— Ддда, — она кивнула и еще больше покраснела.
— Ты научилась готовить, ммм! — Семен воткнул в розетку вилку от чайника.
— Что значит, научилась? — Настя попыталась изобразить возмущение. — Я всегда умела!
— Да? — Семен простодушно развел руками. — Твоя мама моей постоянно жалуется, что ты даже яичницу пожарить не можешь. И гречка у тебя получается сверху сырая, а внизу пригоревшая.
— Семен… — Настя угрожающе посмотрела на него исподлобья.
— Ой, прости! — он зажал рот рукой. — Я же не знал, что это секрет!
«Да уж, Сеня, у тебя никаких шансов!» — подумал я, изо всех сил стараясь не заржать.
— Ой, да подумаешь, — Даша дернула плечиком. — Я вот тоже готовить не умею. И даже не стремлюсь! Я не собираюсь полжизни торчать на кухне, разминая толченку и крутя котлеты.
Она встала из-за стола, танцующей походкой подошла к Насте и очень таким комсомольско-товарищеским жестом положила руку ей на плечо.
— А вам, мужчинам, только покажи, что готовить умеешь, — продолжила она. — Как сразу же начнется: «Ой, свари мне борщ!» и «пожарь картошечки». А жить-то когда, если я буду все время только поварешкой размахивать?
— Ой, я забыла сказать… — вдруг опомнилась Настя. — Печенье называется «Сонет». Иван, ты не хочешь попробовать?
— Я хочу! — Семен поднял руку, как школьник за партой. Подскочил к стулу и схватил один рогалик. Бросил его в рот целиком и захрустел. — Ммм. Вкусно как! А борщ ты тоже умеешь варить, только скрываешь?
— Иван? — Настя почти умоляюще посмотрела на меня.
— Сейчас чайник вскипит, все вместе и попробуем, — сказал я.
— Ой, а кто включил чайник, он же пустой! — воскликнула Даша, быстро выдернув вилку из розетки. — Сеня, в следующий раз тебе на голову его надену!
Даша схватила чайник и быстро простучала каблуками в выходу.
— Кстати, кружки тоже надо сполоснуть, — сказал я, тоже выбрался из-за стола. Собрал с подоконника пустые кружки и вышел. Не обращая внимания на постоянно меня преследующий взгляд Насти. Похоже, она продолжала отрабатывать на мне какие-то курсы по обольщению. В кино я каком-то похожее что ли видел уже…
Даша держала чайник в раковине под струей холодной воды и вообще ни капельки не удивилась, когда я тоже зашел в «предбанник» туалета и поставил на полочку все наши редакционные чашки.
— Как тебе не стыдно, Иван! — Даша уперла кулачок в бедро и смотрела на меня насмешливо, потом передразнила меня, кривляясь. — «Вместе и попробуем!» Девушка влюбилась в тебя, а ты ведешь себя, как чурбан.
— Как чурбан, значит… — медленно проговорил я, ухватил ее за талию и притянул к себе вплотную. Она не прижалась еще теснее и запрокинула голову. Я запустил пальцы в ее волосы — Я вроде не со всеми веду себя как чурбан…
Я коснулся губами ее губ, сжимая ее талию еще крепче. Она ответила на поцелуй с таким жаром, словно именно этого сейчас и ждала. Мы замерли, время остановилось, только горячий пульс продолжал отбивать секунды…
— Ну и что это все значит? — голос Игоря над самым моим ухом моментально вернул меня в реальность.
Глава пятнадцатая
Не самый лучший день
Даша вздрогнула. И даже не побледнела, а побелела. Как будто на одно мгновение превратилась из живого и теплого человека в пластмассовый манекен.
— Какая интересная, однако, в вашей редакции жизнь, да, Дарья? — язвительно проговорил Игорь. Растерянность и гнев на его лице сменились на холодную отстраненность и ледяное спокойствие.
— Игорь… — одними губами прошептала Даша.
В этот момент дверь снова открылась, и в туалет целеустремленно вошел парень рассеянного вида в роговых очках и клетчатой рубашке. Кто-то из инженеров, не иначе. Он был настолько погружен в свои мысли, что остановился, только налетев на Игоря.
— Ох, а что у нас тут, очередь? — растерянно спросил он.
— Свободно, — сквозь зубы прошипел Игорь и без замаха ударил кулаком в стену. Потом резко развернулся, зло оттолкнул инженера с дороги и быстрым шагом вышел из туалета.
— Игорь, подожди! — вскрикнула Даша и рванулась следом за ним. Но я ухватил ее за руку и удержал.
— Я… как-то не вовремя? — беспомощно пробормотал инженер, ухватившись за свой ремень.
— Да все нормально, проходите! — сказал я. — Мы просто чайник набрать и кружки помыть.
— А… — он что-то хотел спросить, но не стал. Просто протиснулся мимо нас в туалет и торопливо грохнул дверью.
— Надо его догнать и объяснить… — испуганно прошептала Даша.
— Что объяснить? — усмехнулся я. — Что он все не так понял? Что на самом деле я тебе соринку из глаза пытался достать? Или что ты просто спор проиграла, поэтому и…
— Но он же… Он же… — Даша заметалась. Губы ее задрожали, будто она собирается заплакать. На лице — детская обида. Ну да, видел такое уже, конечно… Обманывать мужа или парня кажется делом очень задорным и щекочет нервы. Ровно до того момента, когда он вот так не врывается. Случайно или нет. И вот тогда смешно и забавно быть резко перестает. Особенно, когда имеешь дело с таким человеком, как Игорь.
— Даша, не спеши и не пори горячку, теперь уже все равно, — сказал я.
— Не понимаю, как ты можешь быть так спокоен, — прошептала она. — Тебе что, все равно?
— Я допускал, что в какой-то момент это может произойти, — пожал плечами я, продолжая удерживать ее за руку. Не хватало еще, чтобы она действительно догнала Игоря и устроила громкую сцену прямо посреди административного корпуса. Где за каждой дверью могут найтись заинтересованные уши, которые с удовольствием запротоколируют все, что услышат и в лучшем случае просто передадут другим заинтересованным ушам, в худшем — поднимут вопрос аморального поведения на работе на товарищеском суде или, там, заседании парткома.
— Какой ужас, Вань, что же теперь делать? — Даша крепко зажмурилась, будто пытаясь уговорить реальность повернуться вспять. — Что теперь будет?
— Поговоришь с ним, когда он остынет, — сказал я. — Ну или я поговорю, если хочешь.
— И что ты ему скажешь? — Даша всхлипнула и поморгала, пытаясь справиться с выступившими слезами.
— Не знаю еще, буду импровизировать, — я улыбнулся, снова обнял ее за плечи, притянул к себе и прошептал на ухо. — У тебя воды в чайнике многовато уже.
— Ох! — Даша вырвалась из моих объятий, и выхватила чайник из раковины. Мы про него забыли, так что вода давно уже лилась через край.
До официального завершения рабочего дня осталось минут пятнадцать. В принципе, можно было и раньше уйти, но никто не торопился. Кроме Даши. Она сидела как на иголках, в праздном трепе больше участия не принимала. И когда длинная стрелка часов перескочила на девять, торопливо встала и принялась одеваться.
— Мне пора бежать, ребят, провожать не надо! — сказала она и выскочила из редакции, даже не покрутившись возле зеркала, выравнивая шапку.
— Что это с ней? — недоуменно спросил Эдик и посмотрел на меня.
— Понятия не имею, — я покачал головой.
— Странно, — Семен захлопнул подшивку старых номеров «Новокиневского шинника», где он искал старые спортивные фельетоны для вдохновения. — А пойду-ка я тоже домой…
К шести вечера я остался в редакции один. Домой я не спешил, просто сидел, раскачивался на стуле и гипнотизировал телефон. Все-таки надо было довести дело до конца, а не останавливаться на половине дороги.
Я встал, поднял трубку и решительно набрал номер своих родителей. Только Мельниковых, а не Колокольниковых.
Я откашлялся, приготовившись менять голос, если вдруг к телефону подойдет не мама. Зачем? Хм… Даже не знаю. На всякий случай, чтобы не маячить лишний раз в семейных разговорах, наверное.
— Алло? — раздался женский голос.
— Привет, мам, — сказал я. Кажется, споткнулся на слове «мама» и чуть не назвал ее Ольга. Тот случай, когда мозгом все понимаешь, но эмоции выдают какой-то сложноуловимый протест. Все-таки матерью я всегда называл совсем другую женщину.
