Предречение (СИ) - Барабашкин Артем

– Я останусь, – на решение ушло меньше секунды. «Просто и сразу. Так легче».

– Ты теперь мафитрия, Артемида. Андроник, проводи новую ученицу к её дому.

– Пойдем, – Андроник попытался ухватить Артемиду за руку. Она выдернула ладонь.

– Благодарю, – кивнула она рильцу, прежде чем уйти за Андроником. Клементий криво улыбнулся одним уголком губ.

Городок для учеников Атенея был выстроен на левой стороне Волчьего холма.

– Он назвал меня мафитрия? – Артемида смотрела на ясное небо.

– Да, а я мафитрис, – улыбнулся Андроник.

– Экхалор так называл своих первых последователей.

– Символично, не правда ли? – Андроник все пытался коснуться девушки. – Я тебе писал о наших домах?

– Только, что: «маг в какой-то захудалой комнатушке ютиться не будет!» – передразнила его письмо Артемида.

– Тогда тебе будет чему удивиться.

Артемида посмотрела вниз. На холме расположились простые белые домики. «Ну и чему тут удивляться?»

Андроник неожиданно остановился. – Готова увидеть скиты магов? – спросил он и шагнул вперед. Артемида не особенно удивилась, когда он растворился в воздухе.

«Слишком много фиглярства у этих магов», – вздохнула Артемида и шагнула следом.

Свет померк. Здесь царил сумрак. Хмурые серые облака затянули небо. Вокруг шелестел лес. Артемиду окружали дубы с белой кроной и синей корой, красноствольные сосны с бирюзовой хвоей. Тонкие черные клены шелестели на ветру золотыми листьями. Деревья окружали озеро, гладь которого застыла словно темное зеркало. У самых ног стелился изумрудный туман.

– Ну как? Есть ощущение, что попала в сказку? – Андроник наполовину высунулся из-за клена.

– Да, в сказках лес вечно безлюдный.

– Большинство на празднике в честь поступления. Остальные те еще затворники. Маги они почти как монахи, поэтому я местные дома скитами называю.

– Оскорбляешь монахов, – мышцы на ногах Артемиды заныли. – Я хочу отдохнуть.

Пойдем, моя принцесса. Я поведу тебя в глубину сказочного леса.

Андроник повел её между необычных домов, в виде огромных грибов со светящимися окошками, над которыми висела золотая искрящаяся пыль. Густые облака в нескольких, строго определенных местах, прорывали солнечные лучи, они падали на дома в виде больших беломраморных рук, на которых росли зеленые ростки. В этих ростках были искусно вырезаны входные двери, а вместо ногтей белую руку венчали витражи окон.

– Я специально выпросил у Клементия для тебя дом около меня, – они остановились у озера.

– Откуда он мог знать, что я поступлю?

– Я ему много про тебя рассказывал. Я верил в тебя, и он это чувствовал. Поэтому я еще не говорил ничего, не предупреждал. Знал, что ты справишься.

– Слабое оправдание.

– Это не оправдание.

Артемида поморщилась. – Мне неприятно. Не люблю, когда меня обсуждают с посторонними людьми.

Маг попытался обнять её. – Прости уже. А с Клементием я тебя не обсуждал, просто хвалил таланты.

– Это и есть обсуждать, – фыркнула девушка.

Андроник щелкнул пальцами. На поверхности озера булькнуло несколько пузырей, и из темных глубин всплыла дверь, покачиваясь на волнах как настоящий плот. – Здесь живу я.

– А где мой дом? – Артемида оглянулась. Вокруг не было ни грибов, ни белых рук.

– Скажу, если простишь меня, моя чародейка. Я не хотел для тебя зла, правда.

– Не вымогай прощение.

– Твой дом в том дубе, – обиженно скривился Андроник и махнул рукой в сторону ближайшего дуба. Он шагнул в проем, качающийся на волнах. Дверь захлопнулась и скрылась под темной гладью воды.

Артемида остановилась перед могучим дубом. Девушка оторвала синий волнистый лист и решительно постучала по белой коре. На дереве появился контур двери. Никто не ответил и не открыл.

Артемида толкнула дверь и вошла в дом.

Девушка не удивилась, когда пространства внутри оказалось гораздо больше, чем могло уместиться в дереве. Но она уже устала от этих магических фокусов. Внутри шел ровный коридор с двумя дверями напротив друг друга. Еще один проход в конце.

Она толкнула ту дверь, что справа. Хаос и бардак – первые слова, что всплыли в разуме Артемиды при виде этой комнаты. Вещи, книги, бесформенный мешок из красной мантии, все это лежало горой у двери. Кровать стояла вертикально, у стены. Девушка с волнистыми каштановыми волосами стояла посередине комнаты на коленях, сцепив руки перед собой.

– Привет, соседка! – она открыла глаза, когда Артемида переступила порог.

– Я вообще за солью к вам зашла, – Артемида решила начать знакомство с шутки.

– Да? – разочарованно переспросила девушка. – У меня нет, – она закрыла глаза и хотела уже вернуться к своему занятию.

Артемида пожала плечами. – Подожди. Ты угадала, я твоя новая соседка.

– Ура! – девушка весело вскочила с пола. – Я уже четыре месяца одна живу. Так надоело!

– Правда? А почему, – насторожилась Артемида.

– Да так, не везло предыдущим, – отмахнулась девушка. – Давай знакомиться! Я Аквилина, – девушка протянула Артемиде руку.

– Артемида.

– Приятно познакомиться, – глаза Аквилины потухли, когда она узнала имя новой соседки. – Осмотрись тут, – она вернулась в свою позу на полу.

Артемида вышла в пустой коридор, зашла в свою комнату. Там была такая же зияющая пустота, что и в коридоре, лишь деревянная кровать и маленький квадратный столик в углу, без стула. «Вот он – комфорт для магов».

К вечеру она нашла свой стул, заваленный вещами в комнате Аквилины.

– А как тут дело обстоит зимой, – Артемида сидела в комнате соседки, которая так и не поднялась с пола, с момента их последнего знакомства.

– Ты насчет тепла? Не бойся, маги Атенея вставили в стены этих домов магические кристаллы, которые подпитываются от обелиска, который перед воротами. Здесь никогда не бывает проблем с теплом, не бывает сырости.

– А что насчет занятий?

– Занятия? – засмеялась Аквилина, – ты хочешь узнать, как проходят занятия! Ты приходишь и пишешь, пишешь, пишешь. А потом учишь, учишь, учишь.

– Думаю, справлюсь.

– Я думала, что немного понимаю в магии, я думала, что люблю магию, пока не поступила сюда. Это скука страшная.

– Наверное тоже ждет и меня. Завтра два занятия демонологии.

– Поздравляю, – издевка мелькнула в глазах Аквилины, – отличное знакомство с Атенеем.

Глава II. Бездушный металл

Утро в лагере имперской армии начиналось с похмелья. Солдаты с хмурыми лицами морщились и пошатывались на пути к умывальникам с мутной водой. Запах перегара и дешевого алкоголя по меткому выражению капитана Энтони Уотерса за лигу выдавал их местоположение врагам. Капитан учуял знакомый тяжелый аромат, брезгливо поморщился, плеснул на лицо холодной воды и поспешил покинуть жилую часть лагеря, который находился на небольшой равнине между песчаными холмами, на одном из которых сверкали на солнце боевые машины Империи.

Тони запустил руки в длинные густые волосы. Ветер растрепал их, создав ежедневную прическу капитана. Тони небрежно зачесал волосы назад. Эта прическа его гордость. Способ позлить полковника Синглтона.

– Друг, я готов терпеть даже волосы, которые лезут в глаза, лишь бы позлить нашего любимого полковника, – сказал Тони проходящему мимо солдату. Тот испуганно остановился, несколько раз шатнулся, словно ветер мог в любую минуту сдуть его как семена одуванчика. Тони брезгливо поморщился.

Чтобы покинуть нестройные ряды коричневых палаток, гордо называемых лагерем, предстояло стоически преодолеть всего лишь с полтысячи двойных шагов и перепрыгнуть через низкую деревянную ограду. Какой легкий рецепт создания пути в иной мир. Так любил говорить Кристофер, и так было в любое время суток кроме утра. Утром Тони овладевали воспоминания. Вернее одно воспоминание. Его всегда порождал тягучий спертый запах перегара.