"Фантастика 2025-116". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Гладышев Сергей А.

– С дороги! – заорал он. – У нас отказали тормоза! Мы не можем остановиться!

Херманн, поняв, что что-то пошло не по плану, в ужасе бросился в сторону. И тут же огромная машина, не сбавляя скорости, пронеслась мимо него, чуть не сбив с ног. Капитан, едва успев отпрыгнуть в сторону, рухнул на землю.

Следующие танки, один за другим, врывались в туннель. Внутри начался настоящий ад. Грохот ломающегося металла, взрывы, крики… Люди, которые находились внутри, были раздавлены, как букашки. Танки неслись по туннелю, круша всё на своём пути – баррикады, технику, даже собственные мины, установленные на случай подхода вражеских машин.

Туннель, ещё недавно служивший надёжным укрытием, превратился в смертельную ловушку.

Херманн, зажмурившись, прижимался к земле, инстинктивно закрыв голову руками. Он чувствовал, как земля дрожит под ним, а воздух наполняется запахом гари. В какой-то момент рядом с капитаном сдетонировал боезапас, отбросив его в сторону.

Когда Херманн пришёл в себя, вокруг царила жуткая тишина, нарушаемая лишь стонами раненых. Он лежал на земле, оглушённый и ошеломлённый, пытаясь понять, что произошло. Его голова раскалывалась от боли, а тело было словно ватное.

«Что за чертовщина?!» – с трудом формулируя мысли, подумал капитан.

Он приподнялся, опираясь на руку, и с трудом огляделся. Там, где ещё недавно находились его танки и боевые машины, теперь была лишь груда искорёженного металла. И тут он увидел их – солдат в форме армии Лихтенштейна. Они ходили среди обломков, собирая раненых и пленных.

Херманн почувствовал резкую боль в ноге и, задрав штанину, увидел, что она была разрезана острым осколком металла до самой кости. Кровь струилась по ноге, оставляя за собой багровый след. Но, к счастью, ранение было несерьёзным. Он выжил. Чудом выжил. А это главное.

Херманн с трудом выпрямился и, пошатнувшись, сделал шаг вперёд.

– Я… я сдаюсь, – пробормотал он, поднимая руки.

В следующий миг ему стало плохо, и он рухнул на землю, теряя сознание. Последней мыслью, промелькнувшей в его голове, было: «Отец обязательно вытащит меня отсюда. Он же полковник…»

Херманн ещё не знал, что его отец, командующий швейцарской бригадой, лично записал то самое оскорбительное видео с угрозами, которое уже успел посмотреть весь Лихтенштейн. И что теперь его фамилия стала синонимом слова «противник». И шансов на обмен у него не было. Никаких.

Глава 21

Прошла неделя с момента вторжения швейцарских войск.

Швейцария хранила молчание, сделав вид, что всё так и должно было быть. Правда сделали это они в том месте, которое можно было бы назвать спорным, всё-таки это переход между двумя странами, но все понимали, что они там хотели закрепиться. А заодно и прощупать почву.

Австро-Венгрия тоже затаилась и никаких официальных заявлений от них не поступало.

Я же использовал эту передышку, чтобы укрепить свои позиции. Компания «Созидатель» вовсю трудилась, работая над контрактами и продолжая строительство укреплений на границе. Я успел закончить работу над новой партией «Джаггернаутов». Мои Ювелиры работали на полную мощность, производя боеприпасы. Шахты поставляли на базу тонны руды, из которой мои големы создавали горы стройматериалов. Работа непрерывно кипела, и за прошедшую неделю удалось сделать довольно многое.

Однако, самым сложным оказалось не создание военной техники и укреплений, а общение с местными аристократами.

Эта неделя превратилась для меня в бесконечную череду встреч, переговоров, совещаний. Каждый аристократ, каждый Род, каждая фракция преследовали свои собственные цели. И мне, как временному главе княжества, приходилось учитывать все эти нюансы, искать компромиссы, принимать решения, которые могли повлиять на судьбы многих людей.

Особенно тяжело было с теми, кто всегда был верен княжеству, но подвергался гонениям со стороны князя Бобшильда. Эти аристократы, несмотря на свои заслуги и влияние, были лишены многих привилегий, их бизнес и имущество конфисковывались под надуманными предлогами, а сами они – ущемлены и лишены былого влияния. Они были похожи на старых, раненых львов, выброшенных из прайда, но всё ещё помнящих о своей силе и гордости.

Одним из таких Родов были Белозёровы. Когда-то они были одними из самых богатых и влиятельных аристократов Лихтенштейна, владельцами трёх оружейных заводов, которые производили оружие, технику, артефакты. Их продукция славилась своим качеством и надежностью, а их имя – вызывало уважение даже у самых закоренелых конкурентов. Но всё изменилось с приходом к власти Роберта Бобшильда.

Увидев в Белозёровых угрозу своей власти, князь решил прибрать к рукам их бизнес. Два завода были конфискованы под надуманными предлогами после многочисленных проверок, которые, на самом деле, ничего не выявили, кроме незначительных нарушений. А третий завод, который Бобшильд оставил им, чтобы не пустить Род по миру, был разрушен во время одного из австрийских обстрелов.

Теперь Белозёровы, лишившись основного источника дохода, оказались на грани разорения. Но, несмотря на это, они не отказались от своих людей. Они продолжали выплачивать зарплату рабочим, которые проживали на их землях, тем самым обеспечивая их семьям хоть какое-то существование. И это вызывало у меня неподдельное уважение.

Я понимал, что должен помочь им. Досье, составленное на Белозёровых, характеризовало их как добропорядочных и ответственных аристократов, патриотов, всегда верных Лихтенштейну. И сейчас, когда княжество оказалось в непростом положении, я не мог оставить их без поддержки.

Я вызвал к себе главу Рода Белозёровых, графа Владимира Петровича Белозёрова. Он прибыл во дворец точно в назначенное время – высокий, коренастый мужчина с внимательным взглядом. Его манеры были безупречны, а сам он двигался с прямой осанкой, как у военного. Мне сразу стало понятно – человек передо мной не из тех, кто пресмыкается перед властью. И я понимал, что такой человек будет мне очень полезен.

– Владимир Петрович, рад вас видеть, – сказал я, поднимаясь из-за стола и протягивая ему руку. – Благодарю за то, что нашли время для встречи.

– Взаимно, Теодор, – ответил граф, пожимая мою руку.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – я жестом указал на кресло напротив своего стола. – Чай или кофе будете?

Граф с некоторой опаской опустился в кресло. Он был явно напряжён и не понимал, зачем его вызвали.

– Благодарю, Теодор, ничего не нужно. Я, признаться честно, не совсем понимаю, зачем я здесь. Просто не вижу, чем могу быть вам полезен. Денег у меня сейчас нет. А гвардия моя и так находится на границе, защищает наши земли от австрийцев…

– Я в курсе, Владимир Петрович, – кивнул я. – И очень ценю вашу помощь в обороне княжества. Но сейчас у меня к вам другой вопрос. Дело в том, что я знаю, насколько… гхм… непросто складывались ваши отношения с князем Бобшильдом. Он, мягко говоря, не слишком хорошо обошёлся с вашим Родом.

Услышав эти слова, граф нахмурился, его лицо мгновенно помрачнело.

– Да, это так. Но мы никогда не позволяли себе идти против интересов княжества, как бы ни было тяжело. Я дал слово моему отцу и предкам, что Белозёровы останутся верны Лихтенштейну до последнего. Даже когда князь отнял у нас почти всё, мы продолжали делать своё дело.

Глаза графа загорелись. Видимо, тема коснулась самых болевых точек.

– Честно говоря, – продолжил он. – Я до сих пор чувствую свою вину за всё, что случилось.

– Вину? – уточнил я. – Это за что же?

Владимир Петрович тяжело вздохнул.

– За то, что не сумел защитить свою семью и людей, которые доверяли мне. Я потерял дело, которое мои предки строили и развивали поколениями. А люди, которые трудились на нас, потеряли стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Я – глава древнего и сильного Рода, Теодор, но не смог сохранить его наследие. Разве это не вина?

– Не стоит так строго себя судить, Владимир Петрович. Бобшильд – хитрый и беспощадный противник. Он использовал всю доступную ему власть, чтобы забрать ваш бизнес. Конфискация заводов, фальшивые обвинения. Даже австрийский обстрел… – я многозначительно помолчал. – …возможно, всё это было частью его плана.