Как бы там ни было, запираться в спальне, где лежать, свернувшись в клубок, я не собирался. Так что, позвав Таага, я отправился устанавливать первый комплект. И местом его расположения я выбрал кладовую первого этажа, находящуюся за поворотом в одном из коридоров. Главной причиной выбора места являлись коммуникации — тут проходил магистральный энерговод, для доступа к которому нам с Таагом пришлось не только долбить каменную стену, но и удерживать получившуюся канаву от преждевременного зарастания. Затем мы просто распотрошили дверной косяк и запрятали внутрь артефакты. Понадобилось немало потрудиться, чтобы подключить их к управляющей системе, а также перенастроить её, чтобы замок принял сделанные модификации, но мы справились с этим до вечера.
Я видел, как нервничает Незель, которая уже третьи сутки не появлялась в храме, так что клятвенно пообещал, что завтра с утра она сможет отправиться служить своему господину. И, действительно, обещание я сдержал. Рано утром, как только мы закончили завтрак, я собрал всех во дворе и, воспользовавшись помощью Кениры, перенёс всех к маяку Университета. Оттуда мы, отметившись у дежурного, разбрелись по Нирвине.
Хартан поймал одного из извозчиков и поехал вновь налаживать личную жизнь, Ксандаш, Лексна и Патала пошли домой, а мы с Кенирой, Незель и Миреной направились в храм Фаолонде. Пройдя через главное круглое помещение, я с умилением отметил, что шлейфы алого света развеваются не только за мной и женой, но и за Миру с Нез. Это свечение переливалось и сплеталось, игриво танцевало, словно шаловливые пальцы ребёнка. Я предполагал, знал, что у них двоих всё серьёзно, что обе без ума друг от друга, но какие-то осколки прежней жизни, предрассудков, навеянных воспитанием, не позволяли принять, понять, что между двумя женщинами тоже может быть настоящая любовь. И теперь, увидев доказательство этой любви, я чувствовал растерянность.
Сила Единителя Сердец подтвердила некоторые вещи, которые я знал и так. Алая аура, окружающая нас с Кенирой, пускала тонкие отростки, тянущиеся к Мирене и Незель, а их аура подавалась навстречу нам. В этом хитросплетении потоков оказалось почти невозможно разобраться, но разгадать это загадку не составляло ни малейшего труда. Я любил Незель, Незель, как оказалось, испытывала ко мне сильные ответные чувства, а Кениру с Миреной объединяла несокрушимая любовь родителя и ребёнка. Появление нашей четвёрки превратилось в настоящее представление — в нашу сторону устремились не только взоры посетителей, но даже жрецы и служители застывали и разглядывали нас, словно экспонаты в музее.
Признаюсь, что мне сразу стало неуютно, так что я быстро увлёк женщин в знакомые служебные коридоры, по которым мы прошли, добравшись до комнатки Незель. Увидав знакомую кровать, на которой мы со жрицей творили столько безумных вещей, я смутился. В моей душе всколыхнулось старое чувство: мне захотелось всё повторить, вот только сильно мешало присутствие Мирены. Доносящийся от жены поток эмоций намекал, что её мама не только не станет препятствием, наоборот, добавит ситуации пикантности. Мне пришлось лишь закатить глаза, извлечь Таага и врата, после чего установить врата в дверном проёме крошечной уборной, расположенной в одном из углов этой спальни.
— Готово! — сказал я, когда мы с големом закончили работу.
Таагу удалось не только разрезать косяк, упрятать внутрь и подсоединить все артефакты, но даже заварить разрезы диффузионной сваркой так, что следы были видны только при очень внимательном рассмотрении.
— Отличная работа, Ули, очень впечатляет! — мило улыбнулась Незель. — А что именно ты сделал?
— Мне тоже интересно, — добавила Мирена. — Ты заперся вчера почти на целый день, потом ковырял стены замка, и вид у тебя был совершенно безумным. И о своём занятии ты не сказал ни слова.
Я беспомощно посмотрел на Кениру, но та лишь засмеялась:
— Я, конечно, приблизительно понимаю, чем ты занимаешься, но для этого мне приходится жульничать, слушая твои эмоции. Лучше всё-таки расскажи сам!
Я ухмыльнулся и с жестом фокусника указал на открытую дверь:
— Незель, прошу!
Жрица посмотрела на меня насмешливым взглядом.
— Ули, я не хочу в туалет, совсем-совсем! Но раз тебе так не терпится посмотреть, то для тебя я обязательно постараюсь!
Отгоняя от себя ту извращенческую часть натуры, которая с энтузиазмом восприняла такую идею, в притворном раздражении я вновь закатил глаза.
— Да нет же! — простонал я. — Просто коснись косяка и подай в него чуточку магии. Ты же делала так сотни раз!
Все три женщины взорвались весёлым смехом, и я с запозданием понял, что Незель просто надо мной потешалась. Видать, на моём лице всё-таки мелькнуло обиженное выражение, поэтому она подскочила ко мне, обняла и поцеловала в щёку. В который раз я пожалел о том, что сейчас самый разгар зимы, и вместо лёгких одежд все мы носим тёплые пальто.
Оторвавшись от меня, Незель подошла к двери и положила ладонь на деревянный косяк, подав туда магию. Сначала ничего не происходило — до передачи на ту сторону образца элир, аутентификации, и получения разрешения на открытие врат прошло около двух секунд. А затем дверной проём колыхнулся, пошёл искорками и изменился. Теперь он демонстрировал не крошечную комнату с ярко-оранжевым унитазом и маленьким умывальником в углу, а знакомый коридор нашего замка.
От радости Незель взвизгнула, как молоденькая девчонка и бросилась мне на шею. С некоторым запозданием я понял, насколько безоговорочно она мне доверяет, если позволила потрошить её комнату, устанавливая непонятные артефакты, при этом ни на миг не усомнившись в моих действиях и не задав ни одного вопроса.
— Так будет намного удобней, — чувствуя, словно оправдываюсь, сказал я.
— О, я не сомневаюсь! — улыбнулась Незель. — Очень коварно, Ули, очень коварно!
— Что ты имеешь в виду? — не понял я.
— Кроме того, что ты теперь можешь в любой момент попасть в её спальню — совсем ничего! — любезно пояснила Мирена.
— Да я совсем не…
Незель с Миреной переглянулись и вновь рассмеялись. Я вздохнул. Мне нравились эти игривые намёки, тем более что уж в случае с Незель они имели под собой самое серьёзное основание, но порой их было слишком много.
Поэтому, когда мы расстались, оставив Мирену с Незель в храме, и отправились в гости к Ксандашу, то местом для монтажа следующих портальных врат я выбрал кладовую, а не спальню или туалет.
Дальше мы вдвоём с Кенирой проехали на свалку. Пусть Жагена не было, он до сих пор занимался филиалом в Таргоссе, но делами тут занимался Диташ — главный из тех трёх рабочих, что ремонтировали мой теперь разрушенный дом и создавали со мной перерабатывающие комплексы. За время моего отсутствия свалка сильно изменилась. Если в прошлый раз отсюда просто исчезли горы мусора, то теперь появилось множество новых помещений, в основном складов и гаражей с воротами достаточно высокими, чтобы пропустить погрузочного голема. Он провёл экскурсию по территории, с гордостью показывая плоды своей работы, и дал несколько хороших советов по месту размещения портала. В итоге мы с Таагом установили его именно в одном из гаражей, но не в дверном проёме, а в глубине, на противоположной от входа стене — в этом случае исключалась вероятность, что кто-то сможет увидеть процесс перехода.
Ну а когда со всеми текущими заботами оказалось покончено, я направил наш Дарш в сторону Разведуправления. Меня немного интересовало, как дела у Милых Глазок, и как много денег он заработал, но ни звонить ему, ни уж тем более заходить в гости я не собирался. Ведь пусть я не сомневался в его связях с Жагжаром, но для меня он оставался крайне неприятным человеком, занимающимся мерзкими делами.
Заходя в просторный холл Разведуправления, я поймал себя на мысли, что хожу сюда, словно на работу. Усилил это впечатление дежурный — мужчина в обычном чиновничьем мундире, но с характерно развитой аурой, выдававшей в нём сильного бойца. Увидев нас с женой, он не стал нас останавливать, чтобы поинтересоваться целью визита, а лишь коротко уважительно кивнул, чуть склонившись в поклоне, и указал рукой на лестничный пролёт.
