Закон оружия - Силлов Дмитрий Олегович "sillov"

Как ни хотелось Лису подойти к неведомой машине, которую он в полубессознательном состоянии принял за легендарного обезглавленного рыцаря, но все-таки бросился он к кутрубу, который, сильно припадая на правую лапу, ковылял ему навстречу.

– Как ты, дружище?

– Ооо, хренооово, моой кайооо, – держась за отбитый бок, проскулил демон, за время общения со Снайпером поднабравшийся непонятных слов. – Ноо я быстроо восстановлюсь. Воот только съем пару хооомо, и все будет в поряяядке…

В общем, к роботу направился Тестомес, а Снайпер подошел к Ингару, невозмутимо продолжавшему делать руками плавные пассы. Повинуясь им, прибрежная земля послушно осыпалась на воду и широкой лентой прямо по воде ползла к острову, до берега которого оставалось от силы метров десять чистой воды.

– Как успехи? – поинтересовался Снайпер.

– Все как договаривались, – невозмутимо отозвался Ингар. – Признаться, я думал, что мантикоре повезет больше, чем вам.

– Признаться, я тоже, – сказал стрелок. – Но, поскольку мы оба ошиблись, скажи-ка мне – когда мост будет закончен, что помешает тем пучеглазым сожрать нас в качестве закуски перед тем, как заняться пиратами?

– Странно, что ты не подумал об этом раньше, – усмехнулся маг земли.

– Отчего же, еще как подумал, – хмыкнул в ответ Снайпер. – Пока ты занимался делами земельными, я первым делом отвел коней за холм и привязал их в рощице. Так что я больше о тебе забочусь. Боюсь, как бы твои рыбомордые кореша не сожрали своего благодетеля.

– Не сожрут, – покачал головой Ингар. – Они все видели. Мертвых мало что может напугать, но магии огня они боятся. Так что не волнуйся, дракона и тех, кто пришел вместе с ним, они обойдут стороной.

– Ну вот и славно, – сказал Снайпер. – Тогда пойду гляну, что это за робот пришел к нам в гости так вовремя. Только ты никуда не уходи, ладно?

И недвусмысленно качнул портативным арбалетом, подобранным только что возле трупа Дирка.

Ингар возвел глаза к небу и ничего не ответил. Порой даже великим магам приходится помалкивать, особенно когда их колдовские силы на исходе и практически ничто не отличает колдуна от обычного человека…

Робот лежал на земле рядом с обгорелым трупом Хеллы. Передняя броневая панель боевой машины местами приварилась к корпусу, и оторвать ее нельзя было никакими силами. Хотя Тестомес честно пытался это сделать, используя меч одного из погибших воинов Дирка.

– Зачем тебе это? – поинтересовался Снайпер, подойдя ближе.

– Там внутри кто-то есть, – ответил маг воздуха, утирая капли пота со лба. – Он только что шевельнул вот этим.

И показал на оплавленную культю робота.

– Нереально, – покачал головой стрелок. – От такого жара пилот должен был свариться заживо.

– Кто должен был свариться? – уточнил Тестомес.

– Неважно, – отмахнулся Снайпер, доставая из ножен «Бритву». – Но ты прав. Кто бы там ни был, он спас нам жизнь и достоин нормальных похорон.

Нож, выкованный из артефакта далекой Зоны отчуждения, резал броневую сталь, словно это был лист толстого картона. Маг воздуха, подошедший Лис и даже кутруб Окто с удивлением смотрели на эдакое чудо.

– Вот это, я понимаю, магия, – вздохнул Тестомес. – Постоянная, как хорошая жена. А тут не пожрешь как следует, не поспишь пару дней – и уже ничем не отличаешься от самого обычного бродяги.

– Соовсеем ничеем? – уточнил Окто, плотоядно облизнувшись.

– Но-но, полегче. – Тестомес на всякий случай отодвинулся от демона. – У всякого порядочного мага есть оружие последнего шанса, имей в виду.

Между тем Снайпер закончил резку по периметру. Лист брони грохнулся на землю под собственным весом, а следом за ним из нутра робота вывалился человек. Стрелок едва успел подхватить безвольное тело, после чего бережно уложил его на траву.

– Что с ним? – спросил Лис. – Он живой?

– Пока да, но это ненадолго, – сказал Снайпер, указав на неглубокую рану, перечеркнувшую плечо оператора. – Коготь мантикоры пробил место стыка брони и оцарапал его. Удивительно еще, что он не изжарился заживо и не задохнулся от дыма.

Губы умирающего шевельнулись.

– У этой модели… хорошая вентиляция… и система охлаждения, – с натугой проговорил он. – Спасибо тебе, Снар… что помог мне отомстить этой твари за Ксилию…

– Не благодари, – мрачно буркнул Снайпер. – Если б не ты, все бы мы погибли на этом берегу. Хотя, признаться, я не возьму в толк, как ты ухитрился забраться в робота без пароля.

– Не удивляйся, – прошептал умирающий. – Я разгадал твой пароль… Ты в бреду постоянно твердил странное имя «Сорок пятая»…

– Понятно, – еще мрачнее проговорил стрелок. – Думаю, больше этого не повторится. Все ненужные пароли и имена теперь похоронены на старом кладбище. Но как ты здесь оказался?

– Я разобрался с карателями, пришедшими сжечь мой дом… А потом пошел к старым развалинам… проверить, забрал ли ты свое оружие и доспехи… Понял, что вы с Ксилией не дошли до цели, и пошел вас искать… Я был на том кладбище, о котором ты говоришь, и прочитал следы… я хорошо умею читать следы… там, за сиденьем забери…

Дальше было не разобрать, как Снайпер ни силился.

– Ты его знаешь? – тихо спросил Тестомес.

Стрелок кивнул.

– Его зовут Вард. Это его внучку мы сегодня похоронили.

– Береги память о ней, – внезапно довольно отчетливо прошептал старик, сжимая руку Снайпера. – Она любила тебя…

Стрелок закусил губу и ничего не ответил. Уже второй раз за сегодня он слышал за своей спиной тихие шаги той, чьим побратимом называли его в трех мирах. И опять она пришла не за ним, а за человеком, благодаря которому он вновь остался в живых.

– Почему не меня? – одними губами прошептал он.

– Еще не время, – тихо прошелестел бесплотный голос за его спиной.

Лицо старика разгладилось. Теперь оно было спокойным и умиротворенным, как у человека, ушедшего за Темный порог с чувством выполненного долга.

– Спасибо тебе, Вард, – сказал Снайпер. – За всех, кого ты сегодня спас от смерти, – спасибо.

Он знал, что эти слова сказаны не зря и что старик, уходящий вдаль по Серой дороге, слышит его…

Последние мелкие комья земли коснулись берега – и застыли на месте, спаянные магией. Южного предела больше не было. Остров снова стал частью материка. Правда, ненадолго – на то, чтобы вновь засыпать землей глубокий ров, заполненный водой, нужно было много часов и море магии. У Ингара не было ни того ни другого, но он выполнил то, что обещал, – создал земляной мост, вполне широкий и крепкий для того, чтобы по нему смогла переправиться толпа утопленников.

Их было много, очень много – злобных, вечно голодных тварей, мечтающих лишь о плоти теплокровных существ, населяющих материк. И Ингар послал им четкий мысленный образ-указатель, который на человеческий язык можно было перевести однозначно: «Еда – там!» Образ был объемным, завлекательным, щекочущим скудное воображение мертвых: множество сильных, откормленных, вкусных людей, вставших лагерем возле города-крепости. И еще больше еды – там, за стенами города, где помимо воинов было немало нежных, мягких женщин и крохотных детей, тающих во рту…

Толпа утопленников, хлынувшая на берег, даже не взглянула ни на Ингара, от которого все еще пахло опасной магией земли, ни на трех человек и демона, роющих могилу возле оплавленной груды металла, – от этих еще более страшной магией згня разило за версту. Когда впереди ждет роскошное угощение, вряд ли кто позарится на жалкую, заплесневелую хлебную корку, которой можно неслабо отравиться с непредсказуемыми последствиями для жизни.

– Дело сделано, – задумчиво произнес Ингар, глядя, как морские волны, накатываясь на земляной мост, растаскивают его на фрагменты. Менее чем через полчаса кусок суши с одиноким маяком, построенным сестрой мага, снова станет островом. И новые утопленники полезут на него… А может, и нет. Может, после того как мертвецы уничтожат пиратов, а после – жителей города вместе со служителями Высших, которые убили Эмму, заклятие спадет. Чувство мести привело Ингара в Стоунхенд, чувство мести, переполнявшее дух мертвой сестры, вызвало из воды утопленников… Может, после того как больше некому будет мстить, и он сам, и мятущийся дух Эммы успокоятся? И что потом? Когда цель достигнута, обязательно наступает чувство пустоты. И чем его заполнит маг земли, который один на этом свете и абсолютно никому нет до него дела?