Огляделся — трупиков не видно. Навка сытая — небось, души этих залетных сожрала. Мавка злая — ну, это ее нормальное состояние. Вокруг чистота и легкая разруха — надо будет денежку малую хозяйке оставить на ремонт.
— Видар, давай рассказывай, что произошло, — Навка плюхнулась на кровать и требовательно посмотрела на меня.
Не понял — это приглашение к разврату или просто укор за то, что гулял без нее?
— В Вырии был, Сварог туда закинул. Пару месяцев там провел — поднял уровень, стал непобедимым в постели, нашел себе ездового козла, спас светлых от темных. Потом темных от светлых. Ну, и Мавку вот вылечил своей кровью, за что она на меня теперь обижена и не дает потрогать себя за жопу.
— Пфе, — та гордо отвернулась показывая всем своим видом, что все не так, и я вообще врун, как и все темные.
— И как тебе Симаргл ее отдал-то? Свою любимую доченьку?
— Ага. Вот так вот запросто и всучил. Бери, говорит, и пользуйся ей во всех позах, пока смерть не разлучит вас.
— Я тебя сейчас стукну. Больно. По яйцам! — оскорблённая дамочка была настроена очень серьезно.
— Не обращай на нее внимания. У нее старинный недотрах. И хочется, и колется, и презервативы закончились.
— Презервативы? А это что?
— Шарики такие. С пипкой на конце. Когда подрастешь, я тебе про них подробней расскажу. Но если вдруг увидишь в продаже, бери с клубникой.
— Эй, я на несколько тысяч лет старше тебя!!!
— Вот я и говорю — когда подрастешь.
— Как ты его выносишь? — Мавка была обижена на жизнь и на меня.
— Он отлично трахается, — облизнулась Навка и довольно засмеялась, глядя на светлую, скорчившую возмущенную мину.
— Я готова, — выскочившая в одном полотенце распаренная Снежана выглядела очень аппетитно.
Цапнув вещи, она опять заскочила в ванную и спустя пару минут вышла, уже одетая, к моему огорчению. Всякий макияж наводить не стала — просто подсушила волосы и собрала их в хвост.
— Так, — взял я в руки книгу «Как выжить, будучи Раздоровым». — Пункт первый — хорошо поесть, потому как умирать на голодный желудок я не согласный. Я вообще умирать не хочу, но на голодный не хочу больше, чем на сытый.
— Тебе лишь бы набить брюхо, — влезла Снежана. — Где ты таскался столько времени и кто эта дама?
— По бабам гулял. Ты ж не даешь, вот и пошел искать на стороне.
— Нашел?
— Ага. Вон, Мавка прицепилась как клещ. Но тоже не дает. Или я плохо прошу?
— Правильно. Бери себя в руки и будь профессионалом.
— Я сейчас возьму тебя в руки и за ноги. Не беси меня, мадам Большие сиськи, больше, чем это надо. И вообще — не нравится мое общество? Мне налево, тебе направо, ну, и до свидания. Деньги у тебя есть, мозги, хоть и зачаточном состоянии, но тоже имеются. Не пропадешь. Ну, или хотя бы не сразу. А если ты своей недовольной мордой лица будешь портить мне аппетит, то на хрен такую прЫнцессу. Я тебя спас исключительно по доброте душевной, которая уже закончилась. И лимит добрых дел я давно исчерпал — теперь я Темный, мать его, Властелин, и все целуют меня в жопу!
Так что думай, а я пошел. Навка, Мавка — за мной и без песни, потому как слух у вас хуже, чем у моего кота.
— Я очень возбуждаюсь, когда ты такой властный, — прижалась ко мне моя страшилка.
— Меня сейчас стошнит, — предсказуемо отреагировала Мавка, но все же, став нематериальной, полетела следом.
Снежана затупила ненадолго — секунд на пять. Видать, в ее хорошенькой, но пустоватой голове никак не помещалась мысль, что ее вот так запросто могут бросить. Потом она все же поместилась, переварилась — и та метнулась за мной, на ходу пряча свои вещи в кольцо.
Вышли мы, особо не таясь — не думаю, что Моровы послали сюда много людей. В конце концов, их возможности тоже ограниченны. А если и нет — всех убьем, потому как надоели.
Ох, чую, когда вернусь домой, предъявлю дедушке счет за все. Еще и с процентами. Войну родов, конечно, объявлять не будем, но все их активы, если они есть в столице, сменят хозяина. Быстро и без крови. Или с кровью, что тоже неплохо.
Ресторан «Северное сияние» встретил нас тишиной, нарушаемой лишь звоном хрустальных бокалов. Столы, покрытые льняными скатертями, отражали бледный свет люстр, словно приглушенное солнце сквозь сибирскую мглу.
Я занял место у окна, наблюдая, как Снежана в черном пальто с соболиным воротником методично снимала перчатки, словно готовилась к дуэли. Мавка и Навка в идентичных платьях из серебристого бархата сели напротив, их движения были зеркальны и бесшумны, как тени на снегу. Ради такого случая эти фифы решили разодеться — вот и ладно. Не лаются, уже хорошо.
Официант подал меню в кожаном переплете. Снежана открыла его, погрузившись в чтение.
Мой же заказ был прост. Первое блюдо — устрицы. Они лежали на льду, как драгоценности на бархате. Лимонная долька, тонко срезанная, свернулась в жёлтый полумесяц. Вилка с перламутровой ручкой скользнула между створок — точное движение, без усилия. Солёный вкус моря смешался с хрустальным звоном бокала с шабли.
Суфле из фазана подавали под соусом из трюфелей. Аромат поднимался ленивыми клубами, словно дым от сигары в библиотеке. Нож с черенком из слоновой кости рассекал мякоть беззвучно — хорошие столовые приборы, как и хорошие манеры, не должны привлекать внимания.
Сомелье принёс бургундское — тёмное, как старая вишня. Я позволил ему наполнить бокал лишь на треть: вино должно дышать, а не захлёбываться в хрустальной тюрьме.
Десерт — шоколадный ганаш с золотой пыльцой. Ложка коснулась его, и поверхность дрогнула, словно от нежного прикосновения.
Когда я поднял глаза, в зеркале напротив мелькнуло отражение — человек в идеально сидящем костюме, с лицом, которое могло бы принадлежать портрету кисти Ван Дейка. На секунду показалось, что он улыбнулся. Но нет — мы, аристократы, не улыбаемся за завтраком. Мы просто позволяем себе лёгкую гримасу удовольствия.
Кофе подали в фарфоровой чашке, столь тонкой, что сквозь неё просвечивали пальцы. Без сахара, конечно. Я заказал эспрессо, позволив горькому аромату рассеять дремоту. Эк меня разморило. Не иначе, стресс сказывается.
— Поезд. Транссибирский экспресс. Четыре дня — приемлемо, — Снежана оторвалась от еды, выдав возможный вариант путешествия.
Мавка провела пальцем по краю блюдца, будто прокладывала маршрут:
— Самолет сократит путь до пяти часов.
— И обречет на общение с толпой, — Навке было в принципе пофиг, но, как она сказала, от людей уже начала уставать.
— Автомобиль в аренду. Или купить. Независимость от расписаний. Но тогда засветимся.
— И зависимость от сибирских дорог, — Снежана отодвинула чашку. — Вчера грузовик с олениной провалился в полынью у Байкала. А еще на дорогах неспокойно.
Паузу заполнил скрип карандаша, когда Навка чертила маршрут на салфетке. Линии — резкие, точные, словно карта военного штаба.
— Поезд предоставит время подготовиться. В Москве потребуется ясность.
Мавка подняла взгляд, её голос — холоднее ветра за окном:
— Арендовать частный вагон. Отделить себя от… — она слегка сморщила нос, — … местного колорита.
Снежана одобрила сказанное кивком, достав пачку банкнот из сумочки, сшитой из какого-то там редкого животного. И на хрена в век цифровых технологий таскать с собой столько наличности? Впрочем, сейчас это оказалось как нельзя кстати.
— Купим билеты. Напрямую. Не через сайт.
Я отпил кофе, осознавая неизбежность компромисса. Сибирь не прощает спешки, но Москва не терпит опозданий.
— Вагон, — согласился я. — Максимально комфортный.
Когда счёт принесли на серебряном подносе, Снежана кинула деньги, не глядя, оставив щедрые чаевые. Мавка с Навкой уже поднимались, их шаги бесшумно скользили по паркету.
Метрдотель склонился:
— Всё было достойно, Ваше Темнейшество? — видать, разглядел герб на кольце. Мой косяк — может сдать Моровым.
Я поправил манжету, где бриллиантовые запонки ловили свет.
