Выросшие из очередной религиозной группировки, подчинившей и поглотившей конкурентов, они являли собой существенную силу, не чурающуюся даже самых отвратительных методов.
— Пошевеливайтесь, погрузка должна быть завершена через сорок минут! — Прикрикнул бородач, размахивающий видавшим виды автоматом. Рабы, — а никем иным невольных работников считать было нельзя, — засуетились пуще прежнего, на некоторое время увеличив темп перемещения коробов с разнообразным снаряжением в кузов грузовика. — Совсем расслабились, бесполезные!..
— И не говори, аху. — Второй сепаратист, «круто» закинув автомат на плечо, деловито закивал. — Не успеем — с нас головы снимут…
— Так помогайте, Шайтан бы вас побрал! — Выругался мужчина из тех, кого сюда силой пригнали сугубо для силовых работ. Ему было страшно, но гнев в этот конкретный момент оказался сильнее.
Лицо бородача перекосилось, а глаза налились кровью:
— Кельб! Как смел ты открыть свою пасть⁈ — Он вскинул автомат, как показалось сначала, чтобы пригрозить, но спустя миг громыхнула короткая очередь. Пули прошили ноги «бунтаря» чуть выше колен, и мужчина с диким воплем рухнул на землю, хватаясь за раздробленные конечности. Кровь хлынула на бетон, жутким узором растекаясь по мелким выщербинам. Бородач широкими шагами подошёл ближе, сплюнув прямо на корчащегося человека. — Вот твоя помощь, ибн-аль-хель. Теперь ты бесполезен вдвойне! Доигрался, хмар⁈
Бородач с силой пнул мужчину по раненой ноге.
Второй сепаратист в это же время равнодушно посмотрел на часы:
— Аху, не пачкай его смердящей кровью это место больше, чем необходимо. Тащи его к свалке. — Он передёрнул затвор автомата, окинув взглядом остальных рабов, сжавшихся в ужасе и побледневших. — Чего встали⁈ Пошевеливайтесь! Или хотите присоединиться к этой смрадной псине⁈
Рабы тут же посрывались со своих мест, дрожащими руками хватая ящики и оттаскивая в кузов грузовика. Сепаратист довольно ухмыльнулся, глядя на бородача, схватившего подстреленного раба за ногу и потащившего его в «отстойник», откуда уже не было ни единого шанса выбраться живым.
Когда бородач скрылся из виду, второй сепаратист обратил всё своё внимание на рабов, которые вполне могли попытаться воспользоваться отсутствием одного из надсмотрщиков. Но те, перепуганные до полусмерти, усердно таскали ящики, даже не думая ни о чём таком.
Сепаратист отошёл чуть в сторону, как вдруг где-то наверху громыхнуло…
Немногим ранее, центральный зал командного бункера.
Абдулла аль-Захири, главнокомандующий повстанцев, стоял, склонившись над тактическим столом, и не мог скрыть своего гнева. Багровое, пошедшее пятнами лицо, бешеный взгляд — всё указывало на то, что он готов вот-вот взорваться.
— Фарид, идиот! Эта предательская тварь! — Крик мужчины эхом отразился от бетонных сводов бункера, заставив вздрогнуть даже ко многому привычных бойцов охраны. — Его схватили как вшивого щенка! И с ним — наши лучшие геокинеты! Кто⁈ Кто та бесталанная сволочь, что санкционировала эту операцию⁈
Ни один из собравшихся тут стратегов и тактиков не рискнул открыть рот и сказать, что и преговоры с «разумным Фаридом», и согласование операции проводил лично командующий Абдулла. Тобишь, тот, кто сейчас активно искал виновных, держа руку на рукояти любимого пистолета, покрытого золотом и серебром.
— Спокойнее, Абдулла. Ярость — плохой советчик. — Поправил очки Амир, главный стратег и заместитель фактического лидера сепаратистов. — Да, Фарид провалился и сгинул. Но его группа выполнила часть задач: задержала Собор, лишила Калифат инициативы и возможности быстро отреагировать на происходящее. Был так же подорван авторитет Собора: сначала их попытка к бегству, а после и предательство — всё это ещё можно разыграть так, что простые люди примут нашу сторону. А геокинеты… найдём других. В Калифате скоро будет достаточно тех, кто с готовностью сменит сторону.
— Других? — Фыркнул Махди, третий мужчина за столом, коренастый командир пси-отряда и, неофициально, боевик пятого ранга. Он выдохнул облачко пара, как любил делать для усиления впечатления от своих сил. — Таких как те трое мы не найдём. Они могли разрушать целые районы, если дать им время. А новобранцы… что они смогут? Кирпичами швыряться? Опять же, нашим схемам их быстро не обучишь, даже если появятся одарённые, что-то из себя представляющие, а не низкоранговый мусор!
— При этом Собор уже выводит войска из столицы, включая свои спецподразделения, которые, как меня клятвенно уверяли, будут стоять там до конца времён! — Прорычал Абдулла. — И никто из вас не может мне сказать, что они планируют, и почему именно сейчас!
— Фарид не знал о нас практически ничего. Вероятность того, что его раскололи и он что-то сболтнул, нулевая. — Амир покачал головой. — Вероятно, Собор просто решил попытать счастья с возвращением своих военных баз. Но к моменту появления их войск в провинции мы уже закончим вывозить оттуда всё, то представляет интерес.
— Они не идиоты, чтобы допускать такие ошибки.
— Но в направлении, в котором они выдвигаются, нет ничего, кроме уже занятых нами объектов и непосредственно нашего штаба. О последнем им узнать неоткуда, а возвращать своё, когда у тебя вот-вот отберут что-то ещё… сомнительно, очень сомнительно.
— Мы должны ударить на опережение. — От Махди повеяло холодом. — Если мы не знаем, что они планируют, нужно просто разбить их силы на марше. Если выждать подходящего момента и двинуться равнинами вдоль дорог, может получиться взять их в клещи. Тучи и непогоду мой отряд может обеспечить такую, что ни спутники, ни дроны нас не обнаружат.
Амир вздохнул, снова поправляя очки.
— Рискованно. Очень. Но… да, медлить нельзя тоже. Если дать Собору время на перегруппировку и воплощение их планов, они могут пусть и случайно, но лишить нас инициативы.
— Тогда вместо разделения сил и удара по военным базам в регионе уничтожим группировку, которая вскоре должна выдвинуться в нашу провинцию. — Подвёл итог Абдулла, краснота с лица которого начала понемногу сходить. — Сместим время выдвижения на пару часов, отправим конвои с припасами в другую сторону, и…
Он не договорил, потому что наверху что-то громыхнуло, а следом на штаб сепаратистов навалилась давящая, тяжёлая тишина. И это было не преувеличение: в один миг погас весь свет, затихла вентиляция, перестали гудеть компьютеры и прочие устройства.
Щелчок — и под потолком вспыхнули алые лампы аварийного освещения, вырвав из тьмы обеспокоенные, а то и испуганные лица командования сепаратистов.
— Что происходит⁈ Мы атакованы⁈
— Вероятно, диверсионная группа псионов Калифата. Других вариантов нет. — Отрезал Амир. — Крупные силы мы бы не подпустили…
— Нужно подниматься наверх! — Махди оборвал стратега на полуслове и вскочил, двинувшись в сторону аварийных лестниц, которые замещали лифты в таких ситуациях. — Я пересчитаю их кости, а осколками замороженных черепов вымощу крыльцо своего дома!
Когда псион пятого ранга пропал из виду, остальные переглянулись, а Амир продолжил:
— Подняться действительно стоит, но не через основной ход. В отличие от этого дуболома, нам прямое столкновение с псионами противопоказано. Лейтенант! — Один из офицеров охраны вытянулся во фрунт. — Открывайте ход номер три. И пустите по остальным солдат: пусть ударят в спину нападающим.
Таким образом сепаратист обеспечил «относительную слепоту» вражеских биокинетов, которые не смогут точно сказать, где цель, а где обманка.
— Чушь какая-то… — Абдулла, хмурясь, отнял от уха массивный «кирпич» примитивной рации. — Сообщают, что противник — одиночка.
— Имперец? — Амир повторил выражение лица командира. — Они могли прислать сюда своего «столпа»?
— Это бессмысленно. У Империи достаточно своих проблем, чтобы проводить такие операции в государстве, себя им противопоставляющем. — Абдулла двинулся в сторону открывшегося «потайного» хода, и следом за ним двинулись псионы-телохранители. — Убираемся отсюда. Если это одиночка, то ему же хуже: у нас достаточно сил и пробойщиков, чтобы смешать с грязью любого…
