Иван опустил голову, сложил губы трубочкой, втянул воздух.
– КЕРГИШЕТ, – тронула его рукой Шилема. – Ты это всё… Ну, что сейчас говорил… Это ты сам придумал, или… – Она искала его взгляд.
Иван усмехнулся.
– Сам.
Шилема разочарованно убрала свою руку.
– А я с тобой согласен! – Джордан дёрнул подбородком и снисходительно посмотрел на Шилему. – Другое дело – как? Как остановить его? А лучше, как опять загнать его туда, откуда оно пришло? А, КЕРГИШЕТ?
– Значит, ты согласен, но сам, конечно, ничего не знаешь? И ничего не предлагаешь! – процедила сквозь зубы уязвлённая временница, прожигая Джордана взглядом.
– А ты знаешь? – вопрос Джордана повис без ответа.
– Нам надо послушать Жулдаса с Икатой. И Мау-ма спросить, – сказал Иван. – А потом решать… И нам ещё предстоит встретиться с хырхоро… Сдаётся мне, оно нам не помощник, а помеха.
Организация «обороны»
На берегу, обжитом в"ыгами, прошло несколько часов.
Ходоки осваивали поселение. Сами в"ыги в большинстве своём из воды предпочитали не выходить, но с любопытством наблюдали за действиями людей.
А те мучились бездельем.
Впрочем, ничегонеделание не слишком их обременяло – многие так проводили время всегда. Их изводило, правда, тоже не очень-то, непониманием того, ради чего они против своей воли были перенесены в неизвестно какие края и времена? Попытки что-либо им объяснить со стороны тех, кто хотя бы вскользь уловил разъяснение КЕРГИШЕТА, не удовлетворяли. Всё это находилось за пределами их образа жизни и представлений о Времени. Время на Время? Какая чушь! Они ходят во времени, и оно не подводило их. Бывали, конечно, странные случаи, но в том, порой, они были виноваты сами. Просто не надо лезть туда, куда-либо Время тебя не пускает, либо тебе там делать нечего. Правда, рассказы Арно и дона Севильяка о хырхоро смущали их, но не более того.
Они бесцельно бродили туда-сюда, утопая в песке, заглядывали в примитивные постройки в"ыгов, брезгливо морщились. Но некоторым из них ничто не мешало устроиться на ложах, покинутых аборигенами, несмотря на удушливый рыбный запах, исходящий от них.
Вылезшие на сушу Ждущий и Старший с троицей в"ыгов посмелее, далеко от берега не отлучались, общались только с Симоном, да и то пересказывали ему известное. Сарый держался чуть в стороне, в разговор не вступал, но ворчал на зевак, пытающихся не только посмотреть вблизи на в"ыгов, но и пощупать их или постучать кулаком в тугую кожу.
Зато дон Севильяк и Арно с Хразой с удовольствием поднялись на остров мивакуков. Всё-таки они здесь провели несколько интересных моментов в своей жизни.
Теперь верхушка накруза была застроена шалашами, где ютилось семейство Жулдаса. Для тех ходоков, кто поднялся вместе с ними, были рассказаны со смешками и подробностями, которых не было, некоторые эпизоды схватки с ратью хырхоро. Дон Севильяк утробно хохотал, завоевав своей непосредственностью искреннее восхищение у сыновей Жулдаса. Да и своих родителей они сейчас видели в новом свете.
Выросшие, как и дети Матери, в изоляции от человеческого общества, молодые люди широко раскрытыми глазами встречали каждую шутку, каждое слово, услышанные впервые. Поведение людей, их разнообразие, женщины-временницы, так не похожие на их мать, пугали, потрясали и приводили их в восторг одновременно.
Новое оживление возникло с появлением Ивана. Во всяком случае, ходоки слились в общую толпу, ожидая от него новостей. Но Иван предпочёл вначале расспросить Жулдаса и Мау-ма.
К сожалению, Жулдас поведал немногое о произошедшей метаморфозе с мивакуками. Просто опять, правда, с подробностями, рассказал, как всё это случилось.
Тот день начинался как всегда. Вот уже лет двадцать прошло с того памятного дня, когда Жулдас и Иката решились уйти на накрузе в прошлое. Мивакуки приветствовали солнце, после чего «завтракали». Для людей – своеобразно: уткнулись лбами в тцнехов, громадных жаб, что содержались в загонах, и черпали у них энергию. Тцнехи к тому времени потели, покрываясь обильной влагой – её-то мивакуки впитывали через кожу лица и конечностей.
Семья Жулдаса раздула костёр. Жарили мясо. Съели по десятку каких-то мелких созданий, на вкус не отличающихся от свинины.
Мивакуки встал плечом к плечу, и стали трястись, а Жулдас повёл детей и Мау-ма на природу, где занимался с ними играми, рассказывал о человеческой цивилизации, учил грамоте и языку ходоков, натаскивал приёмам самообороны и нападения – здесь ему помогала Иката.
К полудню воздух помутнел, солнце светило, но стало прохладнее. Распространился тревожный гул, исходящий, казалось, со всех сторон. Земля стала подрагивать. Люди поторопились взойти на накруз, застав мивакуков в необычных позах: одни, пригнув головы, не тряслись, а как будто что-то разглядывали у себя под ногами, а иные опустились на землю и ползали по ней, слепо тычась в ноги соплеменников или об ограждение площадки.
Лишь глава мивакуков ещё дёргался в прежнем ритме. Он, по-видимому, знал или догадывался, что происходит, и, уже меняясь в обличии, велел Мау-ма уводить накруз в будущее и искать «Защитника Времени».
– Он сказал мне, куда и как надо уходить. А потом он…– Мау-ма запнулся, понурился и заплакал.
– Он сказал тебе, как управлять накрузом? – встрепенулся Иван.
– Да, – вытирая слёзы, ответил Мау-ма.
– И как? – вырвалось у Ивана.
Способность перемещать целый остров во времени занимал Ивана с самого первого дня знакомств с ним и такой его возможностью. В конце концов, остров мивакуков в отличие от подарка Нардита, представлял собой материальное образование со значительными размерами не менее двух гектар и массой, наверное, в десятков тысяч тонн. Управление им без видимых усилий со стороны хозяев, а теперь вот Мау-ма, таило в себе мистическую тайну.
Так что вопрос Ивана созрел давно. Но Мау-ма с беспокойством оглянулся на оставленный без присмотра накруз, смахнул оставшуюся слезинку и с запинкой сказал:
– Не скажу… Нельзя!
– Вот даже как?! – разочаровался Иван. – Ладно. Нельзя так нельзя. А он не сказал, что надо делать? Ну, этому… «Защитнику Времени»?
Мау-ма отрицательно мотнул головой, но, подумав, произнёс:
– Он уже падал и становился как глук. Ему мешали говорить зубы. Они росли и раздирали ему рот. Он говорил… Наверное… Защитник знает, говорил… Наверное.
– Н-ц, – с досадой цыкнул Иван. – Никто ничего не знает! Только я знаю… Но я-то тоже ничего не знаю!
Единственное, что смог вынести Иван из рассказов Жулдаса и Мау-ма: Старое Время людей не тронуло. И, по всей видимости, потому, что они из будущего. А оно, по версии Нардита, боится этого самого будущего. Или его носителей?.. Ну и что теперь, коль это так? Устроить на Старое Время облаву? И погнать назад, к его истокам, в его изначалье?
Может быть, для этого следует встать ходокам на его пути, остановить, а затем теснить вспять.
Пусть будет так. Но в реальном мире или на дороге времени?.. Пожалуй, всё равно. Да и на мивакуков оно действовало в реальном мире.
Значит, расставить ходоков и тем самым остановить Старое время… Если его, конечно, можно будет принудить к этому. Но расставить – полдела. Как ходокам, чтобы выдавливать его в прошлое, самим передвигаться во времени? В поле ходьбы им здесь путь заказан. Так что сами они этого сделать не смогут. Тогда, может быть, забрасывать десанты с помощью облака?..
Сказать, что у Ивана эти вопросы возникали в какой-то последовательности, – нельзя. Это больше походило на вспыхивающие в его сознании безо всякой системы огоньки. Вспышка, тление и угасание. Правда, не навсегда. Они оставляли следы, а те, в свою очередь, складывались в убеждение, вернее, в некую уверенность, что поступить надо так, а не иначе.
Понять, дошёл ли до ходоков смысл его размышлений, было непросто.
Пока он расспрашивал Жулдаса и Мау-ма, собравшаяся группа ходоков вновь растеклась. Рядом остались только Симон и Сарый.
