. Не первый и не последний, один из многих. Надо к нему тоже подойти. С машины прыгаем на электромотор. И на крышу контейнера.

Главное, не сорваться. Хорошо, если сразу умрешь, хуже лежать и ждать. Как этот бедолага. Нет, он решил свои проблемы сам. Ствол во рту и затылка нет. Смертью смерть поправ. Бывает, что другого выхода нет.

По крыше к дальней стене. Трещат разряды по полу. Спрыгиваем вниз. Долго же я шел к этому обрезу. Фамильное оружие Фомы Охотника. Обещание выполнено. Надо меньше говорить. Сейчас по наклонному корпусу бывшего легкового автомобиля вверх и прыжок в бок. Можно и к мертвецу завернуть. Обе ноги в лангетах из досок. Ящик разбил, шины наложил, а на руках выбраться не смог. В ящике жестяном лежит что-то. Пистолет мощный и мои патроны к «винторезу». Доброе дело несет в себе награду. Шестьдесят бронебойных в подарок от Зоны. Пистолет Скрипу подарю. Пусть таскает. «Пустынный орел». Ох, и тяжелый же он. Пора домой на завтрак. И артефакты раздать народу. Остатки прибрать. На Милитари своих хватает. Поднялся наверх с первыми лучами, пробившимися через разрывы туч.

Почистили мы основательно Дикую Территорию. Правда, руководство наемников тоже сейчас слабое место в охране периметра ищет. Большие деньги на кону стоят. Наверняка, найдет. Такая у нас работа, как у дворников. Всех закопаем. Из всего отряда Ярика один Аскольд уцелел. Забавно будет посмотреть на его первый приход в бар. Зашел на склад, захватил «цинк» бронебойных патронов, раз обещал, и тушенки россыпью, банок десять, больше просто было не поднять.

Груженный, словно ослик на горной дороге, я доковылял до поста. Шагов за двадцать сбросил ящик на землю, и, махнув на него рукой, молча повлек дальше свою ношу. Тянет она, еще как. В подвале устроил сеанс стриптиза. Снял рюкзаки, пояс, плащ, автомат, остался с одной винтовкой. Ботинки, и те стащил.

Разложил на нашем столе артефакты. Весь зал голубым светом озарило, четыре «булыжника» в воздухе плавают, переливаются. «Долговец» забыл, что надо пьяным прикидываться, смотрит цепким взглядом. Мастер залетный тоже глаз не отводит.

Поманил бармена пальцем, иди сюда, дорогой.

— Возьми два комплекта «голубой серии». «Слезы электры», «слезы огня» и «булыжники». Не хватает «слез химеры», но сам видишь, нет пока. На тринадцатую ночь после выброса будут. Воды давай, лучше холодной. Встали бойцы?

— Умываются, — говорит, а подручные его долю утаскивают.

Положил перед мастером комплект «слез».

— Пользуйся, для хорошего человека не жалко.

Не берет, гордый. Это правильно.

— От чистого сердца, без условий и обязательств, — дополняю.

Тут он в момент сгреб. Раз без условий.

— Я в черном не ходил, и ходить не буду, — говорит сквозь зубы.

— И не надо. Это просто парадная униформа. Защита от кожи, сам понимаешь, близка к нолю. Считай — одежда выражает жизненную позицию. Рискнуть мы не против, а работать лень. И все. Пойдем в серьезное дело, переоденемся. Надо только еще найти во что. Сегодня на Милитари пошаримся, может, найдем снаряжение припрятанное.

— Кого из мастеров в последнее время видел? — спрашивает вдруг.

— Ты не поверишь, — говорю, — полковника Петренко!

Тут все заржали, как дикие лошади. На баре Петренко увидеть, вот чудо из чудес. Бармен за стойку упал. Оттуда повизгивания доносились. Отсмеялись, отвечаю.

— В Зоне с дисциплиной плохо. Никто табличек нагрудных с указанием прозвища и ранга не носит. — Кто уже не веселился, опять зашлись. — Поэтому, если пропущу, кого или лишнего назову, прости. На Янтаре Бродяга и Миротворец в куполе на ученых по контракту работают, Охотник у них на подхвате. У него какой ранг? Опытный, ветеран?

— Очень опытный, но не ветеран, — уточнил Информатор вышедший в зал из внутренних помещений.

За ним Пика выскочил весь мокрый. Полотенце здесь не достанешь.

— Профессорам данные от Призрака из подвала завода принес. Данцигера вместе со Скрипом к нам уговорили перейти. На «Свободе» с мастерами не общались. Все на Барьере. Тебя вижу. Филин при тебе заходил. Все. Отчет по мастерам закончен. Пусто в Зоне.

— Что за история с расстрелом сталкеров на Янтаре? — спросил он.

Рассказал, как дело было, уточнил, что четверых у костра и раненых после боя Воробей с молокососом постреляли.

— К Воробью счет закрыт. Сегодня ночью в «жарку» сорвался, от меня убегая. Остальные неизвестно где и опасны. Работать они вряд ли начнут. Товарищ Сталин понимал, что бывший чекист и красный командир трудится ударно, никогда не будут, и попросту их расстреливал.

Раздал я всем, кроме Гвоздя, по набору артефактов. Два Пике выдал, в казну. Все, что осталось, в свой ящик убрал, обрез бармену вручил для передачи хозяину. Достал «вспышку», вручил Стилету. Пика нос сморщил, сейчас наш казначей заплачет.

— Сам виноват, — говорю, — сто метров ты и так пробежишь, а на пяти километрах твои прокуренные легкие сдадут, и никакой артефакт им не поможет. А Стилет наша основная ударная сила, и экипировка у него должна быть на уровне. И «слезы химеры», когда достанем, он тоже первый получит.

Пика, слов не говоря, пачку папирос из кармана достает, и, хлоп, на стол, перед Скрипом.

— Другое дело, — говорю, достаю из контейнера на моем поясе шарик заветный, голубой, и, хлоп, на стол перед Пикой. — Сегодня будем бегать по Милитари. А ты еще и завтра.

Тут завтрак принесли, что характерно, и мастеру тоже. Ну да мне не жалко, не обеднеет бармен.

— А ты? — казначей спрашивает.

— Надо в подземелье лезть. Ученым нужны свежие данные. Отчитываться все вместе пойдем, мороженым угощаться. Боюсь катакомб. В прошлый раз попали в центральном комплексе Долины. Впереди псевдогигант, сзади огненный полтергейст, под ногами снорки, их ножом режешь, руки в крови, вонь страшная. Бляха-муха. Зомби нас вытащил с того света, завалил гиганта. Так что, завтра ты командир группы, а мне индивидуальный экскурсионный тур. По местным достопримечательностям. Поэтому, курточку снимай, плащ оденешь.

Первый раз за последние три дня у меня был нормальный рюкзак. Все нужное и ничего лишнего. Достал я со дна свое белое кепи яхтсмена, и надел его, козырьком слегка набок. Натянул курточку.

— Классическое сочетание черного и белого цветов всегда к месту, — говорю.

А в зале народу битком, и одиночки, и бойцы клана, «свободовец» с похмелья пришел. Все нас слушают, а нам все равно, у клана «Сталь» от людей секретов нет. На моем показе мод у всех истерика случилось. Минут пять все заливались, не останавливаясь. Что я здесь делаю, мне надо ходить по арене цирка, дарить людям радость и веселье. Ладно, пять минут смеха заменяют сто грамм сметаны.