– Да, заварил ты, Тиллиер, кашу, – угрюмо бросил Хоракт.
Дертин ничего не сказал, но похоже, что был согласен с крепышом. Риордан встал на защиту заводилы:
– Нам все равно пришлось бы с ними сцепиться или принять их правила. Так что Тиллиер не слишком провинился.
– Но теперь из-за меня тебе придется драться с Крушителем, – тихо сказал Тиллиер. – За счет чего ты надеешься его одолеть?
Риордан задумчиво пожал плечами.
– Что-нибудь придумаю, время еще есть. А вы держите уши открытыми, постарайтесь разузнать побольше о его приемах в бою, мне это пригодится. И вот еще что – не трепитесь по поводу Прочного круга. Наше общество тайное, и оно должно остаться тайной.
Когда Кавалер скомандовал отбой, Риордан думал, что долго не заснет от переживаний, но тяжелый дневной переход взял свое, и он провалился в страну грез, едва положил голову на подушку. Его сны были калейдоскопом ярких образом, в которых звенела сталь, звучали предбитвенные кличи, а под утро ему пригрезилась Эльга, и поэтому пробуждение было приятным, хотя и волнующим.
После общей побудки и плескания под рукомойником Кавалер строем повел их в большую общую столовую на первом этаже. Ее обстановка оказалась намного роскошней той залы, где они ужинали вчера. На стенах висели портреты первых людей королевства и всей царствующей семьи. Наибольшее впечатление на Риордана произвел не благородный образ короля Вертрона, а изображение визира Накнийра – советника, министра и душителя. В его лице слились воедино воля, проницательность и непреклонная жестокость. Казалось, что Накнийр с картины наблюдает за всеми людьми в столовой, и поменьшей мере половина из них, по его мнению, достойна самого сурового приговора. На скатерти из оксамитовой парчи слуги расставили еду и напитки: вареные яйца, несколько видов сыров, блюда с тушеным мясом и подносы с нарезанными овощами. Перед каждым из курсантов появилась тарелка с кашей, приправленной жирной мясной подливкой.
Столы в обеденной зале были составлены в виде трезубца. В его основании расположились Мастер войны, Скиндар, кастелян, а также еще человек десять, которых Риордан пока не знал. А чуть позже он наконец-то смог лицезреть тех, кого мечтал увидеть с детства. Тех, кому они подражали с младшим братом, когда фехтовали игрушечными мечами за сараем.
Он за обе щеки уплетал наваристую кашу, уставившись в свою тарелку, но вдруг почувствовал, как сидевший рядом Хоракт толкает его под локоть, и услышал его восторженный шепот:
– Смотри, Риордан, смотри!
В столовую Воинской школу входили поединщики королевства Овергор. Каждого из них окружала аура неодолимой физической силы, аура мощи, соединенной с превосходством. Риордан буквально всей кожей ощущал эту бьющую через край энергию. На ком-то красовался роскошный мундир с шитьем, как на Виннигаре, кто-то был одет гораздо скромнее – в обычный камзол, почти неотличимый от одежды горожанина, но они все равно выделялись бы в любой толпе, не смешиваясь с ней. Все поединщики были крепкого, а некоторые даже могучего телосложения, их тренированные мускулы не могли скрыть никакие рубашки или накидки, а ореол мощи и вовсе превращал их фигуры в силуэты исполинов. Риордан невольно подумал: как такие герои могут кому-либо уступить в бою? Или выходит, что противник еще более грозен? Следом мелькнула паническая мысль: я не смогу, я не справлюсь, разве возможно противостоять этим сверхлюдям или стать хотя бы равным им? Его упадническое настроение усугубили слова Хоракта:
– Да-а-а, вблизи они выглядят еще более внушительно, чем на картинках.
– Мне кажется, что прежде чем трахнуть смерть, им приходится каждый раз за ней долго бегать, – поддакнул Тиллиер. – Она должна быть в ужасе от этих парней.
– Мужики здоровые, спору нет, – заявил Дертин. – Но могу биться об заклад, что я на руках из них половину точно переборю.
Слова силача отрезвили Риордана. Он еще раз взглянул на героев Овергора и почувствовал, как первое впечатление блекнет, а мираж рассеивается. Да, крепкие ребята, широкоплечие и жилистые. Да, гордая осанка, лица с печатью свирепости, величественные жесты, будто у знатных вельмож. Но их Дертин и вправду не уступит ни одному из поединщиков по комплекции. Риордан облегченно вздохнул и бросил на товарища взгляд, полный благодарности. Дертин говорил нечасто, но его слова всегда оказывались очень кстати.
Под конец завтрака перед каждым из новобранцев поставили кубки с настоями. Риордан заметил, что у некоторых курсантов напитки были разных цветов – у кого-то красный, у кого-то ярко-желтый. Рекрутам из Вейнринга достались настои, напоминающие выжимку из свежескошенной луговой травы. Сидевший напротив Варан успокаивающе кивнул:
– Пейте до дна микстуры Пайрама. Мы тоже начинали с зеленых, а потом доктор поменял состав, для каждого свой.
– И что с него будет? – уточнил Хоракт.
– Силы прибавляется и жрать потом хочется жутко. Но чувствуешь себя так, будто можешь вскарабкаться на крепостную стену. Причем без рук.
– А что насчет баб? Охоты тоже добавляется? – заинтересовался Тиллиер.
– Это, приятель, тебе придется выяснить на собственной шкуре.
Когда завтрак подошел к концу, Тиллиер развязно зевнул, хлопнул себя ладонями по ляжкам и заявил, что собирается прогуляться до уборной. Только он начал приподниматься с места, как Риордан с силой дернул товарища за руку, отчего тот снова плюхнулся на свой стул.
– Ты чего? – с обидой спросил Тиллиер.
– Можно вставать без команды? – уточнил Риордан у Варана.
– Пять палок, – отозвался тот. – За нарушение дисциплинарного устава.
– А если мне приспичило? – не поверил Тиллиер.
– Терпи и не дыши, – посоветовал с усмешкой Варан.
– Вот нам первый привет от Кавалера, – подытожил Риордан. – Подводит нас под угощение от экзекутора. Хоракт!
– Я!
– Где угодно раздобудь этот устав и вызубри все правила. Потом расскажешь.
– Сделаю.
– Библиотека в правом крыле. Ее распорядитель сидит рядом с кастеляном. Толстый, с бородой, завитой в косичку. Его зовут Фравик, и он страсть, как любит нравоучения, – подсказал Варан.
Из-за стола наставников поднялся Скиндар и направился к входной двери. Не дойдя до нее несколько шагов, капрал остановился. К нему тотчас же устремился Кавалер.
– Кляузничать побежал, сколопендра, – прокомментировал Тиллиер.
– Не без того, конечно, – с иронией ответил Варан. – Но утром Кавалер должен получить от капрала учебнобоевой распорядок.
Риордан буквально прожигал взглядом Скиндара и Кавалера. Последний говорил, первый слушал, изредка кивая головой. Лицо капрала оставалось непроницаемым. Потом он жестом прервал доклад, бросил несколько фраз и так же, жестом, отослал курсанта на место. А после него подозвал к себе бородатого кряжистого дядьку в черной кожаной безрукавке, надетой поверх белой рубахи.
– Кто таков? – спросил Риордан у Варана.
Поскольку тот сидел к входной двери спиной, ему пришлось обернуться.
– Это Эккерт, каптенармус школы и старшина оружейников.
– Понятно. А где экзекутор?
– Сидит с краю за учительским столом. Седые волосы, скошенный подбородок. Его имя Вестурхен, и лупцует он от души.
Кавалер неторопливо подошел к столу новобранцев и резко хлопнул в ладоши, призывая всех к вниманию. Дождался, пока курсанты отложат ложки.
– Так, всем разрешается отправить естественные надобности, а потом построение на девятой тренировочной площадке. Кроме новичков. Им на прием к Скиндару в его кабинет. Встали! Сначала выходят те, кто сидел ближе к двери, потом остальные. Шагом!
По гулкой мраморной лестнице они поднялись на третий этаж. Все стены тут были задрапированы гобеленами, через каждые десять шагов стояли массивные вазы. Дверь кабинета капрала ничем не отличалась от остальных, разве что табличкой: «Начальник школы по учебной части». Риордан стукнул в нее один раз.
– Входите, – донеслось изнутри.
Стен в кабинете не было – сплошные глухие шкафы под потолок из красного дерева. У окна стоял массивный квадратный стол, заваленный свитками, позади него в кресле, по размерам походившем на трон, восседал Скиндар. На полу кабинета был постелен ковер в цветах Овергора, в центре висела люстра из разноцветного стекла. Новички остановились посередине ковра, не зная, как о себе доложиться. Положение спас Тиллиер.
