— А их мать? — удивилась я.
— Через несколько лет после их рождения она попросила моего сына выдать ее замуж. Она была простолюдинкой, но весьма одаренной магически и способной передать свои способности детям, что и доказала, родив мальчиков. Сын легко нашел ей мужа.
— И она ушла, оставив детей? — удивилась я.
— Ни один мужчина не принял бы ее с детьми. Да и сын не отдал бы свою кровь в чужой дом. Здесь все мальчики воспитываются в верности Халифу и его наследнику, они станут поддержкой и опорой трону, а не попытаются его сломать.
— И все дети рождены ради этого? У них нет другой судьбы, кроме как в будущем пойти в армию?
— Пойти служить — большая честь, не все этого достойны, только самые талантливые. К тому же, это шанс для безродных обрести статус, войти в Великий род или основать свой. Мы — не Империя, мы не раздаем статус лордов и леди направо и налево, его нужно заслужить в бою. Пески — сложная земля, каждый год наши люди прилагают море усилий, чтобы разлившиеся реки напитали иссохшую землю и принесли плодородный ил, чтобы маги земли извлекли максимум еды из каждого клочка земли, каждой капли пресной воды. Наша жизнь — борьба за выживание.
Я обвела взглядом великолепные гостевые покои дворца, дивный парк с журчащими фонтанами, на который выходили окна. Вряд ли местные сливки общества что-то знали о выживании простых людей.
— Но что если мальчики не хотят становиться военными?
— А кем им быть? Торговцами? — хмыкнула МаХалиф саркастически. — Впрочем, не важно, время все расставит по своим местам. Если сами стихии дали им силу Огня, силу разрушения, то разве нам с ней спорить? Но вы можете делать все, что захотите. За ваши ошибки Стихия накажет вас сама. Я лишь прошу присмотреть за мальчиками и остановить, если они расшалятся, как тогда в саду.
— Конечно, это мой долг, я сделала бы это и без вашей просьбы для любого ребенка, — склонила голову я.
— Я знала, что женщина все же лучше поймет другую женщину, — довольно улыбнулась МаХалиф. — Идемте.
Она проводила меня в сад, где мы встретили Хенли, близнецов и двоих мужчин разного возраста: один был уже пожилой с длинной козлиной бородкой, а второй годился ему во внуки, он пытался тоже растить бороду, но пока получалось что-то непонятное и клочковатое.
— Лариф, Териф, слушайтесь леди Бороув, — велела МаХалиф по-имперски, чтобы я тоже ее слышала. — Господа учитель Бауф и учитель Цуфли, — она по очереди показала на пожилого и молодого, — обращайтесь к ней, если возникнут проблемы. А если случится что-то серьёзное, то к господину Ярису Канлерту, он будет во главе всей вашей группы. Пусть Стихии сберегут вас от Духов Пустыни, — произнесла она и сделала непонятное движение рукой, наверное, благословляя.
Глава 22
«Все это странно, как же странно,» — крутилось у меня в голове все время пути до корабля. Мы быстро погрузились на судно, но пришлось подождать, пока загрузится и халифатская стража, которой было велено охранять детей, которые охраняют нас. Бредовее ситуации не придумаешь.
Я даже думала подойти и расспросить Ларифа и Терифа о том, что задумал Халиф и его мать, но останавливало понимание, что еще слишком рано, они мне еще не доверяют. Лезть сейчас значит все заранее испортить.
Второй вариант был спросить у Яриса, он-то явно в курсе, но тут молчание еще более вероятно. Опять начнет, как перед обедом, долго рассуждать о том, что я в безопасности, что он меня защитит, но толком ничего не расскажет. Бесит.
Поэтому пришлось выжидать и наблюдать.
Я старалась незаметно следить за Ларфом и Терифом. Они вели себя спокойно, чинно и достойно, как полагается благородным отпрыском высокой фамилии, пусть и незаконнорожденным, но хорошо воспитанным — то есть совершенно не напоминали себя во время нашей предыдущей встречи. Поднявшись на борт, их пожилой учитель попытался что-то им начать втолковывать на халифатском, но мальчики изящно избавились от его общества, отошли в сторону и начали болтать между собой. Вид они имели весьма скучающий, но по эмоциям было заметно, что они находятся в новой для себя обстановке и им любопытно.
Наконец, все загрузились на корабль и поплыли вверх по течению. Ярис сразу пристроил к движению студентов и заявил, что будем плыть на магической тяге всю ночь.
— Всю ночь, — принялись все возмущаться, — а как же сон? А как же...
— А в Империи вообще запрещено двигаться по рекам на магической тяге в дневное время суток, — заметила я. — Мой корабль всегда путешествует по Вольфе только ночами. Я могу довести корабль куда нужно, я привычная, а отосплюсь завтра.
Мальчишки покосились на меня с любопытством, а студенты помрачнели. Им было стыдно показывать свою слабость при мне, женщине, но и впрягаться в дело они не горели желанием.
— Благодарю, госпожа Бороув, но наша цель в развитии магического потенциала всех присутствующих. Если всю работу будете делать исключительно вы, то остальные так и останутся... — Ярис проглотил слово, которое так и просилось — «слабаками» и вместо этого закончил более корректно: — с тем же магическим резервом, с которым отправились в путь. Боюсь, что тогда все присутствующие получат незачет по практике, а я — выговор от ректора.
— Прошу прощения, я не подумала, — повинилась я притворно.
Больше спорить парни не посмели и наоборот поспешили занять первые очередь на роль двигателя, надеясь отработать вечером и спокойно отоспаться. Правда, на мой взгляд, это было не слишком оправданно — по моим расчетам и прошлому опыту по второму кругу мы должны были пойти как раз к середине ночи.
— А вы самонадеянная, — заметил будто бы в сторону один из близнецов, когда я проезжала мимо. Сказано было довольно тихо, чтобы можно было проигнорировать эти слова, но я наоборот улыбнулась и подъехала к ним ближе, радуясь возможности начать диалог. Жаль только, что я все еще не знала, кто из мальчиков Лариф, а кто Териф.
— Вы так считаете, ваше высочество?
— Не называйте нас так, — возмутился второй мальчишка, более эмоциональный по моим наблюдениям.
— Простите, — я изобразила легкий поклон, — я всего лишь дикарка с Жемчужных Островов и мне никогда не преподавали изящных манер.
— Оно и заметно, — хмыкнул первый, более, по моим наблюдениям, язвительный и даже немного злобный.
Я лишь улыбнулась на это замечание.
— И вы не боитесь прослыть дикаркой? — усомнился первый, не дождавшись моей реакции.
— Зачем бояться правды? — деланно удивилась я, а потом опомнилась, зная, что лучше всего подростки чувствуют ложь, и потому добавила. — Можно бояться последствий правды, этого я действительно боюсь, как все.
— Это как? – не понял второй мальчик.
— Вот если бы я знала или подозревала, что всех дикарей с Жемчужных островов убивают, я бы, конечно, пыталась скрыть свое происхождение, чтобы избежать этого, — пояснила я.
— А тот факт, что их считают дикарями и презирают, а значит будут относиться к вам так же, вас не смущает? — усмехнулся первый мальчик.
— Если люди оценивают других по стереотипам, есть два варианта: либо они глупы, а до мнения глупцов мне дела нет, либо заблуждаются и сменят мнение, познакомившись со мной. В остальном же... пусть хоть горшком называют, лишь бы в печь не ставили.
Мальчишки неожиданно громогласно рассмеялись, привлекая к нам всеобщее внимание, я даже удивилась.
— Какое глупое сравнение! — пояснил свой смех один из них.
— Териф! — одернул его второй, тем самым подсказав, что злобный близнец, отличающийся чуть-чуть более высоким ростом Териф, а тот, что чуть пониже и с маленькой родинкой под левым глазом — Лариф.
— Это поговорка моей родины, возможно, ее смысл искажается при переводе на имперский, — пояснила я.
Териф объяснил, что засмеялся из-за игры слов на халифатском и имперском, которая была мне непонятна. Я вежливо улыбалась.
— А вы действительно могли бы вести лодку всю ночь напролет? – спросил Лариф через некоторое время, с любопытством блестя глазами.
