Достав Шуайцзяо и воткнув в землю, Лэн Шуан свободной рукой притянул Вэнь Шаньяо за локоть, не давая ветру снести его. Один только Лу Аньцзин чувствовал себя спокойно, дочертил печать и щелчком пальцев рассеял ее. Ветер тут же стих, и из глубины туннеля раздался стук копыт по камню.
На свет, высоко подняв голову, вышел олень с короной из рогов. Его шуба казалась огненной в лучах закатного солнца, а рога были словно из белого пламени, готового взвиться высоко в небо.
Остановившись перед главой Байсу Лу, Баофэн с почтением склонил голову. Лу Аньцзин ответил ему сдержанным кивком.
– Я не нарушаю своего слова. Лу Чуньду скоро выйдет из медитации, так что поспешите к нему, глава.
– Благодарю за помощь, Баофэн.
Баофэн лишь кивнул, выпрямился и обратился к Вэнь Шаньяо:
– Я хотел бы поговорить с тобой без лишних ушей.
– Лао Вэнь, – настороженно прошептал волк.
– Ничего, он не причинит мне вреда, – успокоил его Вэнь Шаньяо.
С неохотой отпустив заклинателя, Лэн Шуан взглянул на Баофэна так, что будь на его месте человек – он сразу бы обратился в лед. Однако демон не обратил внимания на волка и увел Вэнь Шаньяо подальше от заклинателей.
Неторопливо идя, Баофэн то и дело с шумом вдыхал воздух, словно никак не мог им насытиться. Его тело пусть и выглядело мощно, но все же было иллюзорным, и, присмотревшись, Вэнь Шаньяо мог разглядеть деревья сквозь него.
– До меня дошли слухи, что у Хаоса уже есть осколок души Фуланьу. Это весьма печально, – нарушил тишину Баофэн.
– И это говорит тот, кто когда-то был заодно с Хаосом?
– Тогда у нас не было выбора: либо ты заодно с ним, либо он съест тебя и приумножит свою силу, – невозмутимо ответил Баофэн, водя ушами. Его голос казался глубоким и спокойным, словно море. – Я никогда не был сторонником Хаоса, и только обрадовался его заточению. Я не желаю, чтобы он освободился.
– Довольно необычно слышать такое от сына Хаоса, – признался Вэнь Шаньяо.
– Я далеко не сильнейший среди заточенных детей, однако чувствую, что слуга Хаоса ищет способ добраться и до меня. Потеряв осколок своей души, я все еще буду существовать, как и раньше, однако он может стать решающим для освобождения Хаоса из Бездны. Рано или поздно это произойдет, но не сейчас.
– Думаешь, Цзинь Хуэй проснется? – с сомнением спросил Вэнь Шаньяо.
– Проснется, – не раздумывая, ответил Баофэн. – Тебя что-то терзает, не так ли? Что-то, что связано с твоим телом?
– Как ты узнал, что у меня нет ядра?
– Раньше я встречал подобное, – признался олень. – Так давно, что уже и не помню, кто это был. К сожалению, моя память постепенно стирается, и я уже с трудом вспоминаю войну Хаоса и приход Цзинь Хуэя. У меня есть чувство, словно мы с тобой раньше встречались, но я никак не могу вспомнить где.
Одни эти слова заставили Вэнь Шаньяо ощутить холодок. Возможно, это связано с его душой, может быть, в прошлых жизнях он был тем, кто без ядра мог создавать печати и впитывать в себя окружающую его ци. Но тогда все равно остались бы хоть какие-то записи.
– Ступай к своему шифу, – вывел его из раздумий голос Баофэна. Олень, подставив голову солнцу, жмурился от ярких лучей. – Ты найдешь ответы на вопросы, когда наступит время, сейчас же делай то, что считаешь нужным.
– А наступит ли это время? – вздохнул Вэнь Шаньяо, но Баофэн не ответил, растворившись белым туманом, медленно тающим среди деревьев.
Лу Аньцзина и Лэн Шуана не было на месте, однако шуши крутились у входа в туннель, вставая на задние лапы и поскуливая. Видимо, заклинатели поспешили встретить Лу Чуньду после столь долгой медитации.
Стоило Вэнь Шаньяо зайти в туннель, как перед глазами мелькнула алая нить, тянущаяся от указательного пальца. Она не была настоящей, но светила так ярко, что могла рассеять тьму. Следуя за ней, он добрался до пещеры с полукруглым потолком. Воздух был пропитан ароматными благовониями, впитавшимися даже в камень. На ложе, подперев висок ладонью, сидел Лу Чуньду. Как и раньше, его образ был безупречен и напоминал сошедшего с картины небожителя: белоснежные одежды с вкраплением оранжевых нитей, ниспадающие на плечи длинные волосы и словно созданное талантливыми скульпторами лицо.
Не раскрывая глаза и хмурясь, шифу хрипло произнес:
– Для чего глава пробудил меня? Разве уже пора?
– Мы попросили Баофэна вывести тебя из медитации, – пояснил Лу Аньцзин.
– Что-то случилось с Байсу Лу? – подняв настороженный взгляд на главу, спросил Лу Чуньду.
– Нет, но кое-кто очнулся раньше времени.
Проследив за взглядом главы Лу, Демон замер при виде Лэн Шуана и слегка запыхавшегося Вэнь Шаньяо. Поднявшись с места при виде ученика, Лу Чуньду едва не упал, но Лу Аньцзин успел подхватить его за руку и усадить обратно на ложе.
– Когда ты вышел из медитации?
– Пару дней назад. Я пробыл в ней всего десять лет.
– Так мало? – нахмурился Лу Чуньду.
– Мне помогла Вэнь Сяньмин.
Демон настороженно взглянул на главу клана.
Заметив это, Лу Аньцзин спокойно произнес:
– Твой ученик мне все рассказал. Я не собираюсь наказывать или осуждать вас за молчание.
– Благодарю, – произнес Лу Чуньду с заметным облегчением. – Я бы хотел вернуться со своим учеником в павильон Наказаний, если глава позволит.
– Если тебе так будет удобно, то возвращайся.
– И еще, глава Лу, – вмешался Вэнь Шаньяо, – не говорите пока никому, что я принадлежу к секте.
– Не буду, – пообещал тот. – Тебе решать, когда раскрыть всем правду.
– Благодарю за понимание.
* * *
Павильон Наказаний встретил гостей непривычной тишиной. Замерший на пороге Лу Чуньду негромко цокнул языком, и раздался тихий стук: с полок попадали маленькие горошины, на полу обращающиеся в человечков. Запищав от радости, они поспешили к хозяину, облепили его ноги и забрались на руки и плечи, подобно котятам, ищущим ласку. Некоторые Доу заметили Вэнь Шаньяо и, перебросившись на него, попискивали и качались на его волосах и одежде.
– Мне нужно привести себя в порядок. Располагайтесь, – бросив взгляд на юношей, произнес Лу Чуньду.
Вместе с доброй частью Доу Демон ушел к себе в комнату, когда Вэнь Шаньяо и Лэн Шуан прошли в зал с видом на пруд. Все это время духи держали павильон Наказаний в чистоте, не давая пыли осесть на полу, книгах и свитках. Все выглядело так, словно Лу Чуньду лишь на шичэнь покинул павильон.
Сев за стол, Вэнь Шаньяо невольно провел по нему ладонью. Казалось, всего пару дней назад они втроем сидели тут и обсуждали его ядро и долгую медитацию.
Доу принесли поднос с чашками и чайником и налили ароматный прозрачный чай. Стоило в коридоре раздаться шагам, как они спрыгнули со стола и забрались на колени и плечи юношей, путаясь в их волосах и довольно попискивая.
– Почему у тебя постоянно все идет не так, как задумано? – раздался полный негодования голос.
В комнату, поправляя оранжевые наручи, вошел младший мастер Лу. Его волосы были собраны в высокий хвост заколкой в виде оленьих рогов, глаза сверкали из-под длинных полуопущенных ресниц, а одежды были настолько белыми, что от них слезились глаза. На груди все так же поблескивал знакомый серебряный медальон с головой оленя.
Откинув полы верхнего одеяния, Лу Чуньду сел напротив и сделал неторопливый глоток из пиалы.
– Как прошло твое восстановление? – взглянув на ученика, спросил он.
– Не считая того, что я лишился ядра, других проблем не возникло.
Отпивший чай Лэн Шуан подавился.
– Ты лишился ядра?!
– Как это произошло? – нахмурился Демон, жестом веля дать ему руку.
Коснувшись прохладными пальцами запястья Вэнь Шаньяо, он с непониманием взглянул на него:
– Твои меридианы целы, и по ним спокойно течет ци.
– Сестра тоже вначале удивилась. Ядро не хотело заживать, поэтому она удалила его и попыталась заменить на другое, но тело и его отвергло. Каким-то образом меридианы срослись, и по ним спокойно течет ци, – рассказал Вэнь Шаньяо.
