Вот и теперь она со всей нежностью взялась поглаживать его по плечу, взывая к серьезному диалогу. Подбирала важные и нужные слова.
– Я не понимаю, кто тебе выделил эту дополнительную стипендию? – вопросил он.
– Я же сказала: аноним. Этот человек или фирма решили остаться в тени.
– Теневой спонсор? – усмехнулся он. – Круто. Находится какой-то человек, который решает оплачивать незнакомой девушке обучение?
– Или фирма, – поправила она его.
– Хорошо, или фирма. И ведь приличную сумму выделяют.
– В том-то все и дело. Папа говорит, что он догадывается, кто это может быть. В университете он «тащил» одного ученика, помогал ему. А тот уже после учебы благодаря своему отцу, какой-то шишке, стал директором очень крупной фирмы. Ну очень крупной. Папа думает, что это он решил вот так отблагодарить своего педагога.
– Ничего себе подарочек.
– Ну если у человека есть такие возможности? Послушай, Андрей, – она хлопнула по простыне, – но мне хочется там учиться! И я не представляю своей жизни без тебя. Пойми это. Я… я…
– Что?
– Я люблю тебя. Понимаешь?
– И я люблю тебя, солнышко. И мне совсем не хочется отдавать тебя индусам.
– И не отдавай, – оживилась она.
– Тем более что в Индии тотальная антисанитария и все индусы, за исключением раджей, грязные-прегрязные. Даже их брахманы.
– Ну хватит, а? – Она капризно и требовательно толкнула его в плечо. – Я ведь сейчас говорю так серьезно, как вообще никогда ни с кем раньше. Сейчас моя жизнь решается.
– Забыл, а что папа с мамой говорят насчет меня?
– Ты и сам знаешь. Папа говорит: «Это будет проверка вашей любви. Большое видится на расстоянии».
– В сущности, мудрое замечание.
– Да ну тебя.
Он вздохнул:
– Ты пойми: я – детектив. Моя жизнь тут. Был бы я художником, смог бы жить и работать где угодно. Вон, Рерих уехал в Индию и писал там себе картины за милую душу. Но у меня другая профессия. И я ее люблю. И не хочу заниматься ничем другим.
– Откроешь в Индии свое частное сыскное агентство.
У Андрея непроизвольно вырвался смешок.
– Что?
– А то, деточка. Если бы я был персонажем приключенческого художественного фильма или мультсериала, то, несомненно, так бы и сделал. Улетел бы в Дели, назвал агентство «Три слона»…
– Почему «Три слона»?
– Просто так. Взял бы себе в помощники шустрого индийского мальчишку, который бы все выведывал и разнюхивал и таскал бы мне каждый день информацию.
– Кстати, а это идея, – привстав на локте, сказала Марина. – Взять помощника…
Простыня упала с ее полной груди.
– Ну да. – Андрей не удержался и нежно ущипнул ее за розовый сосок. – И мы бы с ним раскрывали одно преступление за другим. Все бы ничего, но это уже было в одном из фильмов про Индиану Джонса.
Он стащил с нее простыню, провел рукой от груди до живота, запустил руку между бедер.
– Ну что, немного любви? Перед сном?
– Много любви, Андрей, много, – поправила она его и потянулась губами к его губам…
Нацеловавшись с Мариной, он взял ее лицо в сильные ладони, непроизвольно поморщился:
– Стипендия в качестве благотворительности от анонима – ну не верю я!
– И зря, зря. Мир не без добрых людей, Андрюша.
– Я найду этого анонима. Не успокоюсь, пока не загляну ему в глаза. Вот как тебе сейчас.
– Надеюсь, ты не будешь с ним делать то, что будешь сейчас делать со мной, – внезапно весело, совсем по-девчачьи, рассмеялась она.
За эту реплику он только ущипнул ее за ягодицу и ойкнувшую, уже хохочущую ему в плечо, еще крепче прижал к себе.
Марина уехала с родителями в середине августа. Он провожал ее на железнодорожном вокзале – они отправлялись в Москву, оттуда должны были лететь на самолете в Дели. На перроне Марина не выдержала, много плакала, висла у него на шее, опять пыталась остаться. Конечно, был бы он законченным эгоистом, никуда бы ее не пустил. Красивая молодая девочка, отличная любовница, и влюбленная в него, и все у них было хорошо. Но не пустить ее навстречу благосклонной судьбе, не дать ей преуспеть в том, что казалось ее призванием и что она решила сделать своей профессией, было бы просто гнусно. А он, Андрей Петрович Крымов, в прошлом – капитан полиции убойного отдела, позже в силу обстоятельств – частный детектив, подлецом не был. Грехов за ним числилось немало, но только не подлость. А вот родители Марины, кажется, радовались что отрывают единственную дочку от взрослого любовника, который спит с пистолетом в тумбочке, а то и под подушкой. Они мечтали о другом муже для своей дочурки – о ровеснике из хорошей семьи, желательно той же или смежной профессии. Если, конечно, она не найдет себе абсолютно достойную пару, например благонравного и щедрого бизнесмена.
Они обещали друг другу перезваниваться каждый день или общаться по скайпу, Андрей поклялся к Новому году сорваться и прилететь в Дели. На том влюбленные и расстались. Но было еще одно – та весенняя история с чертовщинкой. Марина не знала и десятой части того, что произошло тогда, но почувствовала неладное, когда молодой человек, ее ровесник, в которого она была немного влюблена, вдруг за полгода превратился в супермена, взрослого мужчину, достиг небывалых высот в живописи, а потом просто сгинул. И во всем была виновата та роскошная женщина, ведьма, как называла ее Марина, которая тоже внезапно ушла с горизонта. И сколько она и ее друзья, которых та «ведьма» напугала до смерти своей угрозой, ни искали их следы в интернете, они пропали оба, как сквозь землю провалились. Марина понимала, что это было явным наваждением, античудом, волшебством со знаком минус; она была уверена, что Андрей знает об этой истории в сто раз больше, и много раз приставала к нему с расспросами. Но ее детектив молчал как рыба. И она с ее вопросами разбивалась о его молчание и уход от темы, как морская волна о неприступную скалу. «Захочешь – сам расскажешь», – выдохшись, однажды сказала она ему. Он ответил: «Хорошо, милая». Но рассказывать и не думал. И вот если бы не было этой недоговоренности между ними, если бы не пронеслась между ними эта мелкая черная кошка, да почти котенок, может быть, она бы и не сорвалась в другую страну без него. Но все это пролетело через их сердца. И Андрею неловко было скрывать от нее правду, но та должна была оставаться за семью печатями. Так решили он и тот самый старичок-библиофил, путешественник по временам, Антон Антонович Долгополов, его внезапно явившийся помощник. Есть вещи, которые не должны знать обыкновенные люди. Есть знания, которые дано нести с собой только избранным. А то, что он, Андрей Крымов, против собственной воли стал этим избранным, он уже понял давно.
В начале осени он обнаружил за собой слежку. Вначале Крымов заметил расклешенный черный женский плащ, стянутый широким ремнем на осиной талии, – он возникал за его спиной несколько раз. Потом отметил берет. И лишь затем – лицо незнакомки, молодой женщины лет двадцати трех. Он проходил мимо модных магазинов и нашел отличную точку для обозрения – товар со скидкой вынесли на улицу и там же поставили большое зеркало. Крымов выбирал кепи и краем глаза наблюдал в отражении за рыжеволосой незнакомкой, которая остановилась среди столиков кафе, под пестрым тентом, и читала меню. У него была фотографическая память на лица – ее он не видел никогда. Это было точно. Но она шла именно за ним. Так что же, рассуждал он, молодая дама преследовала его по своей воле, имея на то веские причины, ему неизвестные, или ее наняли? И если нанял, то кто? Но будучи опытным сыщиком, Андрей Крымов умел уходить от погони. Путать следы и скрываться бесследно. А мог и оказаться за спиной своего преследователя – из добычи превратиться в охотника.
Именно этот трюк он и проделал в ближайший час, тем более что преследовательница не отставала от него. Он оказался у нее за спиной, когда она сидела еще в одном открытом кафе с чашкой кофе.
Он быстро обошел столик, отодвинул стул и сел напротив.
