— Давай-давай, — подбадривает её Марвелотта, подсаживая. — Хорошая солнечная ванна ещё никому не повредила!
— Очень ярко, — тихо жалуется Минтара. — Я не привыкла.
— Ну конечно, ты же всю жизнь просидела в подвале! Этак кто угодно заболеет! На вот, очки защитные надень. Будет жарко — терпи! У вас в подземельях тоже не холодно, я там еле дышала. Жозефа вообще всё детство в перинарской махине пряталась, как в духовке. Вы, драу, выносливые!
— Да, — кивнула девушка, — я потерплю. Спасибо тебе, обо мне никто так никогда не заботился.
— Мы же сёстры, эй! О чём разговор вообще? Сиди тут. Если что, зови, вон, Крагу или Бофура, они поблизости будут. А я пойду, надо понять, что у нас с запасами, что на полях, что в амбарах и вообще, насколько всё плохо. Не скучай, я попозже забегу, проверю, как ты.
* * *
Первым вестником того, что новое светило над латифундией заметили, стал визит одного из соседей, Вирдана Мертона, владельца латифундии Мертон. Учитывая расстояние и фактическое отсутствие дорог, можно сказать, что он «примчался опрометью», чуть не загнав отличного верхового полуня, разведением которых славится его хозяйство.
Бородатый крепкий мужчина, вооружённый мечом, Вирдан спрыгнул из седла и широким шагом пошёл к вышедшему его встречать Эдрику, по дороге с интересом трогая руками рожечменные колосья на отогревшемся под лучами светила поле.
— Здоров будь, сосед! — поприветствовал он хозяина. — С родителями твоими мы знакомы были, а тебя мальцом помню. Тот ещё сорванец!
— Рад встрече, — нейтрально ответил Эдрик. — Проходите в дом, слуги накроют стол.
— Да уж, выпить не помешает, — кивнул здоровяк, — я уже не так молод, скачки по пустошам даются всё тяжелее. Вели кому-нибудь позаботиться о моём полуне, он заслужил. Мраковы волкарды! Если бы не его быстрые ноги, меня бы сожрали!
За столом Вирдан залпом выпил кружку эля, с аппетитом закусил и сразу начал с неудобных вопросов:
— Слыхал, что с наследством у тебя проблемы? Бессмертики за что-то на тебя взъелись? Я не любитель сплетен, но уши тоже не затыкаю.
— Думаю, в сложившихся условиях юридические формальности значат мало, — пожал плечами Эдрик.
— Да, тут ты прав, парень. Даже не представляешь себе, насколько. Когда перестают действовать все законы, один всегда остаётся. Это «закон сильного». Твоим становится то, что ты можешь удержать. Я человек простой, поэтому спрошу прямо: почему у всех светила погасли, а у тебя нет? В любимчики ондоров тебя точно не запишешь!
— У нас тоже погасло. Но мы зажгли своё. К ондорам оно отношения не имеет.
— Хм, — почесал бороду Вирдан. — Значит, не врали про Теодана. Я, признаться, не верил. Ещё одно такое сделать можно?
— Боюсь, что нет. Как говорит моя сестра, дело в фокусирующих кристаллах. Наш добыли аж в Ясан Кхоте, там всего один и был, его чудом не нашли мародёры. Всё остальное можно сделать, а вот кристалл — увы.
— Паршиво, — признал гость. — Моя латифундия загибается, и у остальных дела ничуть не лучше. Про вас уже узнал всякий, имеющий глаза, и очень скоро появятся те, кто захотят отнять. Вопрос жизни и смерти, парень, церемониться с вами не станут. Ты, я вижу, парнишка бывалый, должен знать, чем такие дела кончаются.
— Резнёй всех против всех, в процессе которой и нас убьют, и саму установку сломают, по принципу «так не доставайся ты никому».
— Именно, сосед. Рад, что ты это понимаешь. Я тоже не дурак, поэтому прискакал один, а не пришёл с дружиной брать вас на меч. Ну, взял бы, а толку? Придёт следующий и прирежет уже меня…
— Мы не так беззащитны, как выглядим, — сказал Эдрик. — Но вы правы, лучше до этого не доводить. Что вы предлагаете?
— Объединить силы. Я уже списался с несколькими владельцами латифундий, из тех, кого хорошо знаю и кто поадекватнее. У вас, я слышал, проблемы с работниками и нет агромага? Мы поможем. У вас свет и тепло, у нас люди и средства. Мы уже прикинули, что, если не поставлять продукты в Бос Турох, то одна латифундия прокормит пять-шесть, а объединённая дружина не даст захватить её бандитам. Владельцы уже едут сюда, думаю, к вечеру доберутся даже с самых дальних поместий. Если договоримся, выживем.
— Прокормит пять-шесть… — задумчиво сказал Эдрик. — А сколько их всего?
— Много, — кивнул Вирдан. — Но ты не о том беспокоишься, парень.
— А о чём надо?
— Бродячие города. Их светила тоже погасли!
* * *
С новым светилом понятия «дня и ночи» условны, Марвелотта утверждает, что гасить и зажигать его — плохая идея, оборудование быстро износится. Магическое имело циклы «ярче-тусклее», обратные к режиму светил Бос Туроха, а это всё время лупит на полную. Так что совещание с прибывшими землевладельцами «ночное» только по часам. Все, собравшиеся в трапезном зале, могут любоваться солнечным светом в окне. И завидовать.
Считая приехавшего первым Вирдана, здесь семь латифундистов, добравшихся кто верхом, кто в упряжной карете, а кто и на магической повозке. Все люди, все мужчины, все крепкие бородачи средних лет и старше, с оружием. Если бы они решили захватить поместье, им даже дружины бы не понадобились, но гости настроены мирно. Это владельцы самых дальних от Бос Туроха и наименее зависимых от него хозяйств, жители фронтира, проходящего между пригородом и Жендриком, решительные, хваткие, жёсткие — но умные. При случае не постесняются взяться за мечи и ружья, но сейчас понимают, что силой ничего не добиться. Никто, кроме наследников Колловски, не сумеет сохранить светило работающим, а значит, придётся договариваться.
— Мраковы ондоры решили нас уморить, — прямо сказал самый пожилой из них, представительный седой бородач. — В задницу Бос Турох. Предлагаю считать, что все договоры разорваны, и мы больше ничего не должны городу.
— Ни крошки продовольствия им! — поддерживают его остальные.
— Запасы нам самим пригодятся!
— Амбары полны, — добавляет один из гостей, — если мы объединимся, то протянем долго даже в темноте. Но угля для отопления замков мало, а еда однажды кончится. Только светило может спасти.
— Земля в глубине ещё тёплая, — добавляет другой. — Мы спустимся в подземелья, разведём там грибы. Драу живут так столетиями, но разве это жизнь?
— Согласны! Надо держаться вокруг светила! Оно сильнее старого, можно распахать ещё земли!
— Хороший агромаг подберёт, что растить в сумерках на окраине поместья!
— Светит постоянно, значит, урожаи будут больше!
— Посевной материал дадим! Работниками поможем!
— Будет нелегко, — резюмировал самый старый, — но мы привыкли к трудностям. Прокормимся как-то.
— А остальные? — прямо спросил Эдрик. — Тут даже не половина Совета латифундистов.
— Давайте начистоту, — уверенно ответил Вирдан. — Центровые латифундии всегда стелились под Бос Турох, а на нас, окраинных, смотрели как на миражий навоз. Вот пусть с ондоров теперь и требуют. Хренограда им ведро, а не светило!
— Да у них у каждого особняк в городе! — поддержал его сосед по столу. — Их небось предупредили заранее, они за стенами сидят и над нами смеются!
Собрание тут же постановило, что «кто первый встал, того и сапоги», а значит, состав окончательный и расширению не подлежит. Кто не успел — тот опоздал, кто не с нами — тот против нас, и так далее. Немного поспорили о названии и форме договора, но потом сошлись на том, что организационно структура будет представлять собой коллективное хозяйство, сокращённо «колхоз», а называться «Солнышко», управляться совещательно с правом решающего голоса у семьи Колловски, а кому это не нравится, может проваливать прямо сейчас. Колхоз — дело добровольное!
