Озвучивать эту идею вслух, не стал. Вместо этого, мысленно обратился к Зуриэль, пусть кто-то другой скажет им неприятную правду. Я ожидал сопротивления эльфов, никто, включая меня, никогда бы не позволил пустить отчий дом на дрова, или, как в нашем случае, на угли.
— Вы хотите, чтобы историей нашего народа, нашей гордостью, крестьяне топили печи⁈ — Не выдержав подобного хамства в отношении наследия своего рода, воскликнул один из возрастных эльфов-мужчин. Странно, но в этот раз, седой Пофаран воздержался от высказываний, и, с сочувствием глядел на более молодого, горячего сородича.
— Ваша гордость — пепел, зола и угли. Будь вы и вправду столь ярым защитником своего наследия, находились бы в числе войска Бессмертных, а не здесь, с нами, среди живых. — От жестоких слов Зари, говоривших о трусости мужчины, избравшего прятаться за кронами древа, а не защищать дом на стенах города, тот растерянно умолк. Не найдя слов, застыл с разинутым ртом, получив неодобрительное покачивание головой от Пофарана.
— Значит, за мест провианта, мы продаём уголь. Как и северяне. — Говорит старик. — Подобного рода конкуренция обвалит стоимость, остатки домов наших отцов уйдут за бесценок. Уважаемая Заря, быть может, стоит спуститься в оружейную, коль терять нашему народу нечего, продадим и их?
Дриада не ответила, каверзный вопрос заставил её более тщательно подбирать слова. Дед опять попал в самую точку, вместе с остатками домов, не без сарказма предложил продать и элитное эльфийское снаряжение.
— Ваш народ всё ещё часть империи? — Видя по ехидной морде деда, что тот посмел насмехаться над нами, напрямую спрашиваю я. Дед испугался, заткнулся, опустив голову. — Я не слышу ответа.
— Разумеется, все и каждый, все целостно преданы Императору и империи. — Отвечает он.
— Хорошо. Тогда вам следует довериться вашему Императору. Артефакты останутся с народами Хранителей, их владельцы сами решат, идти с ними в бой, облачившись в истинное наследие предков, либо же остаться и защищать отчий дом. Так же, вам не следует беспокоиться о стоимости угля, что мы будем продавать на рынке империи. Дворец учтёт всё, ваши финансовые и моральные жертвы, а с ними и стратегическое поражение на юге, мы запомним и компенсируем, но позже. Пофаран, скажите, хранители ведь ещё не разучились ждать?
Старик побледнел ещё сильнее. Он думал, что вправе что-либо требовать, совсем забыв, что не зверолюди, а именно эльфы проиграли генеральное сражение за свой собственный город. За наследие, о котором твердит каждый из присутствующих.
— Мы будем ждать столько, сколько потребуется, ваша милость… — Поднявшись, с максимальным уважением, поклонившись под углом девяносто градусов, говорит дед.
— Хорошо, значит мы достигли взаимопонимания. — Устав от трепа, говорю я. — Подведём итоги. Я составлю прошение, обращусь ко всей знати в окрестностях с просьбой помочь югу припасами. В замен, народы, проживающие на Юге, возьмут на себя обязательство по обеспечению углём поселений партнёров. Так же, мы направим все незадействованные силы на болота, всё, что только можно, должно быть собрано. В замен на приобретённое с болот и соседствующих с югом земель, часть ресурсов будет пущена на засеивание возведённых теплиц и грибных ферм. Все излишки, в виде живописи, драгоценностей, не несущих в себе боевого усиления артефактов, должны быть направлены на рынки Вавилона, Запретного сада и Портовых городов, для последующей продажи и покупки припасов. Сейчас, вся империя борется за выживание Хранителей, а значит, и уцелевшие главы семей, так же должны отдать всё, что у них есть, не для себя, а во имя светлого будущего своих детей.
Закончив на пафосной ноте, поднимаюсь с места, следом поднимаются и все собравшиеся.
— Собрание объявляется закрытым, поклон, слава Императору! — В голос выкрикнула Заря, и абсолютно все, включая стражей, повторили:
— Слава!
Живые, склоняются перед мной и Зарей в очередном поклоне. За громким выкриком следует пугающая тишина, наполненная беспрекословным повиновением. Кто-то боялся меня, кто-то искренне верил в мою божественность, а кто-то, просто пытался сберечь свою жизнь и положение. Длинноухие, глядя на них, казалось, что род их измельчал, обмяк после последней революции, братоубийственной войны. Тогда Лефсет привёл в Озёрный настоящих мужчин, и Цветок Божественного древа, ответила тем же. Кровожадные Хранители знаний, гордые воины, мастера засад, сильные и свирепые бойцы. Когда рядом со мной стоял Меллэр, я видел в них мужчин, сейчас, остались только гордые старики и… столетние дети. Не влияй реинкарнация на сознание и душу живого, я бы с большой радостью заменил весь этот треклятый совет своими созданиями, их воскрешёнными отцами и матерями. Однако, к счастью или сожалению, воскрешение не проходит бесследно. Вместе с физическими потребностями, новоиспечённое создание теряет и амбиции, а с ними, стремления к самостоятельности. Лишь время, вливание огромных сил и работа с воскрешённым могут помочь ему социализироваться среди живых, перестать быть послушной куклой и вновь стать личностью. В общем, на примере Зуриэль, можно понять, самостоятельность их ещё нужно развить, или, как в случае с воскрешёнными, вернуть.
Покинув зал собраний, первым делом обращаюсь к Аорре и Заре. В империи они обладали наивысшими полномочиями, а также были известны своей жестокостью и принципиальностью в служении. Аорру буду держать неподалёку, на Западе, на расстоянии двух телепортационных прыжков. Зарю отправлю в глубь востока империи, в дальние провинции. Пусть изучат местность, оценят урон, нанесённый чумой. Обе девушки должны подготовить для меня телепортационные заклинания, после чего провести первый этап переговоров. Эти двое отыграют роль плохих копов: где-то грубо, где-то с угрозами заставят бедных лордов нам помогать. После чего, в момент отчаяния, явлюсь я. Лично отправившись в тур по всем нашим провинциям, с мягкой, доброй руки кормильца и подающего, ослаблю требования Аорры и Зари, создам более выгодные предложения, буквально заставив обнищавшую знать меня любить. После первого этапа переговоров, девушки выяснят и запишут всех, кто явился на наш зов, и тех, кто закрылся в стенах, набивал амбары дефицитной продукцией, надеясь отсидеться, покуда всё не закончится. Хоть я и не злопамятный, но, всё же правитель-феодал. И как государь, чья страна находится в критической ситуации, не могу позволять одним жировать, а другим, находящимся на расстоянии вытянутой руки, умирать с голоду. «Всем воздастся за дела их» — именно этой фразой, украшенной сладкими обещаниями и малополезными торговыми предложениями, я буду давить на местные сословия. Мне придётся строить из себя святошу с острыми зубами и длинными руками. Во имя себя любимого, и всех, кто ко мне примкнул, я вынужден на отлично отыграть положенную мне роль Бога и императора.
Отпустив дриаду, прямо в коридоре словесно зацепился с Аоррой. Напомнив мне причину, по которой именно Ветерок, а не дроу отправилась в столицу, та предложила подыскать другую кандидатуру, опасаясь, что, как и в прошлый раз, может банально не успеть мне на помощь. Убеждать её в моей защищённости пришлось долго. Сейчас, на страже моей стояли такие сущности, как Падший ангел Зуриэль и сильнейшая из всех нас, Облачко. Демонёнок уже обрела невероятную силу, магический потенциал её превосходил Аорру, а также сестёр дриад. Единственное, чего ей не хватало, это опыт, но, наличие в окрестностях Четырёхрукого, Легеона, Эглера, а также множества других Цветов и Семян, с легкостью могло нивелировать этот недочёт.
— А если Она, придёт за своим дитя, когда меня нет рядом? — Как последний довод, напоминает о Эсфее Аорра.
— Значит, я вложу Божественный Клинок Зуриэль в руки Суккуба, дождусь твоего возвращения и уничтожу её на месте. — Без лирики, с полной уверенностью в своей победе, отвечаю я. — Эсфее незачем на нас нападать, мы уже дали ей понять, на поле брани у богини нету шансов. К тому же, её непослушное дитя по-прежнему у нас в плену.
